Книга Девушка в переводе - Джин Квок

Аннет замолчала, в трубке пощелкивало.

— А правда, как ты это делаешь?

— Делаю что?

— Учишься. К примеру, прошлый тест по истории — я ведь знаю, ты почти не учила. За день до теста ты даже не читала учебник.

— Сама не понимаю. Это вроде как родиться с дополнительной головой.

Но, если откровенно, сейчас, когда я свободно говорила по-английски, академические успехи не казались мне столь уж впечатляющими. Я просто выполняла задания максимально старательно, а на тестах выкладывала все, что выучила. Порой приходилось готовиться в последний момент, но готовилась я всегда. Школа была моим билетом в другую жизнь, а простого пребывания в привилегированном учебном заведении недостаточно; необходимо было заслужить стипендию престижного колледжа и быть там достаточно заметной, чтобы получить хорошую работу.

В десятом классе я записалась на курсы подготовки к колледжу, дававшие возможность получения стипендии, хотя они предназначались для выпускников. И в конце года получила на всех экзаменах высший балл. За подобные подвиги я заслужила уважение и легкую ревность одноклассников, но не то, о чем мечтала, — не дружбу. Если не считать Аннет, я была одинока. Хотелось быть частью школьного сообщества, но я не знала как.

Кожа моя очистилась, и Ма даже позволила отпустить длинные волосы. Фигура у меня была идеального шестого размера, иногда я могла прихватить бракованные вещи с фабрики и одеться менее убого. Но обязательства перед Ма и фабрикой не оставляли пространства для социальных амбиций. И даже будь они, меня воспринимали — а может, я такой и была — как слишком серьезную девицу. Я никогда не ходила на танцы или вечеринки.

Если меня куда-то приглашали, я всегда находила предлог отказаться, даже не спрашивая позволения у Ма. Приходилось держаться на расстоянии от других девочек; я понимала, подружись мы — и меня тут же пригласят в гости, а я не смогу пойти. Я и так лукавила время от времени, чтобы повидаться с Аннет, а если появится еще кто-нибудь, мне не справиться.

В конце концов, у меня была Аннет, принимавшая мое поведение, хотя и не знала подробностей моей жизни. Частенько она заглядывала в библиотеку в мои рабочие часы и постепенно стала восторженной поклонницей мистера Джамали. Наедине она только и говорила, как он невероятно мудр да как он красив. Симпатии Аннет всегда были крайне пылки. А разочарования — мимолетны, они не наносили серьезных ран ее сердцу. Она влюбилась даже в Курта, после того как тот расстался с Шерил. Целых две недели Аннет бредила тем, какой он артистичный, какой творческий и свободный. В прошлом году Курт перестал носить стильную дизайнерскую одежду и теперь везде появлялся в поношенных джинсах и старой футболке под форменным школьным пиджаком. Но спустя некоторое время Аннет сочла, что он скучный, поскольку слишком много девчонок с ума сходили по нему. Все это, разумеется, происходило без всяких контактов с самим Куртом. Но для Аннет страстное увлечение означало больше, чем просто чувство; она приходила в восторг, когда я притворялась, что мне нравится тот же самый парень, — тогда мы могли вместе обсуждать его, как порой приятели обсуждают общие увлечения, вроде бейсбола.

Мне нравилась эта игра — казалось, что у меня тоже нормальная жизнь. Наши разговоры давали шанс воображать, что я богаче и лучше, чем на самом деле. Мне по-прежнему трудно было рассказать кому-то, в каких условиях мы живем, раз уж все равно не было шансов на изменение ситуации. Мы давным-давно оставили надежды на то, что Тетя Пола чем-нибудь поможет. Мы продолжали выплачивать долг, свободных денег почти не оставалось. С трудом могли позволить себе необходимое, вроде новых туфель, когда я вырастала из старых. Можно было только мечтать, что наш дом когда-нибудь действительно снесут и тетка вынуждена будет переселить нас.

В другой своей жизни я испытывала постоянный восторг и волнение от присутствия рядом Мэтта — неважно, работал он у пресса или приходил к нам в перерыве. Казалось, всякий раз он появляется в облаке света — так много я думала о нем и так ему радовалась. Каждая деталь его лица, его руки, одежда отпечатались в моем сознании.

Однажды я даже опрометчиво заметила:

— На тебе штаны как-то не так сидят.

— В каком смысле?

— Не пойму, просто как-то необычно смотрятся. — Я запиналась, ступив на зыбкую почву.

Он странно посмотрел на меня, а потом признался:

— Вообще-то, если хочешь знать, это, наверное, потому, что я сегодня не надел трусы.

Я деланно рассмеялась, как будто услышала забавную шутку, хотя обычно я легко смеялась над подобными вещами, но на самом деле я настолько хорошо изучила задницу Мэтта, что была уверена: он сказал правду. Я никогда не осмелилась бы спросить о причине, но тут же предположила, что просто кончилось чистое белье.

В редких случаях, когда у нас с Мэттом и Парком было свободное время, мы гуляли по городу. Как-то раз, встретившись с ребятами у выхода, я увидела, что Парк чинит цепь на велосипеде Мэтта, а старший брат только смотрит.

— Ну что тут скажешь, руки у меня не тем концом вставлены, — пожал плечами Мэтт. Но тут же поспешил добавить: — Зато остальное тело просто божественно.

Игривые намеки Мэтта волновали меня, но вместе с тем я чувствовала себя рядом с ним гораздо более неловко, чем раньше. Сделав вид, что не расслышала его замечания о достоинствах тела, я наклонилась к Парку. Он и в самом деле все мастерил очень сноровисто.

— Научишь меня как-нибудь? — попросила я, глядя, как он натягивает цепь.

Парк, как обычно, кивнул, не поднимая глаз. Я с улыбкой похлопала его по плечу.

— Когда вы, механики, закончите, — вмешался Мэтт, — можно мне получить обратно свой велик, пока пиццерия не закрылась? Итальянцам и так нелегко в Чайнатауне.

Во многих отношениях с Парком мне было проще, чем с Мэттом. Внешне казалось, что мы с ним друзья, и я жила ожиданием моментов, когда можно поболтать и посмеяться вместе. Однако чувство было таким сильным, что, оказавшись рядом, я порой едва могла дышать. Но всегда старалась сохранять дистанцию между нами, словно Мэтт был для меня чем-то запретным. Стоило ему чуть коснуться меня, и я отстранялась всем телом, будто меня ужалили, а Мэтту, похоже, нравилось прикасаться ко мне, он часто клал мне руку на плечи. Наверное, я подсознательно опасалась, что стоит нам сократить дистанцию — и все, ради чего я трудилась, все, в чем моя суть, рухнет.

Какой же дурочкой я была. Нужно было хватать его, пока он принадлежал мне одной, хватать быстрей, как спелый плод манго на рынке. Но откуда мне было знать, что это и есть любовь?

Она поджидала Мэтта у ворот фабрики, и в ней было все, чего недоставало мне. Игривая юбочка, идеальный маникюр, томные глаза, говорящие: «Защити меня». Стоило ей качнуть головой, и воздух наполнялся ароматом диких цветов. Да, волосы у нее были коротко подстрижены, но это лишь подчеркивало изящную длинную шею. Даже сейчас я считаю ее женственной куколкой, манипулировавшей им при помощи своей слабости, но Вивиан всегда при встрече тепло улыбалась мне, в то время как остальные девицы неизменно насмехались над моей нищенской одеждой. Ну и если быть до конца откровенной, она обладала теми достоинствами, которые напрочь отсутствовали у меня. И даже большими.