Книга Токийский декаданс - Рю Мураками

— Вы ведь подали заявку после того, как услышали о кинопробе по радио, да? — кажется, Ёсикава тоже был несколько напряжен.

— Да, верно.

Аояма смотрел прямо в лицо Асами. Ее волосы были уложены обыкновенно — собраны в пучок на затылке. Нельзя сказать, что ее блестящие волосы были красивы, но, разумеется, не производили впечатления неряшливости. Казалось, что кожа у Асами очень тонкая. Благодаря этому мимика ее была очень выразительной, хотя черты лица отнюдь не были яркими. Возникло такое чувство, словно расстояние от того, что зовется сердцем или душой, до кожи ее лица ничтожно мало.

— До этого вам доводилось работать на телевидении или в кино?

На этот вопрос Ёсикавы Асами ответила, отрицательно помотав головой:

— Несколько раз мне поступали подобные предложения, но в итоге все заканчивалось ничем.

— Почему же?

— Я не состою ни в каком агентстве, но думаю, что это действительно является препятствием.

— Значит, вы не состоите в агентстве?

— Да. Давно, еще во время учебы в колледже, меня окликнули, когда я шла по улице. Кажется, их называют "искателями талантов". Последовав за ними как ни в чем не бывало, я тоже была не права, но то агентство специализировалось на взрослых талантах, и мне там было немного не по себе. Возможно, поэтому у меня осталось негативное представление о так называемых агентствах.

— Получается, вы занимаетесь этим совершенно одна?

— Нельзя сказать, что я одна. Я сотрудничала с одним директором из студии звукозаписи, но в последнее время мы почти не общаемся.

— Что за студия?

– "Виктор".

— Вы можете назвать имя этого человека?

— Отдел японской музыки, директор Сибата.

— Позвольте нескромный вопрос. В настоящее время вы закончили колледж, уволились с работы. На что же вы живете? Где-нибудь подрабатываете?

— Три раза в неделю я помогаю подруге в кафе.

— Что за кафе? Можно спросить?

– "Каменная рыба", маленький бар в районе Гиндзы. В нем одна только барная стойка. С его хозяйкой мы когда-то вместе учились вокалу.

— Вы часто употребляете алкоголь?

— Нет, думаю, что в норме.

— Простите, что вторгаюсь в вашу жизнь, но вам хватает тех денег, что вы получаете за эту подработку?

— У меня есть несколько друзей среди стилистов. Время от времени я снимаюсь в качестве фотомодели.

— Модели?

— Конечно, речь идет не о ведущих журналах. Так, почтовые каталоги да рекламные листовки для газет.

— Ясно. Вы ведь живете в Сугинами, не так ли? Простите, что говорю об очень личных делах, но мы совершенно не знаем о стиле жизни таких молодых женщин, как вы. Разумеется, вы в праве не отвечать, если вам не хочется. Этот так называемый "Каса прима" — это кондоминиум? Просто я размышляю над тем, сколько денег вам нужно для нормальной жизни. Видите ли, в последнее время, непонятно почему, очень много разодетых молоденьких девушек. Когда я вижу такую, у которой одна только сумка стоит десятки тысяч иен, я задумываюсь, какой образ жизни она ведет.

Ёсикава посмотрел на Аояму, словно поясняя: "Это же я для тебя спрашиваю".

— Мне тоже это непонятно.

Глядя попеременно то на Ёсикаву, то на Аояму, Асами говорила очень четко. В ее речи не было неестественного растягивания окончаний и многократных "видите ли", "следовательно", "однако". И все же она немного напряжена, подумал Аояма, кажется, что голос ее слегка дрожит. Хотя откуда мне знать об этом?..

— Эти девушки, что имеют сногсшибательные сумки и драгоценности, — хотя я точно не знаю, — но, возможно, они работают в индустрии развлечение Что касается меня, то я живу в однокомнатной квартире, за съем которой плачу чуть больше семидесяти тысяч иен. Я особо нигде не бываю. Каких-либо дорогостоящих увлечений у меня тоже нет. Так что сто тысяч — это, пожалуй, маловато, а вот будь у меня двести тысяч, я смогла бы покупать диски или книги, которые мне нравятся.

— Дорогостоящие увлечения — это какие, например? — впервые принял участие в расспросе Аояма.

Голос его тоже немного дрожал. "Задав вопрос, он тут же забеспокоился о том, что спросил какую-то глупость, но Асами Ямасаки слегка улыбнулась, и его опасения улетучились в тот же миг.

— Одна девушка держит тропических рыбок. Она купила в кредит огромный аквариум и поэтому вынуждена работать и днем и ночью. Другая любит винные бокалы и часто покупает красивые заграничные экземпляры. Она системный администратор, а эту работу можно выполнять и на дому. Так вот она говорит, что времени на сон у нее остается все меньше.

Вот уж действительно, подумал Аояма, в прежние времена мы ничего не знали о тропических рыбках или всяких там бокалах. А сейчас, когда идешь по улице, всюду выставлены на показ первоклассные дорогие товары, одежда, украшения, домашние питомцы как что-то такое, что легко может стать твоим, стоит лишь немного поднапрячься. Если что-то из этого придется тебе по вкусу, ты будешь вынужден неслабо раскошелиться. Сложно контролировать желания. Пребывая в размышлениях, Аояма наслаждался голосом Асами. Обволакивающим, мягким и в то же время с металлическими нотками, пробуждающим фантазии о том, как его обладательница касается твоей кожи своими тонкими пальцами и влажным языком.

— Какие книги читаете? — возобновил Ёсикава свой расспрос.

— Много читаю зарубежных детективов, хотя любимых авторов у меня нет. Как бы это сказать?.. Не то чтобы я любила путешествовать, но мне нравятся заграничные города. В детективах и шпионских романах подробно описывают, как главные герои гуляют по их улицам. Это интересно.

— Какие города вы любите?

— Думаю, всякие, ведь я нигде не была на самом деле. Из зарубежных стран я знаю только о Гавайях, но Гонолулу как-то не кажется особенно экзотическим местом. Не так ли? Марокко, Турция, маленькие европейские страны… я бы везде хотела побывать.

Когда Асами Ямасаки произносила эти названия, она воодушевилась, а взгляд был устремлен вдаль. Аояма заметил, что сам себе вообразил, как вместе с Асами он прогуливается по той вымощенной камнем дорожке в провинциальном немецком городке, о которой он хранил теплые воспоминания. На дворе стоит весна или начало лета. Перед домами распускаются маленькие цветы. Они вдвоем слушают голоса жаворонков, кружащих в небе, и, наблюдая за течением реки, отражающей мягкий солнечный свет, шагают рука об руку по старой-старой, вымощенной камнем дорожке.

Да, здесь я прожил несколько месяцев. Ходил в церковь, навещал ту самую органистку и беседовал с ней. Это все, чем я мог заняться. Рано ложился спать и проводил ужасно незатейливые будни. Но впоследствии я не раз думал о том, что жизнь там была прекрасной. Прекрасной, тихой и, прости за манерное словцо, уединенной. Знаешь, тогда я понял, что в Японии, даже будучи один, ты не можешь ощутить настоящее уединение. Когда все время находишься среди людей с другим цветом кожи и разрезом глаз, почти не понимая их языка, и пытаешься жить, так называемая уединенность, которую ты вдруг чувствуешь среди них, пронзает тебя до самых костей. Я тогда подумал, что однажды непременно приеду сюда с кем-нибудь. И, оказавшись здесь, точь-в-точь как сейчас мы будем гулять, держась за руки, я буду рассказывать о том, как одиноко мне было тогда. Я и представить себе не мог, что все это сбудется в таком идеальном варианте. Поэтому сейчас я чувствую себя словно во сне…