Книга Берзарин - Василий Скоробогатов

Верно то, что сторонниками репрессивных мер на фронтах были Л. Д. Троцкий и его последователи. К сожалению, у каждого свой нрав и свои убеждения.

Командуя войсками 39-й армии, Берзарин все задачи, которые ставились перед ним высшим командованием, выполнил с честью. Так что же, выходит, командарму теперь, переобувшись, надо идти освобождать братьев-белорусов? Идти дальше? Ему предназначено что-то иное…

Какая-то неведомая сила имеет руку, а она, эта рука, причудливо вычертила на таинственной карте иной маршрут. А стрелка его маршрута вдруг круто склонилась к югу, в черноморское магнитное поле. Берзарину было еще суждено отбыть в южном направлении и применить свой военный талант там. Генерал был вызван в Москву.

В середине мая 1944 года с военного аэродрома «Быково» поднялся в воздух самолет, имея на борту генерала Берзарина. Самолет взял курс на Тирасполь, туда, где, по Пушкину:

Цыганы шумною толпой По Бессарабии кочуют. Они сегодня над рекой В шатрах изодранных ночуют…

«Адъютантом» Берзарина была его дочка Лариса. С полной серьезностью она говорила отцу:

— А помнишь, папа, Ташкент? Вечер, когда мы сидели в театре и слушали певицу Тамару Ханум? Она тогда по моей просьбе спела романс «Мой костер в тумане светит». Ведь это любимая твоя песня! Судьба твоя, товарищ генерал, направила твою персону к цыганским шатрам. Там-то мы и пошагаем «за кибиткой кочевой». Что называется, напели на свою голову!

Но Николай Эрастович дал знать дочери, что ему сейчас не до шуток. Никаких цыганских шатров, даже изодранных, в 1944 году в Бессарабии не наблюдалось. Там были зондеркоманды, они зачищали расово неполноценных. Свирепствовали разбойничьи орды немецко-румынских захватчиков. Они бесчинствовали в Транснистрии — именно так называли фашисты этот регион, подаренный фюрером Румынии. Захватчиков надо было, применив все виды оружия, выбить оттуда. Двигаясь по суворовской тропе, сделать это обязан был со своим воинством, со своими русскими чудо-богатырями генерал Берзарин. С мая он — командующий войсками 5-й ударной армии.

Маршал Г. К. Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях» называет берзаринскую 5-ю ударную армию героической[35]… Такой эпитет маршал применил только к этой армии. Видно, в ее действиях великому полководцу что-то особенно импонировало.

Глава четвертая
НА ДОРОГАХ БЕССАРАБИИ

Кишиневская дуга

Против 3-го Украинского фронта, которым командовали в 1944 году сначала Р. Я. Малиновский, а затем Ф. И. Толбухин, немецкое командование выставило на Днестре группу армий «Южная Украина», где командующими были Фердинанд Шёрнер, позже — Ганс Фриснер. Штаб 3-го Украинского фронта весной 1944 года располагался в Кривом Роге, а штаб немецкой группировки — в курортном румынском городке Слэник-Молдове.

Войска 3-го Украинского фронта, после исключительно тяжелого из-за бездорожья и невылазной грязи в степях Николаевщины весеннего наступления, закончившегося взятием Николаевского укрепленного района и Одессы, вступили на территорию Румынии, достигнув города Яссы в Прикарпатье, и на юге — очистив Приднестровье до крепости Бендеры и Аккермана. Наши войска и противостоящая им немецкая группировка войск перешли к обороне. Фронт, как говорится в таких случаях, стабилизировался.

Линия расположения этих позиций — так называемая Кишиневская дуга — протяженностью 654 километра имела сложную конфигурацию, и стратеги вермахта стали думать и гадать, откуда Красная армия нанесет новый удар, и поняли, что дальнейшее развитие наступательных операций русских начнется из района Ясс. Почему? Очень просто: по линии подобной конфигурации в 1942–1943 годах располагались позиции на Дону и Волге в районе Сталинграда. Русские нанесли тогда удар с севера. Положение аналогичное. Удар со стороны Ясс позволял окружить и уничтожить в районе города Хуши немецкую группировку войск на Днестре почти такой же численности, как на Дону и на Волге.

На этом направлении, поданным нашей разведки, находилось пять или шесть армейских корпусов противника, состоящих из пехотных и танковых соединений. Это две немецкие и две румынские армии в составе сорока четырех дивизий общей численностью около девятисот тысяч человек, если включить личный состав тыловых частей.

Имея столь внушительную численность на юге, в ОКХ[36] ощущали дефицит войск на северном и центральном направлениях. Поэтому фашистское командование считало возможным снять с юга часть своих войск и с конца июня по 13 августа сняло 11 дивизий. Фриснер возражал, но его не послушали, и он успокоился.

Командование Красной армии приняло меры, чтобы отвлечь от Ясс внимание Шёрнера (а затем и Фриснера). Нужно было как-то переключить внимание штабов противника на Тирасполь и Аккерман. И потому здесь демонстрировалась показная «активность». Производились смена командующих армиями, командиров корпусов и другие действия, призванные дезориентировать противника. Знали, что враг не дремлет, ведет интенсивную разведку — агентурную, воздушную, армейскую и пр.

Начальник штаба 3-го Украинского фронта С. С. Бирюзов впоследствии вспоминал:

«Все было сделано очень тонко. Интенсивно функционировали железнодорожные станции, на которых якобы проводилась разгрузка войск. Из района реального сосредоточения наших войск по дорогам шли машины, танки, передвигалась пехота. Делалось это преимущественно перед наступлением вечерних сумерек, чтобы создать видимость сосредоточения войск в темное время. А фактически ночью войска возвращались обратно. На месте ложного сосредоточения по-прежнему оставались только один запасной полк, инженерная бригада и два инженерно-строительных батальона. Они усиленно имитировали расположение вновь прибывших соединений: дымили походными кухнями, на просматриваемых участках устанавливались макеты танков из дерна и хвороста. И оттуда же специально выделенные радиостанции будто бы невзначай, в нарушение правил посылали в эфир ничего не значащие сигналы.

В довершение всего ложный район сосредоточения войск был надежно прикрыт зенитной артиллерией и авиацией. При появлении вражеских воздушных разведчиков по ним открывался поистине бешеный огонь с земли, их атаковали наши истребители. Тем самым преследовалась двоякая цель: создать видимость усиленного прикрытия фактически несуществующей крепкой группировки войск и не допустить, чтобы вражеская разведка раскрыла действительное положение в этом районе, а значит, и наш действительный замысел»[37].