Книга Маска - Дин Кунц

«Моя голова».

— Что с твоей головой?

Рука девочки начала чертить какую-то букву, потом, дернувшись, перескочила на строчку ниже, вновь начала писать, опять перескочила уже на третью строчку, словно она не знала, как выразить то, о чем она хотела рассказать. Наконец она в безумном отчаянии начала полосовать фломастером бумагу, оставляя на ней бессмысленные черные перекрестные штрихи.

— Прекрати! — сказала Кэрол. — Ты все-таки расслабишься, черт возьми. И успокоишься.

Джейн перестала полосовать бумагу. Она молча смотрела на лежавший у нее на коленях блокнот.

Кэрол вырвала из него исчерканную страницу и бросила ее на пол.

— Хорошо. Теперь ты спокойно и по возможности подробно будешь отвечать на мои вопросы. Как тебя зовут?

«Мнили».

Кэрол посмотрела на написанное рукой девочки имя, удивляясь, куда делась Лора Хейвенсвуд.

— Милли? Ты уверена, что тебя зовут именно так? «Милисент Паркер».

— А где же Лора?

«Кто такая Лора?»

Кэрол посмотрела на изможденное лицо девочки. Появившийся на ее атласной коже пот начинал высыхать. Взгляд ее голубых глаз был пуст и рассеян, рот приоткрыт.

Кэрол резко взмахнула перед лицом девушки рукой. Джейн не шевельнулась. Она не притворялась.

— Где же ты живешь, Милисент?

«В Гаррисберге».

— Значит, здесь, в этом городе. А какой у тебя адрес?

«Франт-стрит».

— Возле реки? А номер дома?

Девочка написала.

— Как зовут твоего отца?

«Рэндолф Паркер».

— А мать?

На странице блокнота появилась бессмысленная закорючка.

— Как зовут твою мать? — повторила Кэрол.

Девочку вновь охватила дрожь. Ее снова мучили беззвучные рвотные позывы, и она опять схватилась руками за горло. На подбородке остался след от черного фломастера.

Очевидно, ее пугало одно лишь упоминание о матери. Вот над чем придется поработать, но только не сейчас.

Успокоив ее, Кэрол задала новый вопрос:

— Сколько тебе лет, Милли?

«Завтра у меня день рождения».

— Правда? И сколько же тебе исполняется?

«Мне не дожить».

— До чего не дожить?

«До шестнадцати».

— Так тебе сейчас пятнадцать?

«Да».

— И ты думаешь, что не доживешь до шестнадцати? Так?

«Не доживу».

— Почему?

Пот уже было почти исчез с лица девушки, но вот у основания волос стали появляться новые капельки.

— Почему ты не доживешь до своего дня рождения? — настаивала Кэрол.

Девушка вновь, как и до этого, начала неровно полосовать фломастером страницу блокнота.

— Перестань, — твердо сказала Кэрол. — Расслабься, успокойся и отвечай на мой вопрос. — Она вырвала из блокнота испорченную страницу. — Так почему ты не доживешь до своего шестнадцатилетия, Милли?

«Голова».

«Снова-здорово», — подумала Кэрол и спросила:

— Что — голова? Что с ней случилось?

«Отрублена».

Уставившись на это слово, Кэрол затем подняла глаза на девушку.

Милли-Джейн пыталась оставаться спокойной, как ей велела Кэрол. Но ее глаза нервно дергались, и в них был ужас. Дрожащие губы стали совершенно бесцветными. Кожа под стекавшими со лба струйками пота была бледной, похожей на воск.

Она продолжала что-то нервно вычерчивать в блокноте, но это оказалось лишь повторением одного и того же; «отрублена, отрублена, отрублена, отрублена...» Она нажимала на фломастер с такой силой, что его кончик совсем разлохматился.

«Боже мой, — подумала Кэрол, — это похоже на прямой репортаж с того света».

Лора Хейвенсвуд, Милисент Паркер. Одна кричит от боли, объятая пламенем; другой отрубили голову. Какое отношение имеют эти девочки к Джейн Доу? Не может же она быть и той и другой. А может, она и не та и не другая? Может, они просто ее знакомые? Или это все плод ее воображения?

«Господи, да что же, в конце концов, здесь происходит?» — недоумевала Кэрол.

Положив свою руку на руку Джейн, она остановила ее. Говоря ровным мягким голосом, она объяснила девочке, что все хорошо, что она в безопасности и ей необходимо расслабиться.

Глаза девушки перестали дрожать. Она откинулась на спинку кресла.

— Хорошо, — сказала Кэрол. — Я думаю, на сегодня достаточно, милая.

При помощи воображаемых часов она начала переносить девочку в настоящее.

Несколько секунд все шло нормально, потом вдруг Милли-Джейн вскочила со своего кресла, сбрасывая на пол блокнот, и швырнула фломастер через всю комнату. Ее бледное лицо вспыхнуло, и вместо безмятежности на нем появилась откровенная ненависть.

Поднявшись, Кэрол встала перед девушкой.

— Что случилось, милая?

В глазах девочки было безумие. Она стала яростно кричать, брызгая слюной:

— Скотина! Мерзкая тварь, это она виновата! Подлая сука!

Это был голос не Джейн.

Он казался непохожим и на голос Лоры.

Это был какой-то новый, третий голос, со своими отличительными чертами, и Кэрол предположила, что он не принадлежал и бессловесной Милисент Паркер. Она подозревала, что проявилась совершенно новая личность.

Девочка стояла напряженная как струна, сжав руки в кулаки и глядя в никуда. Ее лицо было искажено ненавистью.

— Мерзкая гадина, это она сделала! Это опять она!

Девочка продолжала истошно визжать, и половина выкрикиваемых ею слов были гнусной непристойностью. Кэрол попыталась ее успокоить, однако на этот раз все оказалось непросто. Еще около минуты она кричала и изрыгала проклятия. Но в конце концов, по настоянию Кэрол, она все-таки овладела собой. Крик прекратился, но ненависть с лица не исчезла.

Взяв девушку за плечи и глядя ей в глаза, Кэрол спросила:

— Как тебя зовут?

— Линда.

— Как твоя фамилия?

— Бектерман.

Кэрол не ошиблась, это была очередная личность. Она попросила девочку произнести свое имя по буквам.

— Где ты живешь, Линда? — затем спросила она.

— Сэконд-стрит.

— В Гаррисберге?

— Да.

Кэрол поинтересовалась насчет точного адреса, и девушка ответила. Это было всего в нескольких кварталах от Франт-стрит — того адреса, что давала Милисент Паркер.