Книга Ночные легенды - Джон Коннолли

Берк не задумываясь нанес по этой фигуре резкий удар, отчего беспрепятственно пронзил ее кулаком насквозь; при этом он успел заметить, как дернулась назад голова Эмили Эллинсон. Из носа у нее брызнула кровь. Он хотел ударить снова, но в этот момент на него накинулись сзади. Что-то дерануло по скальпу, и шею обдало мокрым теплом. Попытка встать закончилась тем, что правую руку ему отогнуло от корпуса и дернуло в воздух. Три пальца пронзило резкой болью, как будто в костяшки пальцев впились чьи-то зубья. Берк заметил, как у ограды ощерила зубы Элси Уорден.

Она свирепо тряхнула головой, отчего боль несносно усилилась, и пальцы отделились у Берка от ладони. Веки смыкались сами собой. Он приготовился умереть. И тут откуда-то из темноты знакомый голос произнес:

– Хватит уже.

Кровь текла из ран, веки были невыносимо тяжелы, но Берк все же заставил себя их разлепить. У кладбищенской ограды стоял сержант Стокс с дробовиком в руках. Гляди-ка, явился не запылился.

В воздухе возникли очертания, быстро направляясь в сторону Стокса. И опять они напоминали женские формы – тело без изъянов, длинные волосы влачатся следом, а само оно ползло по земле, собираясь наброситься на Стокса. Берк хотел предостеречь своего верного сержанта, но слова наружу не вышли. Вместо этого его самого схватили за волосы, и у себя на шее он ощутил зубы.

Стокс разглядел очертания за секунду до того, как они совершили бросок. Он инстинктивно крутанулся на месте и выстрелил.

Какое-то мгновение ничего не происходило, но тут рот у Эмили Эллинсон раскрылся, и из него фонтаном брызнуло красное. Женщина качнулась на ногах, и перед ее зеленого платья потемнел от крови. Послышался вопль, исходящий будто из-под земли, и ему душераздирающим эхом вторила Элси Уорден. Волосы Берку отпустило, а самого вдавило в грязь: его как опору для толчка использовала незримая сущность. Вытянув левую руку, он нащупал на земле камень и из последних сил, поднявшись, метнул его туда, где различалось мутноватое мерцание, формой напоминающее голову. Камень попал в цель, и мерцание прекратилось.

Одновременно с этим у Элси Уорден треснул затылок. Закатив побелевшие глаза, она рухнула замертво.

Стокс сейчас спешил на выручку, на ходу перезаряжая дробовик. При этом он смотрел на миссис Пакстон, которая пятилась от полицейских с лицом, напоминающим маску ужаса и отвращения. Повернувшись, она бегом устремилась через поле к домику, в котором жила со своим мужем. Стокс вслед ей орал команды, веля остановиться, а иначе, мол, будет выстрел.

– Пускай уходит, – безжизненно промолвил Берк. – Мы знаем, где ее искать.

И упал без сознания.

***

Настало лето, и городские улицы окрасились ярким оперением женщин.

В пабе невдалеке от Паддингтонского вокзала встретились двое мужчин. Здесь было тихо: обеденная публика уже схлынула, а вечерняя еще на скопилась. Один из мужчин был худее и, вероятно, несколько моложе второго; на правой руке у него, несмотря на летнюю теплынь, была перчатка. Его товарищ поставил на стол две кружки пива и сел на место возле стены.

– Как рука, сэр? – спросил Стокс.

– Побаливает, но уже не так, – ответил Берк и, помолчав, сказал: – Вот что интересно. Я чувствую кончики своих пальцев, хотя их там больше нет. Странно, тебе не кажется?

Стокс пожал плечами:

– Сказать по правде, сэр, я уж и не знаю, что в этом мире странно, а что нет.

Он поднял кружку и сделал долгий, степенный глоток.

– Кстати, не называй меня больше «сэром», – попросил Берк.

– Называть вас как-то иначе, сэр, мне кажется неестественным, – с грубоватой ласковостью сказал Стокс. – А вот мне недостает, когда меня не называют «сержант». Иногда я просто-таки требую, чтобы меня так называла моя женушка, но попробуй ее уговори. А ведь порой так хочется, чтобы как в прежние времена.

Помолчали.

– Как там банк? – поинтересовался Стокс.

– Ничего, все гладко. Честно говоря, мне нет до него особого дела, но он как-то занимает мое время. Да и деньги лишними не бывают.

– Оно конечно.

После очередной паузы Стокс с сомнением спросил:

– Вы думаете, мы поступили правильно, что никому не рассказали об увиденном?

Они не виделись уже много месяцев, но разговаривать о волнующей обоих теме не стеснялись.

– Да, – кивнул Берк. – Даже если б мы это сделали, нам бы все равно никто не поверил. У миссис Эллинсон под ногтями были моя кожа и кровь, а укусы на моей руке совпали с дентальным рисунком Элси Уорден. Они совершили на меня нападение. Об этом свидетельствуют улики; а кто мы такие, чтобы не считаться с неоспоримыми свидетельствами?

– Надо же, убить женщин, – с горестным ожесточением вздохнул Стокс. – Видимо, у них не оставалось выбора, кроме как направить нас по этому пути.

– Выбора у них действительно не было. – Берк поглядел на своего бывшего сержанта и ободряюще положил ему свою здоровую руку на предплечье. – Только не забывай: женщин ты не убивал. Ты никогда в них не стрелял, а я не занимался рукоприкладством. И пусть твоя совесть будет на этот счет чиста.

Стокс, помедлив, кивнул.

– Я слышал, ту даму, Пакстон, отпустили, – сказал Берк. – Она поддержала нашу версию. Без ее показаний нам бы пришлось туго.

– Все равно как-то… худо получается.

– Она желала человеку смерти. Хотя, возможно, и не хотела, чтобы это желание вот так напрямую воплотилось. К тому же я не верю, чтобы она захотела сыграть роль, навязанную ей ее сообщницами. Она проявила слабость, но вместе с тем не сделала ничего дурного. Во всяком случае такого, что мы могли бы доказать.

Стокс сделал еще один крупный глоток.

– А тот бедолага Эллинсон.

– Да, – солидарно кивнул Берк, – бедняга Эллинсон.

Через пару недель после того происшествия в Андербери доктор наложил на себя руки. При этом он не высказал ни слова обвинения в адрес Стокса или Берка за ту участь, что постигла его жену.

Берк днями напролет размышлял о событиях той ночи, и так и эдак тасуя домыслы и факты, но так и не мог сложить их в одну стройную связную теорию, которая удовлетворяла бы его самого. Деревня, лишенная мужчин; прибытие извне сильной женщины в лице миссис Эллинсон; угроза, висевшая над Элси Уорден и, вероятно, над миссис Пакстон со стороны Мэла Треворса; реакция на эту угрозу, приведшая к смерти Треворса и последовавшему нападению на Берка со Стоксом. Присвоить этому отклику какое-либо наименование Берк никак не мог или не хотел. Теперь он знал больше и об Андерберийских ведьмах, и об их предводительнице Эллен Друри, заживо сгоревшей перед своим повешением. Одержимость дьяволом, как все это по следам событий назвал Стокс, была лишь одним из вариантов, причем, по мнению Берка, не вполне уместным. Для него это было чем-то бо́льшим. Почему-то ему жадно верилось, что все это исходило как бы из самих женщин, а не было порождено какой-то абстрактной внешней силой, – но, опять-таки, он не был столь уж глубоким специалистом в понимании прекрасного пола.