Книга Кровавая работа - Майкл Коннелли

— Но я-то не играть еду, — с серьезным видом ответил Нун.

— Да, это хорошо, — поддакнул Терри.

Между тем он вытащил три длинных трубки из четырех, так что комната погрузилась в приятный полумрак, и Терри надеялся, что света достаточно, чтобы заснять процесс на видеокамеру. Он слез со стола как раз к возвращению Уинстон. Она притащила кресло, похожее на то, которое занимал Хитченс.

— Что, отобрала вещь у капитана? — улыбнулся Терри.

— Ну, он лучший во всем отделе.

— Очень хорошо.

Посмотрев в зеркало, Терри подмигнул. Но когда он это сделал, то увидел темные круги у себя под глазами и тут же отвернулся.

Джей сунула руку в карман своего блейзера и осторожно вытащила ножницы. Маккалеб положил их сначала на стол, а затем сбросил на пол, так что они упали возле стены под зеркалом. Потом он взял кресло Хитченса и поставил его у противоположной стены. Два других стула он поставил посередине комнаты напротив кресла и на расстоянии друг от друга, чтобы они не загораживали камеру. Наконец он попросил Нуна сесть в кресло, а сам вместе с Уинстон занял два стула. Посмотрев на часы, он увидел, что уже без десяти шесть.

— О'кей, — сказал он. — Мы постараемся сделать все быстро, я имею в виду сам сеанс, Джеймс. Но перед началом я хотел бы знать, нет ли у вас вопросов относительно предстоящего эксперимента?

Нун с минуту размышлял, затем сказал:

— Если честно, я мало что об этом знаю. Что я должен делать?

— Ничего страшного с вами не случится. Гипнотический транс — это на самом деле альтернативное состояние вашего сознания. Мы хотим добиться, чтобы вы постепенно расслабились до такой степени, что смогли бы заглянуть в самые потаенные уголки своей памяти и извлекли оттуда полезную информацию. Как в игре, когда вдруг вытягиваешь ту карту, которую задумал.

Маккалеб ждал других вопросов, но их не было.

— Давайте начнем с несложного упражнения. Пожалуйста, откиньте голову немного назад и посмотрите вверх. Затем попробуйте как можно сильнее закатить глаза. Думаю, вам лучше снять очки.

Нун снял очки, сложил их и положил в карман рубашки. Потом он откинул голову назад и закатил глаза. Маккалеб внимательно осмотрел его. Нун сумел закатить глаза так далеко, что из-под век осталась видна лишь узкая полоска радужины. Это был хороший показатель, означавший, что Нун восприимчив к гипнозу.

— Хорошо, очень хорошо. А теперь я попрошу вас расслабиться, насколько сможете, сделать глубокий вдох и рассказать нам все, что вы помните о случившемся в ночь на двадцать второе января. Просто расскажите, что вы помните об этом теперь.

Следующие десять минут Нун рассказывал о том, как он захватил самый конец стрельбы и ограбления у банкомата. Его история по существу не отличалась от той версии, которую он пересказывал несколько раз со дня убийства. В его повествовании не было новых деталей, которые заинтересовали бы Маккалеба, зато он и не пропустил ни одного важного обстоятельства давнего происшествия. Это была большая редкость, что вдохновило Терри. Обычно из памяти свидетелей за такое время выпадали какие-то моменты, стирались мелкие детали. Тот факт, что Нун помнил все мелочи, позволил Маккалебу понадеяться, что «глубинная память» у этого компьютерщика-программиста была столь же острой. Когда Нун закончил свой рассказ, Терри кивнул Джей, и она протянула Нуну папку с шестью фотографиями.

— Джеймс, я прошу вас открыть папку и внимательно посмотреть на фотографии. А потом скажите нам, нет ли среди этих мужчин того человека, которого вы видели в уезжающей машине.

Нун снова надел свои очки, взял папку, сказав:

— Я не знаю. Я действительно не…

— Да, да, — сказала Уинстон. — Просто посмотрите.

Нун открыл папку. Внутри лежал лист картона с двумя рядами вырезанных квадратов по три в каждом. В каждом квадрате была помещена фотография мужчины. Снимок Болотова был третьим в верхнем ряду. Нун пристально глядел на фотографии, переводя взгляд с одной на другую. Потом он отрицательно качнул головой.

— Очень жаль, но этих людей я никогда не видел.

— Очень хорошо, — тут же сказал Маккалеб, чтобы Уинстон не успела вмешаться и Нун не решил, что что-то не так. — Теперь пора продолжать.

Он забрал у Нуна папку и бросил ее на стол.

— Знаете что, Джеймс, расскажите нам, как вы обычно отдыхаете, расслабляетесь, так сказать? — спросил Терри.

Нун вопросительно посмотрел на Терри.

— Ну, когда вы чувствуете себя самым счастливым, — подсказал Терри. — Когда испытываете чувство невероятного покоя. Я, например, сажусь в свой катер и плыву рыбачить. Мне совершенно неважно, поймаю я что-нибудь или нет. Главное, что я слежу за леской в воде и больше ни о чем не думаю. А вы, Джеймс? Может, вам нравится бросать мяч в баскетбольную корзину или гонять мячик для гольфа? Что, Джеймс?

— Уф, я не знаю. Полагаю, мне нравится сидеть у компьютера.

— Но ведь это не расслабляет ваши мозги, правда, Джеймс? Я не говорю о занятиях, когда вам приходится по-настоящему много думать. Я спрашиваю о том, что вы делаете, чтобы вообще забыть о компьютере, о работе. Когда вы устаете думать и просто хотите, чтобы ваш мозг как бы «вырубился» на время.

— Ну… не знаю. Мне нравится ходить на пляж. Есть одно место, которое я знаю. Вот туда я и хожу.

— Как оно выглядит, это место?

— Песок там белый-белый, и его много. Там можно взять на время лошадь и поездить вдоль берега под скалами. Вода набегает на берег, а скалы нависают над морем. Люди прячутся под ними в тень.

— Хорошо, Джеймс. Просто здорово. А теперь я хочу, чтобы вы снова закрыли глаза, положили руки на колени и мысленно перенеслись в это место. Представьте себе, что вы гуляете по пляжу. Просто расслабьтесь и прогуляйтесь по пляжу.

Маккалеб какое-то время молчал, наблюдая за лицом Нуна. Видно было, что кожа в уголках глаз испытуемого разглаживается, и тогда Маккалеб вынудил Нуна сделать ряд упражнений, чтобы расслабиться окончательно. Терри велел ему сосредоточиться на физических ощущениях — не жарко ли ему в носках, не мешают ли ему очки на переносице и не щекочут ли ему шею волосы — те, что еще остались у него на голове.

Через пять минут после этого Маккалеб перешел к мышечным упражнениям, велев Нуну сжать пальцы ног как можно сильнее, подержать их в таком состоянии немного, а потом разжать.

Постепенно физические упражнения захватывали все мышечные группы на теле Нуна. А потом Маккалеб снова вернулся к пальцам ног и велел сжать их и разжать. Он перечислял разные группы мышц, постепенно «поднимаясь» вверх. Этот метод мышечного напряжения заставлял мозг проявить максимальную отзывчивость к предложению расслабиться и отдохнуть. Терри заметил, что Нун начал дышать глубже и медленнее, чем обычно. Значит, все шло хорошо. Он снова посмотрел на часы, теперь они показывали половину седьмого.