Книга Десантник. Остановить блицкриг! - Олег Таругин

– Ну, – неопределенно протянул летун, вызвав улыбку товарища.

– Ле-е-е-ш?

Взглянув на раскрывшую рот Савушкину, глаза которой размером напоминали пятирублевые монеты, контрразведчик тяжело вздохнул и с досадой пробормотал:

– Ох, да не слушайте вы его, барышня, Степанов известное трепло! Сто раз уж ему говорил, что длинный язык до добра не доводит. Хотя воюет знатно, этого не отнять, что уж тут. Э-эх…

– Так и я уже говорил, Михалыч, – не остался в долгу десантник, – что знаю, с кем можно пошутковать, а когда и промолчать надобно. Не переживай, при посторонних лишнего не сболтну, обещаю.

Помолчав пару секунд, Батищев продолжил:

– Ладно, предлагаю так: товарищу генерал-майору правду, как ни крути, раскрыть придется. Но он человек надежный, коль в фашистских лагерях не сломался и честную смерть принял. Я с ним сам поговорю, наедине. А ваши бойцы, товарищ старший лейтенант, нехай по возможности особенно не показываются, держитесь наособицу, представлю вас секретной разведгруппой…

– Ставки, – подсказал Леха.

– Почему Ставки? – удивился Иван Михайлович.

– А потому, что звучит серьезнее некуда, да и не проверишь никак. В случае чего можно смело говорить, мол, подчиняются напрямую самому Верховному главнокомандующему, а вы все – идите лесом, поскольку секретность и все такое.

– Так нет у нас сейчас никакого Верховного главнокомандующего… – растерянно сообщил Батищев.

– Ну, так будет же? – безапелляционно отрезал Леха. – А когда появится – вон, в планшете погляди, я не помню [25]. Но что будет – точно говорю, у меня по истории честная четверка была.

– Добро, я тебя понял. Хорошо, пусть будут особой группой Ставки. Вы не против, товарищ старший лейтенант?

Локтев лишь пожал плечами – мол, ему-то что? Хоть спецназом какой-нибудь там Галактической империи из древнего кинофильма называйте, лишь бы на пользу пошло…

– Тогда и тянуть не стоит, – подытожил Батищев, поднимаясь. – Борисов, пойдешь со мной. Комбинезон в порядок приведи, все ж таки генерал-майор. А вот товарищ Степанов нас, пожалуй, тут пока подождет, – ухмыльнулся контрразведчик. – Во избежание недоразумений, так сказать.

– Оружие брать? – осведомился подорвавшийся с места пилот.

– А как же, пусть видят, что мы не какие-то там… непонятные, а с боевыми трофеями. Значит, и повоевать успели, и фрица побить. Давай, сержант, живенько.

Контакт с генералом Макаровым прошел без особых проблем: незамеченным подобравшись к ближайшему секрету, обосновавшемуся в густом кустарнике, Батищев негромко покашлял, привлекая внимание. Спустя несколько мгновений из зарослей раздалось ожидаемое «стой, кто идет?».

– Свои.

– Кто таков? Назовись? – Голос невидимого бойца ощутимо подрагивал от напряжения. Иван Михайлович же был абсолютно спокоен. Поскольку знал, что его надежно прикрывают. Как выяснилось буквально только что, гости из будущего оказались вооружены не только винтовками, способными с одинаковой легкостью жечь хоть танки, хоть самолеты, но и небольшими приспособлениями, обездвиживающими противника на некое время. По-умному эти штуковины назывались «станнерами» – что именно это означает, Иван Михайлович не знал. Зато был просвещен относительно эффекта: мол, на расстоянии до двадцати метров надежно вырубят любого противника, обеспечив тому как минимум двадцать минут полного беспамятства. Причем безо всякой угрозы для жизни – не то что прикладом или пистолетной рукояткой по башке! «Нелетальное оружие», как его сами спецназовцы назвали.

– Лейтенант государственной безопасности Батищев с сопровождающим. Выходим из окружения. А вы кто такие будете?

– Тоже свои, одиннадцатый мехкорпус. Вы это, тарщ лейтенант, подходите, только оружие держите на ремне. Не то стрельнем. Документы имеются?

– Добро, иду. И с документами все в полном порядке, – приврал особист, подмигнув Борисову: не рассказывать же первому встречному, что документы сгорели вместе с командующим 2. Panzergruppe? И первым двинулся вперед. Выступив на открытое место, поднял перед собой чуть разведенные в стороны руки:

– Ну, доволен, боец? А теперь мухой проводи меня к твоему командиру. Живенько, поскольку времени нет, немцы близко!..

Спустя буквально несколько минут Батищев уже стоял перед подтянутым командиром с двумя генеральскими звездами на петлицах видавшей лучшие времена гимнастерки. На груди – орден Красного Знамени и медаль «XX лет РККА». Вытянутое лицо, короткая стрижка, умные глаза, в глубине которых плещется просто нечеловеческая усталость. Левая рука, кисть которой замотана грязным бинтом с бурыми пятнами засохшей крови, покоится на перевязи. Никогда прежде не видевший Макарова особист тем не менее сразу опознал его по фотографии из планшета.

– Слушаю вас, товарищ командир? – Голос Петра Григорьевича был тускл, сказывались многодневное нервное напряжение и хронический недосып. Да и ранение сил определенно не прибавляло.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор! Лейтенант государственной безопасности Батищев, Иван Михайлович. Документов, извините, предъявить не могу, утратил, когда из немецкого плена вместе с товарищами бежал. Сгорели вместе с телом генерал-полковника Гудериана, командующего Второй танковой группой, которого я лично уничтожил.

– Что, простите? – на лице Макарова промелькнуло удивление. – Как вы сказали? Гудериан мертв?

– Мертвее не бывает, – заверил контрразведчик. – Лично ему в голову пулю засадил. И еще нескольких фашистских офицеров рядышком положил. Петр Григорьевич, нам бы наедине переговорить? Есть вещи, которые не для посторонних.

– Вы меня знаете? – нахмурился тот. – Мы встречались? Возможно, до войны? Не припоминаю, увы.

– Нет, не встречались. И тем не менее я вас узнал. Десять-пятнадцать минут, товарищ генерал. Я постараюсь все объяснить. И не только объяснить, но и показать, – последнее слово контрразведчик выделил особо.

– Показать? Гм, ну хорошо, – все еще непонимающе хмурясь, пробормотал тот. – Давайте поговорим. Здесь?

– Если вы не против, давайте отойдем вон туда, где заросли. Так ваши бойцы не потеряют вас из вида, но и лишнего не разглядят и не услышат. Мой боец пока останется тут.

– Добро, – секунду поколебавшись, согласился Макаров. Отдав распоряжение прислушивавшемуся к разговору майору – судя по выражению лица, приказ тому не слишком понравился, но и спорить он не стал, хоть и смерил Батищева крайне подозрительным взглядом, – генерал-майор вопросительно взглянул на особиста.