Книга Папандокс - Юлия Фирсанова

Благодаря трудам швей попаданцы после неудобной ночевки в храме и свидания в туманах с Ирнатом явились на семейный завтрак почти при параде. Оба переоделись в чистое, очень качественное (на одежде для детей старый Итнат не экономил) и свежее, пусть не совсем новое. Бельташ, кстати, тоже позвали за стол, не по праву родства, но как единственную, помнившую времена хождения богов по Вархету. Жрец Нерпат в родичах тоже не числился, зато являлся специалистом по Ирнату и другом хозяина замка по совместительству.

Первым делом брат с сестрой в ответ на вопрос Нерпата о плодотворности ночевки (дядя своей осведомленностью с обществом не поделился) продемонстрировали кругляши знаков. На диске кулона к Ойху и Айх присоединилась третья птица – знакомый по фамильному гербу и флагу черный ворон с мечом в когтях. На запястьях, в которые клещом вцеплялся бог, тоже красовалась новая черная метка – птица.

Дэн тут же принялся расспрашивать об имени пернатого. Оказалось, ворона битв, подручного бога Ирната, так же как и других птичек, именуют односложно – Рат. Нерпат благоговейно коснулся кулона, ощупал клеймо на запястье Дэна – хорошо хоть слюнявить и пробовать оттереть не стал – и просиял лицом. Он получил подтверждение истинного чуда – метки и знака бога!

Достойны всяческого уважения вера и служение, только куда как утешительнее и надежнее для жреца знать, что боги ищут путь на Вархет и готовы вернуться к своей пастве. Служить ушедшим, чтить их память и блюсти ритуалы – дело достойное, но Нерпату так хотелось еще до последнего порога хоть одним глазком увидеть крылатого Ирната и склонить пред ним голову.

Денис же, пока его щупали, буравил взглядом столовый нож и мечтал о дарованных клеймом-посвящением талантах. А то все попаданцы как попаданцы, суперпупервоителями и колдунами на раз-два становятся, вон родная сестра людей к топорам и стенам клеить научилась, а он же только и навострился за неделю трупами командовать да царапины лечить. Может, теперь пришла пора становиться великим воителем? Почему-то сколько Дэн ни пялился на нож, никого внезапного разархивирования информации о способах обращения с колюще-режущими предметами не произошло. Признав тщетность первой попытки, Дэн вооружился ложкой и ринулся в бой с кашей.

– Какой он, диры? – подрагивающим от волнения голосом принялся расспрашивать жрец, совершенно позабыв про пищу насущную, настолько алкал духовной.

– Страшный, как все они, – отмахнулся столовым прибором Дениска. – И потрясающий дядька. Знаешь, он, кажется, из их когорты самый честный.

– Нет, Зебат не хитрил и не скрывал, если бы мы спросили, ответил бы, – вступилась за повелителя мертвых Светлана. – Только мы не знали, как задать вопросы и нужны ли они, а он не понимал, что нам нужны ответы. Он как-то иначе думает…

– Ладно, я не наезжаю, – сдал назад Дэн.

– Как вы ощущаете его силу в себе после божественного касания? – не унимался Нерпат.

– Кожу сильно жгло, щипало, – припомнила Света всю палитру неприятных физических ощущений и передернула плечами.

Дэн же хихикнул и пояснил сестре:

– Дир Нерпат небось хочет знать, какими мы теперь стали крутыми жрецами после единого касания-посвящения бога. И как вообще ощущается, что мы теперь его жрецы.

– А-а-а, – протянула Светка и, на миг задумавшись, постаралась честно ответить, удивляя старого жреца и себя заодно.

– Там, – Светка коснулась пальцами груди, – где были мерцающий огонек Зебата и зеленые язычки костра Алхой, добавилось серое пламя. Они не смешиваются, костер один, цвета разные. Вроде как тепло от него и в то же время тебе самой не жарко, и можно эту силу наружу потянуть, только не просто так, а для чего-то. Зебатова к мертвым тянется, Алхой – залечить раны и снять боль, а Ирната…

Светка запнулась и выпучила глаза, как совенок, и ойкнула.

– Чего? – не утерпел Дениска. – Ты теперь супермегакоролева воинов, и мне пора прятаться под столом?

– Да ну тебя, балабол, – отмахнулась сестра и постаралась сформулировать: – Я дома много читала, слышала, смотрела по медицине. И теперь все это не как темная кладовка, где только первую полку видно, а как шкаф с картотекой, где стоит о чем-то конкретном подумать, и нужная подборка разворачивается в памяти.

– То есть воином ты не стала, Ирнат тебе поисковик по медицинской базе данных подогнал, – сделал вывод брат и признал: – Логично! Он ведь тебя лекаркой признал. Потому утреннее сращивание рук, топоров и коридоров прошло по части экстренного хирургического вмешательства и пластических операций. Алхой – власть над плотью, Ирнат – знание о ней, Зебат – сила повеления неживым – в итоге супермега-эффект! Плохо только, что для его проявления тебя сначала следует хорошенько напугать – раз, и поручиться за повторяемость процесса никто не сможет – два.

– Непредсказуемость – это тоже оружие, – серьезно отметила Бельташ.

– Меня, кстати, слабым тактиком Ирнат назвал, – похвастался Дэн всем и Бельташ в особенности. – Только мне никакого обновления системы не подкинули. Может, времени на установку-распаковку больше надо? Или какие-то особые жреческие тренировки? У вас-то записей не сохранилось, дир Нерпат?

– Истинная метка жреца – это чудо, знак посвящения адепта и единения его с богом. Играться такой силой нельзя, Деньес. Я лишь слышал от деда, как учили новых избранников. В разных храмах Восьми это было едино: старший показывал, младший смотрел, потом повторял или воплощал по-своему, как подсказывало благословение бога.

– То есть крутитесь как хотите. Через метки сила идет, а с конкретикой разбираться надо… – подытожил Денис и немного пообижался на вселенскую несправедливость. Вселенная с исправлениями не поспешила, зато живот голодно взрыкнул, намекая на невозможность замены пищи беседами. Потому парень отложил попытки самоанализа и резюмировал:

– Ирнат нам кроме клейма одну идейку подкинул, после завтрака расскажем. Может, и не придется нам по всему Вархету колесить и на каждых древних развалинах ночевать.

– Прости старика, увлекся, – отступился Нерпат, приняв слова Дэна за укор. Мы, дескать, тут ночами не спим, с богами общаемся, а вы с разговорами лезете, за руки хватаете и мешаете донести кусок до рта.

Дядюшка-то специально молчал, чтобы беседой с любимыми племянничками начисто себе аппетит не отбить. Знал, как обычно бывает – слово за слово, и очередная проблема под окнами. Зато призрачный дедушка просто заботился о голодных внуках и следил за ними с таким искренним умилением, что Светке немного неловко стало. А уж когда Итнат стал под нос сентиментально бормотать: «Уж и не чаял на внуков глянуть, крови родной продолжение», неловко стало даже непробиваемому Дениске. Тот сглотнул и брякнул:

– Дед, ты тоже мировой старикан, молодец, что нас дождался! Хоть познакомились!

– Дождался, – покивал головой худой старик-призрак. – Теперь и на покой можно уйти, спасибо вам, детки…

Призрак начал расплываться по контуру, от него отделялись крошечные звездочки и устремлялись куда-то вверх. Тело старика выцветало.