Книга Новая книга о штрафбатах - Юрий Рубцов

Выше уже говорилось о малочисленности штрафных частей: доля штрафников в общей численности действующей армии колебалась в диапазоне от 2,7 % в 1943 г. до 1,3 % в 1945 г.

Весьма скромны были и их тактические возможности. Поскольку они представляли собой обычные стрелковые формирования, подчас неполного состава, и оснащались легким вооружением, то были просто не в состоянии решить сколько-нибудь масштабные боевые задачи. В большинстве случаев на штрафников возлагали задачи вспомогательного характера, используя их в интересах соединений и частей, которым они временно придавались: штрафной батальон — стрелковой дивизии, рота — стрелковому полку.

Несмотря на сравнительно скоромные боевые возможности штрафных частей, «немцы штрафников особенно боялись — отчаянный был народ! Шел на все… — вспоминал ветеран войны И. М. Богатырев. — Участки для боя давали самые тяжелые. А штрафники — народ отчаянный, в атаку шли дружно… Лопатки за пояс, черенками вниз, так советовали, чтобы грудь прикрывать. И во весь рост! Они знали, что должны, и шли… Он не убежит, штрафник Скорее убежит солдат обыкновенный. Или отступать будет, или в плен сдастся… А штрафники — нет, не сдавались».[110]

М. Г. Ключко:

Немцы штрафников боялись? Вы знаете, наверное, да. Ведь атака подразделения штрафников — это психологическая атака людей, заведомо приговоренных к смерти. Отступать им было нельзя — только вперед. Представьте себе людей, которые бегут на вас цепь за цепью и орут благим матом.

С таким мнением не во всем согласен другой ветеран.

Е. А. Гольбрайх:

Все эти россказни, что у немцев поджилки тряслись при виде атакующей штрафной роты, не имеют под собой никакой основы. Немцам было глубоко плевать, кто на них идет в атаку. Психологически, наверное, немцам было тяжело воевать против штрафных офицерских батальонов, слишком велико желание штрафбатовцев искупить кровью свои «грехи» перед Родиной. Но воевали немцы толково, умело и храбро, как ни тяжело это признавать.

Как правило, штрафники находились в ближнем тылу в готовности в любой момент выдвинуться на передовую. У командования линейных частей они были, что называется, на подхвате, когда требовалось решить разовую задачу — провести разведку боем, чтобы выявить огневые точки и рубежи обороны противника; прорвать линию неприятельской обороны; взять стремительным штурмом высоту, небольшой населенный пункт, захватить плацдарм; путем атаки немецкой обороны имитировать ложное направление наступления, сковать силы противника для создания благоприятных условий линейным частям в их наступлении; прикрыть в качестве арьергарда части, отходящие на заранее подготовленные позиции, и т. п. Их бросали в бой без проволочек, сплошь и рядом даже не успев завершить укомплектование.

П. С. Амосов:

5 января 1944 г., 8 ч. 10 мин. С нашей стороны прорезал утреннюю дымку трассирующий снаряд, потом заговорили «катюши» и вся артиллерия фронта. Вначале опешивший от неожиданности противник начал отвечать. Штрафники находились в 300 метрах перед передним краем. Лежали на снегу, лопаток не было. Я был вторым номером ручного пулемета. Еще до атаки первый номер Николай Рычагов был ранен и уполз на перевязку. Я остался с пулеметом один. Когда дошла очередь до последнего диска, я, перебросив ремень через плечо, поднялся, и все молча пошли в атаку. Бежали и падали, шли и взлетали на воздух. Мне еще до атаки осколок угодил в левое плечо, но я не пошел на перевязку — сзади не легче, все перемешалось. Взрыв… Меня бросило на землю. Очнулся я, услыхав «Ура!» тех частей, которые были сзади нас, да гул опоздавших танков.

Н. Г. Гудошников:

Штрафники обычно не наступали, а сразу либо атаковали, контратаковали, либо штурмовали, прорывали оборот, производили разведку боем, с боем брали «языка» и тд. — словом, делали дерзкие налеты на противника, чем успешно давили на его психику.

Это особенно было заметно на Курской дуге, в самом начале событий. Немцы, продвигаясь в сторону ст. Обоянь, 8 июля заняли деревню Березовку. Нашей штрафной роте прямо с марша было приказано штурмом взять ее обратно. Дело было под вечер, мы по перелескам подошли и с криками «Ура!» со страшной стрельбой бросились на деревню, ворвались в нее. А там оказалось настоящее скопище войск и техники, особенно танков. Все пришло в движение, завязался жаркий бой, и нам пришлось отступить. Деревню не взяли, но острастку противнику дали добрую. На следующий день мы оборонялись против этой армады при поддержке артиллерии, минометов. Нас бомбили три десятка штурмовиков, смешали роту с землей, но штрафники с криками «Ура!», с отчаянной стрельбой удержались до подхода наших танков.

М. Г. Ключко:

Боевое крещение рота приняла в Белоруссии. После форсирования реки Неман и прорыва обороны немцев остатки нашей роты, человек 12, попали в окружение. Выводить опять довелось мне. Причем бойцы полностью переодели меня, да так, что вид у меня стал, как у обычного пастуха. Вот в таком виде я и предстал перед офицером «Смерша». Три дня нас допрашивали, пока не выяснили, что на данном участке в прорыве обороны немцев действительно принимала участие штрафная рота, что младший лейтенант Ключко является командиром взвода.

Одну из наиболее распространенных задач, возлагавшихся на штрафников, характеризует ветеран Великой Отечественной войны И. Ф. Чернявский: «Штрафные роты и батальоны привлекали к проведению разведки боем, которая при подготовке больших наступательных операций позволяла установить истинный передний край обороны немцев, убедиться, что наступление для них явится внезапным. В таких случаях мощный огневой налет мог заменить артиллерийскую подготовку, и таким образом решалась задача перехода в наступление при меньшем расходе боеприпасов. Иначе противник мог заранее отвести свои войска на определенную глубину, и тогда артиллерийская подготовка могла оказаться проведенной по районам, оставленным противником. Это неизбежно вело к большим потерям и перерасходу боеприпасов.

Чаще всего к разведке боем привлекали разведбатальон дивизии, тогда штрафники играли вспомогательную роль, атакуя противника на самых опасных направлениях».[111]

Еще об одной, также частенько поручавшейся штрафникам задаче, рассказывает бывший командир штрафбата.

М. И. Сукнев:

14 января 1944 г. войска левого крыла Ленинградского и Волховского фронтов начали общее наступление, Новгородско-Лужскую операцию. После часовой сильнейшей артиллерийской подготовки волховчане северней Новгорода десятью дивизиями, южнее — через озеро Ильмень, бросились лавинами на врага!..

Перерезались дороги на юг к Шимску и на север от Новгорода на Лугу. Противник оказывался в полном окружении и рвался в этих направлениях. Наш батальон в 800 штыков при 10 станковых и 40 РПД рассредоточили поперек шоссе, справа и слева по берегy Малого Волховца на случай, если противник начнет прорыв окружения по этому шоссе. Я лично расположил бойцов по траншеям, огневым точкам, скоординировал систему ружейно-пулеметного огня. И мы приготовились.