Книга Осколки бури - Кира Измайлова

– Великая… – Он попытался было преклонить колени, но прабабушка удержала его и повернулась к Дайку:

– Незнакомый человек с чужим именем, ты сполна отдал долг дому Эйле. Спи спокойно под высоким небом, а когда надумаешь родиться снова, тебе дадут место у очага той, ради которой ты отдал жизнь…

Она резко повернулась к Альви:

– Как ты хочешь, чтобы их похоронили?

– Как принято у нас, Великая, – выговорил он, не отводя взгляда. – В огне и на воде. Только у меня нет лодки, чтобы отправить прах Айлы и ее друга через море к нашим берегам…

Иррашья ничего не сказала, повернулась в сторону моря и подняла руки. Я, приоткрыв рот, смотрел, как большая лодка – на такой и море можно пересечь! – сплетается из огненных нитей, как воздвигается мачта, а на ней появляется убранный до поры парус…

Фергия, к счастью, молчала, только шевелила пальцами. Наверно, пыталась расплести колдовские узоры, созданные прабабушкой.

– Попрощайся с дочерью, – приказала Иррашья, и Альви бережно поднял Айлу на руки, покачал, как маленькую, поцеловал в закрытые глаза, в щеки и в лоб и бережно уложил в лодку, которая парила, не касаясь земли. – А ты займись Дайку.

Я не сразу понял, что слова адресованы мне. Куда было деваться: я поднял тело матроса и устроил его в ногах Айлы. Вышло, будто Дайку держит руку на руле и следит за курсом, пока хозяйка отдыхает.

– Пора, – негромко произнесла Иррашья и коротким жестом отправила погребальную лодку прочь от земли. – Вы жили ярко – так теперь и горите…

Я смотрел, не отводя взгляда, как расправился огненный парус – лодка едва коснулась волн, но тут же оказалась так далеко, что только он и светил, словно маяк во мгле… И вдруг вспыхнула ослепительным белым пламенем, таким, что я даже сквозь зажмуренные веки видел эту вспышку…

Когда я открыл глаза, светился только костер, Альви сидел подле него, обняв колени руками, а Никси жался к его плечу и беззвучно плакал.

– Иди прочь, – сказала Иррашья. – Твое горе не для нас – мы не сумеем разделить его с тобой. Только выпей сперва… И ты, мальчик, тоже. Один глоток тебе не повредит.

– Конечно, чужую орту разливать все горазды, – не удержалась Фергия, и на этот раз я двинул ее локтем под ребра. – Ну ладно, не обеднею…

Мы дождались, покуда Альви взял Никси за руку и повел вниз, к поселку, а тогда уж посмотрели друг на друга.

– Вы принесли беду в мои земли, – сказала Иррашья. – Вам за это отвечать.

– Неправда твоя. – Фергия глотнула орты и зажевала полоской копченого мяса. – Беда завелась на твоих землях, поэтому отвечать – тебе.

К счастью, прабабушка поперхнулась от такой наглости, поэтому Фергия невозбранно продолжила:

– Кто уничтожил память Игирида? Ты, больше некому! А почему, не расскажешь ли? Что стряслось много лет назад в тех местах, которые теперь называют Мертвой пустыней? Почему ты летаешь туда так часто? Что же ты молчишь, почтенная Иррашья?

– Да так, думаю, оторвать тебе голову или…

– То есть я угадала, ты хранишь какую-то тайну? – обрадовалась Фергия. – Ну расскажи же, иначе я умру от любопытства!

– Ты раньше меня уморишь, – проворчала Иррашья и подперла голову рукой. На ее худых запястьях звенели драгоценные браслеты, по рукам до самых плеч змеились странные узоры, которые, казалось, менялись каждый миг. – В точности Файрани, проклятая кровь…

– Это ты о том проклятии, которое велит людям из нашей семьи вечно искать что-то?

– О нем самом. – Иррашья взглянула на Фергию чуточку более благосклонно. – Вижу, ты не вовсе пропащая. Что-то слыхала о древних временах, а?

– Совсем немного: живем мы мало, а знание теряется во мраке времен, как… как этот вот кусок сыра меж камней, – сказала Фергия, пошарила возле себя, нашла потерю, сдула с нее песок и с аппетитом сжевала, добавив с набитым ртом: – Я мечтала увидеть тебя, почтенная Иррашья!

– Ну!.. – Та усмехнулась. – Тогда говори. Вижу, правнук мой прикусил язык. Ну да мужчины наши никогда не были говорливы, стало быть, тебе отдуваться.

Фергия глотнула еще орты и заговорила. Начала она с древнего проклятия, упомянула отступника Ирдаля и сестру его Ирдаллу, ее связь с семейством Нарен, потом перешла к нынешним временам, без запинки перечислила погибших женщин нашего народа – тут Иррашья заметно потемнела лицом, – добралась до меня и странной бури, которую мы едва одолели вместе, а там и до пленной змеедевы…

– Так близко! – Иррашья вскочила и принялась мерить шагами освещенный пламенем пятачок. – Почему я не почуяла? Он же был так близко…

– Ты его знаешь? – Фергия схватила ее за рукав.

– Знаю… Отцепись от меня, девчонка!

Иррашья шумно выдохнула, запустила пальцы в буйные рыжие волосы и сказала:

– Я начну с Игирида и того, кого он называет Шаракки, вольного духа. Это он нарушил равновесие…

Мы переглянулись.

– Я, – сказала Иррашья, – еще не так стара, как кажется тебе, Вейриш.

Ха!.. Если бы я не знал, что это моя троюродная прабабушка, и не был бы женат, то вполне мог приударить за ней.

– Вот только мужчин, способных быть со мной и не умереть после этого, и прежде было сложно найти, а теперь, считай, невозможно. Если доживешь до моих лет, поймешь… Хотя мужчинам проще: вы отдаете, а не забираете, но и то не всякая женщина выдержит страсть взрослого дракона…

– А если поискать среди соплеменников?

– Глупая девчонка… Не связываться же с такими вот мальчишками, – Иррашья кивнула на меня. – Ну а тех, кто сравнялся со мною возрастом или близок к тому, наперечет. И большинство из них или женаты, или живут отшельниками и не слишком-то жаждут общения. Да еще поди их отыщи! А даже если найдешь, толку не выйдет. Характер у нас с годами лучше не становится.

– Только не говори, что ты приманила огненного джанная, – пробормотала Фергия.

– А тебе что, завидно? – Иррашья качнула бедрами и потянулась. – Да. Приманила. И приручила.

Фергия протяжно присвистнула.

– Я держала его подальше от побережья. Ему нравилось там, в пустыне, – продолжила Иррашья. – Он говорил: это место походит на то, где он обитал прежде.

– А почему он оттуда убрался? – спросила Фергия.

– Что-то случилось, но он никогда не рассказывал, что именно. Думаю, это задевало его мужскую гордость, если ты понимаешь, о чем я. Так или иначе, но шли года, и ничего не менялось. Меня это вполне устраивало, а вот мой джаннай заскучал и попросился на волю.

– Неужели ты его отпустила? – вырвалось у меня.

– Да, я ведь не хозяйка ему, – пожала плечами Иррашья. – И, признаюсь, он немного мне надоел. Разлука лет этак на сто – то, что нужно для таких, как мы. При следующей встрече страсть или вспыхнет с новой силой, или… Ничего не случится. Впрочем, это мелочи.