Книга Я – Спартак! Возмездие неизбежно - Валерий Атамашкин

Мне удалось скинуть с себя оцепенение, вызванное действиями римлян. Три римских легиона уже вовсю трубили наступление. Щиты легионеров сомкнулись «черепахой». По стенам гарнизона ударили первые настоящие снаряды артиллерии. Римляне использовали тридцатифунтовые ядра и тяжелую керчь. Ядра с грохотом били по гарнизонным вышкам, за два выстрела приводя укрепления в полную негодность. Залп полуфунтовых свинцовых шариков тяжелой керчи слизал со стены несколько десятков моих бойцов.

Я оценил расстояние, которое разделяло защитников Фурий и первые шеренги римских когорт. Схватил лук, поджег стрелу и выпустил ее в небеса, не целясь. Это был сигнал Ганнику, который со своей манипулой покинул город накануне, нашел укрытие в тылу римлян и ожидал дальнейших распоряжений.

– Лучники! – рявкнул я.

Лучники заняли отведенные им позиции на стене, вскинули луки, достали из колчанов стрелы, но не торопились стрелять. Очередной залп артиллерийских снарядов римлян вновь не оставил камня на камне от части нашей стены. Свинцовые шарики тяжелой керчи засвистели над нашими головами. Мгновение спустя я увидел, как за спинами наступающих легионеров вспыхнуло. Горели баллисты римлян, по которым, выполняя мой приказ, ударил Гай Ганник! Теперь, хотел этого или нет, но Красс будет вынужден штурмовать Фурии голыми руками! Моя задача была продержаться до тех пор, как в небе за спинами римских легионов загорится огненная стрела, на этот раз пущенная руками самого Гая Ганника. Я верил, что мой расчет сработает верно!

– Начали! – холодно скомандовал я.

Стрелки один за другим подожгли стрелы, вымазанные зажигательной смесью, в разведенных прямо на стене кострах. Свистнули тетивы, и первый залп стрел угодил в щиты мчавшихся на всех парах римских легионеров. Стрелы, обильно вымазанные зажигательной смесью, воспламеняли сухое дерево. Легионеры, чувствуя жар, бросали скутумы наземь. Часть легионеров сумела укрыться за щитами своих товарищей, тогда как большинство тут же полегло, сраженные новыми выстрелами восставших наповал. Стрелы вонзались в скутумы, пробивали лорики и уносили десятки жизней легионеров. Все это лишь раззадорило римлян. Легионеры предприняли первые попытки бросить пилумы во врага. Ничего не вышло, большинство пилумов упало в ров, часть наконечников сломалось о крепкие стены гарнизона. Расстояние оказалось слишком велико. Пехотинец ничего не мог противопоставить лучнику, разящему цель с расстояния в несколько сотен футов. Полет стрелы превосходил дальность броска пилума в разы. Лук и стрелы, опыт использования которых прежний Спартак перенял у парфянцев, оставляли в шеренгах римских когорт проплешины.

Разъяренные промахами, римляне из тысячной когорты бросились на гарнизон. Легионеры перешли на бег, опасаясь получить огненную стрелу и одновременно желая сократить дистанцию, чтобы перебить точными бросками пилумов моих стрелков. Это было то, чего я добивался, раззадоривая римлян своей по сути бессмысленной атакой стрелами, которая не несла в себе настоящего урона. Легионеры прятались за щитами, чем сознательно сокращали себе обзор в свете тускло горящих факелов. Ничего не видя дальше собственного носа, римский строй на всем ходу влетел в ловушки у вала и рва! Я подготовил для Красса нечто новенькое и, судя по воплям, которые начали доноситься до моих ушей, не прогадал. Ловушки нанесли римлянам значительный ущерб. Имея всего несколько часов на подготовку Фурий к штурму, я велел повалить деревья из крупных, которые нашлись в округе, и принести их стволы к стенам. Легионеры, мчащиеся с шашками наголо к гарнизону, не замечали огромные стволы под ногами, спотыкались и падали. Мне показалось, что я слышу хруст ломаемых костей. Признаться, другая моя идея – вырыть ямы и разбавить рыхлый грунт водой – пришлась римлянам по вкусу. Сапоги легионеров застревали в болотцах, глубина которых доходила до колена, ломался строй, началась давка. Вторая линия когорт напирала на первую, распались первые центурии, плешь появилась в когортах. Остановились резервные когорты третьей линии. Шахматный порядок, в котором выступал легион, рушился.

Я то и дело бросал взгляд на небосвод, но видел лишь ночное небо, заполненное мириадами звезд. Ганник молчал. Впрочем, мы только начали свою игру и впереди войско Красса ждало много интересного! Сейчас же, несмотря на все мои хитрости, римляне подошли к линии вала и рва, потеряв не больше трехсот человек. Что значила эта цифра, когда ты имеешь дело с тысячами и первый рубеж нашей обороны был пройден!

– Горшки! Приготовиться! – скомандовал я.

Шаг вперед сделали горожане, большинство которых впервые сражались в настоящем бою. На лицах фурийцев застыла решимость. В их ногах стояли небольшие глиняные горшочки с узким горлышком. Несколько человек тут же упали на стену. Пилум римского легионера не знал пощады. Еще один залп легионеров пилумами унес жизни дюжины лучников, не успевших спрятаться в укрытие. Место павших тут же заняли другие, трупы поспешно унесли со стены, освобождая пространство.

Легионеры из первых шеренг карабкались на вал, и я поспешил дать отмашку пращникам и метателям. На головы римлян обрушился целый град из камней, которые накануне притащили на городские стены восставшие. Успели перевести дух лучники, которые воспользовались заминкой римлян на валу. В довесок к камням в легионеров полетели стрелы. На помощь лучникам подоспели гладиаторы, принявшиеся метать обратно пилумы римлян, из тех, чьи наконечники не были повреждены. Тактика Рима играла против легионеров. Пилумы попадали в скутумы, отягощали щиты, тянули руки римлян к земле. Солдаты, не найдя ничего лучше, бросали скутумы наземь и открывались под стрелы парфян. Кто-то останавливался, пытался достать пилум из щита, но погнутые наконечники прочно застревали в осиновых досках. Прочие вовсе впадали в ступор и застывали на месте, прячась за щитами. Легионеры из задних шеренг поддавливали, поэтому зазевавшиеся солдаты попросту падали с вала в ров или, теряя равновесие, заваливались обратно в строй. Я видел, как на щиты своих солдат рухнул красный от гнева примипил тысячной когорты.

– Так держать! Продолжаем! – Я захлопал в ладоши, подбадривая своих бойцов, тут же схватил тяжелый пилум, валявшийся у моих ног, и запустил его в одного из легионеров, который, несмотря на то что защитился от броска щитом, полетел кувырком в ров, где сломал себе шею.

На секунду мне показалось, что я увидел в небе за спинами легионеров какой-то свет, но этим светом оказался блик огня. Легкое беспокойство усилилось. Несмотря на сумбур в рядах, римляне вплотную подходили к гарнизонной стене, все основательнее занимая свои позиции. Потеряв еще несколько сотен человек, легионеры наконец сумели взобраться на вал. В руках их появились лестницы и веревки. Штурмовая когорта приготовилась брать стену. Я не медлил и отдал поджидающим все это время горожанам приказ:

– Ваш выход!

В римлян полетели горшки, часть которых была наполнена горячим маслом, а часть кипятком. Слышались глухие хлопки, вслед за которыми у стен раздавались душераздирающие крики, – перевернулись первые «жаровни», горючая смесь вылилась на легионеров, подступивших вплотную к гарнизонной стене. Римляне, которым не посчастливилось столкнуться с горшками, бросали оружие, щиты, пытались содрать с себя лорики и заваливались на землю, чтобы хоть как-то смягчить ужасную боль. В ров падали все новые трупы, и в этот момент я пожалел, что не приказал выкопать его глубже, нежели он был сейчас.