Книга Простая услуга - Дарси Белл

Она привыкла думать, что я умерла. Ей понравилась эта мысль. Вот вам и дружба. Вот вам и горе. Я позвонила, чтобы дать ей знать, что жива.

Мой номер обозначился как “не определен”. У Стефани нет никакой возможности дотянуться до меня. Кроме ее блога. Она думает, что ее блог читают все. У меня одной была бы веская причина. Может быть, Стефани хочется, чтобы я была мертва. Женщина, которая хочет, чтобы я была мертва, каждый вечер подтыкает одеяльце моему сыну и спит с моим мужем.

И ей хватает наглости писать, что это то, чего я бы хотела? Может, она сошла с ума? Тогда это означает, что моего сына растит сумасшедшая.

Мне больно признавать, что Стефани оказалась права, когда говорила, что невозможно узнать другого человека по-настоящему. Если она хочет поиграть в кошки-мышки… Она может побыть мышкой. Я буду кошкой. Кошка терпелива. Мышь напугана. У мыши есть причина бояться.

Потому что кошка всегда побеждает. Именно кошка получает удовольствие от игры.

29

Стефани

Я больше не знаю, что реально, а что нет. На какое-то время мне удалось убедить себя, что телефонный звонок Эмили мне померещился. Это как когда тебя мучает нудная боль, а потом эта боль уходит. Сначала пытаешься забыть о ней. Потом действительно забываешь.

Я всегда знала, что буду наказана за свой роман с Крисом, за то, что обманывала мужа и родила ребенка от единокровного брата. Мне не следовало говорить Эмили, кто отец Майлза. Никому нельзя доверять такое. У меня была дурацкая мысль, что, если я скажу об этом кому-нибудь, это облегчит мне наказание. Я доверилась не тому человеку. И вот наказание пришло.

Если Эмили жива, значит, кто-то знает, что я сделала. Кто-то, кто хочет причинить мне вред.

Я всегда знала, что Эмили умнее меня. Мне стоило вести себя осторожнее. Лучше было умереть от одиночества и тоски по мужчине, чем позволить себе спать с Шоном и переехать в дом Эмили.

Я никто по сравнению с ней. Она наверняка смеется над моими жалкими попытками вызвать ее на связь через мой блог, делая вид, будто я считаю ее мертвой. Только Эмили знает, сколько в моем блоге лжи.

Интересно, много ли она рассказала Шону. Не все, вряд ли она рассказала все. Когда я упоминаю о Крисе, я не вижу, чтобы он по-особому смотрел на меня или изучал Майлза, ища в нем следы вырождения от инцеста и кровосмешения.

Шон, кажется, любит Майлза. Майлза легко любить. А я вырастила в себе любовь к Ники. Любим ли мы с Шоном друг друга? Не хочу думать об этом.

Неужели Эмили не хотела бы этого?

Нет, если она жива. А она жива. Может быть. Вероятно. И я подвергнута наказанию.

Чем я заслужила его? Я только пыталась найти друга, подружиться с матерью друга моего ребенка. Неправильное решение, Стефани!

Что сделает Эмили сейчас? Ничего. Она мертва. Или она возле дома? Наблюдает?

Я все представляю себе, как кто-то – следователь – спрашивает меня, почему я сделала то или это, а не се или еще что-нибудь. А я отвечаю: не знаю. Я больше не знаю, что имеет смысл. Я сосредоточиваюсь на благе Майлза. Но я больше не уверена, что для моего сына лучше жить у мужа моей подруги. Я знаю: Эмили наблюдает за нами.

Я задергиваю занавески, это не помогает. Эмили там, снаружи. Или, может быть, я это вообразила. Всегда есть такая вероятность.

Не знаю, почему я никому об этом не говорю. На самом деле – знаю. Что бы я сказала полиции? Помните, у меня подруга пропала? А вы, ребята, ничего не сделали? Так вот, сейчас я живу с ее мужем. А она может вернуться, и они получат пару миллионов страховки за ее мнимую смерть. Кто мне поверит? Кто я такая? Мама и блогер. Женщин вроде меня во все времена отправляли в психушку. Они видят мертвых, они слышат голоса, они не в силах принять правду, настаивают на своих безумных историях, пока кто-нибудь из опекунской службы не решит, что ребенку будет лучше в приемной семье.

Я боюсь, что, распутывая историю о моей дружбе с Эмили и отношениях с Шоном, полицейские докопаются и до того, кто отец Майлза. У полицейских в руках окажется ложное сообщение о пропаже без вести и, может быть, мошенничество со страховкой, а также эгоцентричная я, и я уверена – они сосредоточатся на возможном случае инцеста.

Как бы то ни было, Эмили может рассчитывать на меня. Я дала ей власть над собой тогда, на ярмарке, когда мы смотрели, как катаются на каруселях Майлз и Ники.

Я не сказала Шону о звонке Эмили. Может быть, на самом деле я не доверяю ему. Я больше не знаю точно, кому доверять. Я доверяю Майлзу. И – довольно часто – Ники.

Я почти уверена: Шон верит, что Эмили умерла. А если она жива, то не пыталась связаться с ним. Или, может быть, пыталась, но он мне не сказал. Если она злится на Шона и меня, то почему обвиняет меня? Он был ее мужем. Он и сейчас ее муж.

Не представляю себе, как ему сказать. Не могу найти подходящего времени. Я живу с ним – и все же не могу сказать: кажется, звонила твоя умершая жена.

* * *

Я осознаю, что пост, адресованный моей не-умершей подруге, не сработает. Он может ухудшить положение. Но он был приглашением, попыткой разобраться.

Моя входящая почта переполнена историями о призраках. Мамы везде видят мертвецов. Некоторые истории оказались весьма трогательными. Одна была о том, как дух умершей матери принес дочери книжку, которая случайно открылась на истории об умершей матери. Дочь ощутила ободряющее присутствие матери в комнате. Я расплакалась, читая эту историю и думая о собственной матери и об аде, через который она прошла.

Ни в одной из историй не говорилось о мертвеце, который на поверку оказался живым. Какое облегчение!

Больше Эмили не давала о себе знать. И я убедила себя, что она мертва. Какой-то жестокий шутник сымитировал ее голос, попадание сто процентов. Может, кто-нибудь с ее работы. Такой звонок поддержки. Зачем кому-нибудь делать что-то подобное? Люди постоянно творят вещи и похуже. Но как звонивший узнал, сколько пальцев я подняла?

Просто угадал – и все.

Не думай об этом, Стефани. Я все еще люблю свою подругу и скучаю по ней. Но правда в том, что лучше пусть она будет мертва, чем наблюдает за мной из рощи. Наблюдает за мной, живущей с ее мужем.

* * *

Второй раз Эмили позвонила, дождавшись, когда я буду одна. Определитель выдал “номер не определен”.

– Я все еще здесь.

– Эмили, где ты?

– То, что я не на небесах, подтверждается тем фактом, что я все еще читаю твой дебильный блог. Обращаться через блог ко мне в загробную жизнь – Стефани, это же верх идиотизма. Ты превзошла саму себя.

– Фррр. – Я изобразила рассерженную кошку. – Тише! Это так не похоже на тебя.

– Откуда тебе знать, что похоже на меня? Ты же этого никогда не понимала.