Книга Величайшая подводная битва. "Волчьи стаи" в бою - Рафаэль Халхатов

Уорвик надеялся, что их корабль пошлют эскортировать конвои, но вместо этого он получил приказ «искать и уничтожать подводные лодки». На деле это означало вести заведомо бесплодные поиски в открытом океане. Англичане уже «наступали на эти грабли» и знали, что подобная тактика, использовавшаяся в начале войны Королевскими ВМС, крайне неэффективна.

Каждый из опытных офицеров-противолодочников знал, что лучше перехватывать субмарины немцев на ближних подступах к конвоям.

Уорвик же продолжал получать бестолковые приказы. Так, ему велели обследовать буи, установленные местными рыбаками недалеко от побережья Лонг-Айленда: «Меня проинструктировали: „Нам кажется, что кто-то крепит под этими буями контейнеры с припасами для немецких подводников“. Естественно, и я, и моя команда догадывались, что именно может оказаться под этими буями. Прежде мы их не трогали, чтобы не портить отношения с рыбаками. Но теперь у нас был приказ, и поэтому мы извлекли из воды все эти буи. Под каждым из них находились сети с лобстерами. Мы вывалили лобстеров на палубу, а буи и сети покидали за борт. Нам досталось не менее сотни лобстеров, и я доложил командованию, что никаких припасов для германских подлодок под буями нет».

Взаимодействие английских союзников с американцами налаживалось совсем непросто на разных уровнях. Питер Снизерс, работник военно-морской разведки при британском посольстве в Вашингтоне, координировал взаимный обмен секретной военной информацией и был поражен плачевным состоянием секретной службы военно-морских сил США: «Мы давали им практически все… Я отправился в штаб военно-морской разведки. Меня сопровождал кэптен Ирл Миллз, глава американского бюро по кораблестроению, он вез с собой в маленьком чемоданчике чертежи нашего новейшего линкора „Принс-оф-Уэльс“. Самолет приземлился в Лиссабоне, где мы должны были пересесть на корабль. В Лиссабон мы прилетели поздно ночью, и в гостиницах уже не было свободных мест. Наконец нам удалось найти одну милую консьержку, которая сказала: „Хорошо, господа, вы должны сегодня хоть немного поспать, и я думаю, что если вы пойдете по этому адресу, то наверняка найдете себе ночлег“.

Мы пошли по этому адресу. Нам открыла весьма эффектная девушка, которая провела нас в номер и добавила, что ванная комната находится дальше по коридору. Кэптен пошел помыться, а когда вернулся, то сообщил мне: „А знаете, лейтенант, тут полным-полно очень милых дам, которые разгуливают по всему зданию почти нагишом“.

Как выяснилось, мы с секретнейшими чертежами новейшего линкора оказались в публичном доме! Ирлу пришлось прятать чемоданчик под подушку, на которой он спал. Вот такой бардак царил тогда в американской военно-морской разведке. И это было ужасно!»

Итоги февраля 1942 года оказались невеселыми для союзников: они потеряли 154 корабля общим водоизмещением в 680 тысяч тонн, и большая их часть была потоплена в Западной Атлантике. У. Черчилль обсудил этот вопрос с президентом Рузвельтом, и тот пообещал, что скоро американцами будет создан «прекрасный прибрежный патруль». А как обстояло все на деле? ВМС США заказали сотни новых противолодочных кораблей, но пока основу «флота береговой охраны» США составляли разношерстные частные яхты, катера и рыболовные шхуны с командами из энтузиастов-любителей. У военных моряков этот «прибрежный патруль» любителей-«противолодочников» получил название «хулиганского флота».

Служащий нью-йоркской пароходной компании Якоб Исбрандсен был одним из тех, кто решил пойти послужить Америке в «прибрежном патруле»: «Я знал пару ребят, которые там уже служили, и они рассказывали, как там здорово и какие хорошие деньги платит правительство». Исбрандсен и семеро других молодых людей составляли экипаж яхты «Эдлу». Все парни происходили из богатых семей. Исбрандсена назначили командиром патрульной яхты и приказали нести противолодочный дозор близ побережья Лонг-Айленда. Он вспоминал: «Перед нами поставили задачу не давать подлодкам возможности всплыть на поверхность в указанном районе. Идея заключалась в том, что если прикрыть прибрежные воды суденышками вроде нашего, то немцы уйдут подальше от берега».

Что могли противопоставить Исбрандсен и его товарищи немецкой субмарине в случае боевого столкновения?

«Во время нашего первого плавания на борту „Эдлу“ имелся лишь револьвер, а позднее нам выдали винтовку „Спрингфилд“ и ручной пулемет „Льюис“. Стрелять из него можно было с треноги или же держа в руках, на манер гангстера в боевике. Больше оружия нам не полагалось. Правда, потом нам еще выдали и глубинную бомбу. Она больше походила на большую жестяную банку с масляной краской, правда, была оснащена часовым механизмом. Предполагалось, что мы вручную будем бросать эту штуковину за борт».

Те «корабли» «хулиганского флота», экипажи которых воспользовались этой «штуковиной», еле добирались потом до берега и немедленно становились на ремонт. Но команда яхты «Эдлу» относилась к своей задаче серьезно и один раз даже смогла установить контакт с вражеской субмариной при помощи самодельного примитивного гидролокатора. Исбрандсен вспоминал: «Мы доложили, что имеем контакт с подводной целью. И только через два дня к нам подошел эсминец. „Ну и где ваши немцы?“ — спросили нас, а нам ничего не оставалось как ответить, что они уже давным-давно смылись…»

Не всем «хулиганам»-противолодочникам повезло при встрече с «у-ботом» так, как команде «Эдлу». Адмирал Борис Никитин, бывший в США в то время, писал в своих мемуарах: «Мак-Даниел… с большой душевной болью вспоминал о своем друге, командовавшем большим прогулочным катером, наскоро приспособленным для обнаружения гитлеровских подводных лодок. Катер вышел в море и не вернулся. Коммандер (Мак-Даниел. — Р. Х.) сам пошел на его поиск. Катер удалось найти: он качался на волне, без хода. Вся команда его была расстреляна. Катер гитлеровцы не потопили, видимо, „в назидание“. Я вспомнил, что видел его изрешеченный пулями корпус на стенке, он стоял там, точно памятник погибшим морякам. Кстати, на таком же катере вел поиск подводных лодок знаменитый американский писатель Э. Хемингуэй».

Для германского подводного флота вновь наступили «счастливые времена». Охота в январе-феврале 1942 года около берегов Америки оказалась столь удачной, что командование подводным флотом решило перебросить на восток Атлантики все имевшиеся в его распоряжении подводные лодки. Союзникам еще повезло, что неоднократные попытки Дёница убедить Берлин в необходимости сконцентрировать «у-боты» в Атлантике, а не распылять силы по разным театрам военных действий, не были услышаны. В марте 1942 года «фюрер подводных лодок» смог послать к американскому побережью лишь 20 средних субмарин VII серии и 6 крейсерских IX серии.

Первой в поход отправилась U-123 кавалера Рыцарского креста Рейнхарда Хардегена: «Направляясь в Америку, я решил начать с мыса Гаттерас и был весьма удивлен, когда добрался туда, поскольку американцы уже приступили к созданию противолодочной обороны: некоторые корабли соблюдали светомаскировку, а берег ярко освещался лишь в тех местах, где находились крупные приморские курорты. Летало здесь и немало гидросамолетов: они вели воздушную разведку, а кроме того, несли на борту бомбы. Стоило потопить корабль, как к этому месту тут же слетались гидросамолеты. Похоже, американцы наконец-то проснулись».