Книга Женщины-воины. От амазонок до куноити - Олег Ивик

«…Мужчина сотворен или создан из глины и грязной земли, а женщина создана из благороднейшего человеческого ребра, уже очищенного попечением Господа… Вот почему мужчина, словно наемный слуга, который должен услужать женщине, был создан отважным и сильным; женщина, однако, поскольку ей должно господствовать и стремиться лишь к благородному и прелестному, была создана нежной и прекрасной, и Бог позаботился вложить в нее только то, что способствует ее красоте. Вот почему… жены пребывают у себя дома, тогда как их мужья сражаются и предаются трудам».

В общем, европейские дамы той эпохи воинственностью не отличались. С тем большим энтузиазмом авторы путевых заметок и географических трактатов населяли «амазонками» окраины цивилизованного мира, где, с точки зрения европейцев, было самое место разнообразным диковинам.

Христофор Колумб, попав на острова Карибского моря, хотя и посчитал их частью известной всему миру Индии, тоже не удержался от рассказов о чудесах. В своих докладах испанским монархам Изабелле и Фердинанду он уверяет высочайших адресатов, что нашел местонахождение земного рая (не в переносном, а самом прямом с точки зрения благочестивого христианина смысле). Находясь, судя по всему, в море, напротив устья реки Ориноко, он сообщает в Испанию:

«Мне еще никогда не приходилось ни читать, ни слышать, чтобы такие огромные потоки пресной воды находились в соленой воде и текли вместе с ней. Равно и мягчайший климат подкрепляет мои соображения. Если же не из Рая вытекает эта пресная вода, то это представляется мне еще большим чудом… В глубине души я вполне убежден, что именно в тех местах находится земной Рай…

Я не направляюсь туда не потому, что невозможно было бы добраться до наиболее возвышенного места на Земле, не потому, что здесь непроходимы моря, а поскольку я верю — именно там находится Рай земной, и никому не дано попасть туда без Божьего соизволения».

Несмотря на близость рая, великий мореплаватель охотно верит, что эти же земли населены разнообразными «людьми-чудовищами». Он сообщает: «…есть там на западе еще две провинции, которые я не посетил, одну из них называют Ауау, и там люди рождаются с хвостами».

Не забыл Христофор Колумб упомянуть и о традиционной диковинке, которая с точки зрения европейцев должна была находиться в экзотических морях, — острове воинственных женщин. Мореплаватель называет его Матинино и считает первым островом на пути из Испании в Индию. Сам Колумб на нем так и не побывал. Тем не менее он описывает остров, «где нет ни одного мужчины». Населяющие его женщины «не признают обычных женских занятий, вооружаются луками и стрелами, как мужчины — тростниковыми копьями, а заместо доспехов у них пластины из меди, каковой там много».

Великий мореплаватель не сообщает, от кого рожали детей жительницы замечательного острова и куда они девали мальчиков, но на это в его письме есть косвенные намеки. «Амазонки» Колумба имели сообщение с жителями соседнего острова, «населенного людьми, которые на всех прочих островах слывут весьма жестокими, и говорят, они едят человечину. У них имеется множество каноэ, на коих они объезжают все острова Индий, грабя и забирая все, что могут. Люди эти с виду не безобразнее других, разве что у них в обычае ходить с длинными, как у женщины, волосами, они вооружены луками и стрелами, тоже из тростника, с деревянным наконечником, ибо железа у них нет. Они отличаются свирепостью от прочих племен, которые сверх меры боязливы, я, однако же, нисколько не склонен ценить их выше прочих. Они общаются с женщинами с Матинино».

Современные исследователи не знают, какой именно остров имел в виду великий генуэзец; можно лишь уверенно предполагать, что он относился к группе Малых Антильских. Впрочем, другие первооткрыватели размещали «амазонок» Нового Света по всей Южной Америке. В тридцатых годах шестнадцатого века испанские королевские чиновники Хуан де Сан Мартин и Антонио де Лебриха отправились в поход по территории нынешней Колумбии (тогда этой местности еще только предстояло получить название Новая Гранада) под предводительством конкистадора Гон-сало Хименеса де Кесада. Добросовестные испанцы сообщали в Мадрид:

«Когда лагерь находился в долине Боготы, мы получили известия об одном народе женщин, живущих самостоятельно, без проживания у них индейцев [мужчин]; посему мы назвали их амазонками. Эти, как говорят те, кто нам о них сообщил, от некоторых рабов, ими купленных, они зачинают детей, и если рожают сына, то отправляют его к его отцу, а если это дочь, то растят ее для увеличения этой их республики. Сказывают, что они используют рабов только для зачатия от них, коих сразу же отправляют обратно, и потому в подходящий момент их отсылают, и точно так же они в нужный момент у них имеются».

Любопытный Кесада немедленно отрядил на поиски амазонок своего брата «с кое-какими людьми, пешими и конными, чтобы посмотреть, было ли оно так, как сказывали индейцы». Отряд испанцев двинулся в глубь континента, причем по мере приближения к загадочным незнакомкам их интерес подогревался слухами о том, что они «очень богаты на золото и что от них приносится то самое золото, что есть в этом краю». Однако «из-за множества густопоросших гор, встречавшихся на пути», испанцы так и не добрались до места назначения. Они утверждали, что им оставалось проделать всего три или четыре дневных перехода, но это последнее расстояние они не преодолели. Правда, по пути конкистадоры открыли «долины с большими поселениями», но там жили обычные индейцы, а любительницы рабов так и остались существовать лишь в отчетах и в пылкой воображении испанцев.

Несколькими годами позже конкистадор Гонсало Писарро (брат Франциско Писарро, завоевателя Перу, и троюродный брат не менее знаменитого Эрнандо Кортеса) решил отправиться из Кито на поиски местности, изобилующей, по слухам, корицей. К его экспедиции присоединился и его дальний родственник, Франциско де Орельяна. Перевалив со страшными потерями через Анды и оказавшись в заболоченных джунглях, испанцы построили небольшую «бригантину», а вернее сказать, большую лодку для спуска по реке Напо. Писарро остался в лагере, а Орельяна с командой из пятидесяти семи человек отправился вниз по течению за продовольствием, которое рассчитывал найти в нескольких днях пути. Но он ничего не обнаружил и вместо того, чтобы вернуться обратно, решил продолжать путь на свой страх и риск в надежде добраться до испанских колоний на атлантическом побережье.

12 февраля 1542 года испанцы выплыли к месту слияния трех рек, одной из которых еще только предстояло получить название Амазонка. Ширина ее здесь такова, что противоположный берег не был виден. Бурное течение и водовороты делали плавание опасным. Позднее, в устье, конкистадоры познакомились с редким явлением, которое индейцы называли «поророка», — стремительное течение самой реки, столкнувшись с приливным океанским течением, вызывало волны высотой до пяти метров, сметавшие все на своем пути.

Испанцам пришлось построить более надежное судно; на нем они и продолжили путь по реке, которой поначалу дали имя Орельяны, руководителя экспедиции. Меньше всего в этом походе конкистадоров интересовали женщины, тем более воинственные. Они предпочитали золото, которое, судя по словам индейцев, в изобилии имелось ниже по течению реки. Но выяснилось, что путь к золоту охраняется народом местных амазонок, называемых «конья-пуяра», или «великие сеньоры». По крайней мере именно так рассказали им индейцы, а случившийся в экспедиции доминиканский монах, брат Гаспар де Карвахаль, выполнявший роль летописца, подробно описал как слухи и россказни о «великих сеньорах», так и их самих.