Книга Весь Пол Андерсон в одном томе - Пол Андерсон

отдельное слово, но его словно прорвало.

Наконец, наполнив не очень твердой рукой наши стаканы в очередной раз, Майкл встал и бесшумно пересек толстый зеленый ковер, направляясь к окну. Я подошел и стал рядом с ним. Мы смотрели через стекло на город, оплетенный паутиной рубиновых, аметистовых, изумрудных и топазовых огней. Рядом с домом тускло блестела темная бездна озера Мичиган. Ночь была настолько ясной, что, казалось, можно было рассмотреть мельчайшие детали пейзажа на много миль вперед.

Над нашими головами сияло хрустально-черное небо, в бездонных глубинах которого сидела на хвосте Большая Медведица, и Орион шагал куда-то вдаль по Млечному пути. Я просто физически ощущал, каким ледяным холодом веяло на меня из Космоса.

Возвращаясь к прерванному разговору, Майкл запальчиво произнес:

— Уж я-то знаю, о чем говорю!

— Неужели? — слегка усмехнувшись, я опять отпил из стакана. Да, что ни говори, но «Кингз Рэнсон»- действительно благородный успокаивающий напиток, терапевтические свойства которого особенно хорошо проявляются именно в такую пору, когда земля вот-вот содрогнется от надвигающихся холодов.

— Что бы ты сказал, если бы я ответил — да, внеземные цивилизации действительно существуют? — Он испытывающе взглянул на меня.

— Я попросил бы тебя тогда объяснить свое утверждение.

Майкл криво улыбнулся:

— Я, как и ты, родился на Земле, — медленно произнес он. — Я — существо с земной философией и психологией. А человек, попавший туда, — он указал на звездное небо, — если бы он вернулся назад… Ты знаешь, он стал бы совершенно иным. Идеи другой цивилизации завладели бы его мозгом, проникли бы в его кровь! Он принес бы с собой что-то качественно новое, он смог бы вообще изменить жизнь на нашей планете!.. — горло его перехватило от волнения.

— Продолжай, — тихо попросил я, давая моему другу время успокоиться, — ты же знаешь, мне нравятся твои фантазии.

Он настороженно оглянулся по сторонам и внезапно залпом допил свое виски. Ему это было совершенно несвойственно. Было видно, что он колеблется, что-то взвешивая про себя.

Затем Майкл снова заговорил. В его хриплом голосе вновь появился сильный акцент:

— Хорошо, если тебе так этого хочется, я расскажу одну фантастическую историю. Рассказ как раз для темной холодной ночи — он тоже холодный и темный. Но, ради Бога, не воспринимай его всерьез!

Я раскурил великолепную сигару из запасов Майкла и, пустив клуб дыма к потолку, приготовился слушать. Майкл сделал несколько порывистых шагов взад-вперед по комнате, не отрывая глаз от пола, словно он что-то потерял и теперь пытается отыскать. Затем он наполнил свой стакан и сел рядом со мной. Я пытался поймать его взгляд, но мне это так и не удалось — Майкл смотрел, не отрываясь, на картину, висевшую на противоположной стене. Эта грубая мазня, выполненная в чрезвычайно мрачных тонах, бросилась мне в глаза еще во время моего первого визита в этот дом. Она, по-моему, не могла бы понравиться ни одному здравомыслящему человеку, кроме Майкла. Сейчас он глядел на нее и, казалось, черпал в ней силы и смелость для своего рассказа.

— В далеком-далеком будущем, — медленно начал он, — существовала одна цивилизация. Я не смогу сейчас тебе о ней рассказать, потому что ты все равно ничего не поймешь. Это все равно, что пытаться объяснить строителю египетских пирамид устройство современного города. Мало того, что не поверят ни единому твоему слову, вдобавок тебя просто не поймут! То, что для тебя является простым и понятным с детства, для жителей далекого прошлого — сплошная белиберда, и не более того! Я не имею в виду все эти башни, машины, здания — нет! Все это в конце концов можно как-то объяснить. Но как объяснишь, к примеру, тому же древнему египтянину поступки, мышление и убеждения современного человека? Люди вообще с трудом воспринимают чужое мировоззрение… А если вдобавок их разделяют века? Разве я не прав? Если я начну тебе рассказывать о людях будущего, пользующихся ослепляющей энергией, о генетических преобразованиях и страшных войнах, о говорящих камнях или о чем-либо еще, то ты, конечно, сможешь все это, или почти все, представить, но гонять до конца ты это не сможешь никогда.

Я только прошу тебя представить на мгновение, сколько миллионов раз обернулась наша планета вокруг солнца, сколько древних цивилизаций засыпано песком времени и забыто, сколько цивилизаций еще засыплет этот песок!.. И вот представь, что в далеком будущем люди начинают мыслить совершенно другими категориями и, пренебрегая вашими законами, логики и естествознания, изобретают способ путешествия во времени. В том будущем, о котором я говорю, каждый отлично знает, что миллион лет назад какие-то дикари расщепили атом. И лишь двое-трое из них побывали у нас, они жили в нашем времени, изучали его, а потом возвратились в будущее для того, чтобы занести информацию в центральный мозг, если, конечно, можно употребить этот крайне приблизительный термин. И — все! Больше нами никто не занимается. Ну, а из нас разве многие занимаются историей Месопотамии? Мы для будущего- лишь объект археологии, понимаешь? — Он сделал паузу и взглянул на свой стакан с таким видом, словно в нем находилось не виски, а какая-нибудь священная жидкость. Затем медленно поднес его к губам:

— Ну хорошо, — нарушил я паузу, — ради обещанного рассказа я приму твое вступление за правду. Но мне путешественники во времени представляются совершенно иными. Они должны быть невидимы, иметь специальные средства защиты от контакта с исследуемым обществом. Нy и все в таком роде. Они же могут своим вмешательством случайно изменить свое же собственное прошлое!

— Об этом можешь не беспокоиться, — заверил меня Майкл, — у них есть свой кодекс поведения. Они видимы и легко осязаемы, а попав, к примеру, в наше время, не путаются у всех под ногами и не орут на каждом углу, что они из будущего, а просто ведут себя как все нормальные люди нашего времени и собирают нужную информацию… Ну а, кроме археологических исследований, — продолжил он после небольшой паузы, — какую пользу обществу могут принести путешествия во времени?

— Ну… произведения искусства, — предположил я, полезные ископаемые… Представляешь, если вернуться в век динозавров, то можно добыть всю руду, например еще до появления на Земле человека!

— Подумай лучше, — охладил мой пыл Майкл. — Все виды энергии и металлов они получают, не прибегая к полезным ископаемым. Для их музеев, если, конечно, наше слово «музей» как-то соответствует тому понятию, которое они вкладывают в это слово, достаточно пары критских статуэток, нескольких ваз эпохи правления династии Мингов, карлика времен Третьего Мирового Господства, ну и еще чего-нибудь.

Майкл надолго замолчал, потом напрягся,