Книга Черный рыцарь - Тереза Медейрос

— Я не знаю ответа на этот вопрос, — произнесла Ровена, размышляя вслух.

— Надо уходить. — Маленький Фредди протянул ей руку, и они встали вместе одним движением.

— Куда же мы пойдем? — спросил Ирвин. Ровена вздрогнула, услышав, как его зубы с хрустом впились в кожуру репы.

Сама того не желая, она вспомнила миску, которую там, на кухне замка Карлеон, ставила перед ней Данла, полную тушеной говядины и вареного ячменя. Все окружающее заколыхалось перед ее глазами, как будто она видела это сквозь густой пар, поднимавшийся из миски. Ирвин предложил ей репу, и она откусила большой кусок. Горьковатый вкус был по-своему бодрящим.

Она сунула репу Большому Фредди.

— У меня никогда не было раньше своей лошади, — сказал вдруг он, объясняя свой дальнейший поступок.

У Ровены язык не повернулся возразить, когда он поднес репу к носу лошади, не откусив ни кусочка. Гнедая проглотила ее целиком. Лицо Ирвина вытянулось. Его рука метнулась к рукаву, куда были припрятаны их немногочисленные сокровища.

Снег начинал сыпать по-настоящему. Пушистые хлопья опускались на волосы Ровены. Солнце совершенно растворилось за завесой низко висящих облаков.

Ровена выдавила из себя улыбку, садясь на свою кобылицу.

— Мы можем поехать куда захотим. Весь мир — наш, и мы будем бродить по нему, как делают это все путники. Что значит голод в сравнении с радостью приключений?

— Проклятое неудобство все-таки. — Ирвин взгромоздился на свою лошадь. — Извини меня, Ро, что выругался при тебе. Хотя тебе небось приходилось слышать кое-что и похуже, живя в том гнезде благородных гадюк.

Ровена хотела возразить, но вспомнила, что и впрямь с губ Марли слетали значительно более крепкие выражения. Она склонила голову в царственном жесте.

— Я дарую тебе мое прощение на этот раз, Ирвин.

— Ужасно благосклонно с твоей стороны, — с ухмылкой прошептал Маленький Фредди.

Ровена толкнула коленом свою медлительную кобылу. Плотной группой они объехали замок и направились через холодное, серое пространство торфяника. Омертвевший папоротник хрустел под копытами лошадей. Ветер, не сдерживаемый даже голыми ветвями на этом пустом пространстве, хлестал снегом по их лицам. Ровена поглубже спряталась под свою накидку, со странной любовью и успокоением вглядываясь в этот суровый пейзаж. Здесь не было ни одного дерева, с которого могла броситься на них темная тень, вооруженная серебряным мечом. Не было пугающих призраков и видений в этой, кажущейся унылой, пустоте, которая сама была одним огромным видением той жизни, с которой было покончено навсегда. В этот зимний сезон безжизненного опустошения с детства знакомые торфяники вновь стали другом Ровены.

Ее оптимизма хватило до ночи, которая застала их сгрудившимися вместе за кучей заплесневелых листьев. Они лежали, прижавшись друг к другу в своем обычном порядке. Так они годами спали вместе в замке Ревелвуда. Спина Маленького Фредди была прижата к животу Ровены. Ноги ее были переброшены через его колени. Голову Маленький Фредди примостил на мягком Ирвине, а Большой Фредди свернулся вокруг них, как верная гончая.

Снег прекратился, покрыв землю тонким одеялом. Небо очистилось. Звезды холодно подрагивали, подобные бездушным бриллиантам, разбросанным по черному собольему меху, такие же жесткие и непроницаемые, как глаза Гарета.

— Что же будет с нами? — спросила Ровена, ни к кому в особенности не обращаясь.

Ирвин закапывался в листву, как сурок.

— Если мы замерзнем до смерти, нам не о чем будет беспокоиться.

Маленький Фредди поежился.

— Здесь ненамного холоднее, чем в Ревелвуде. Но вот Ровена, она уже привыкла к теплой постели.

Ирвин хмыкнул:

— Да, уж это точно.

Ровена была слишком слаба от голода, чтобы спорить.

— Мы могли бы стать странствующими артистами, — размышляла она вслух. — Богатые расточители, как сэр Блэйн, спотыкаются друг об друга, спеша забросать их мешочками с золотом и серебром. Мы могли бы пением зарабатывать себе на ужин.

Маленький Фредди толкнул Ирвина.

— Ты умеешь петь?

— Н-нет, пожалуй. Я могу играть на трубе и подпевать немного.

— А ты? Ты можешь петь? — тычок в бок Большого Фредди.

Тот отрицательно потряс лохматой головой. Маленький Фредди вопросительно взглянул на Ровену:

— А ты?

— Боюсь, что нет, но, может быть, я смогла бы научиться плясать на канате. А вы, скажем, стали бы кувыркаться. А Ирвин… — ее гладкий лоб сморщился, — Ирвин мог бы жонглировать. Да, это прекрасная мысль. Не торопись съедать наши репы, Ирвин. Ты можешь жонглировать ими.

— Какой интерес жонглировать двумя репами? — Маленький Фредди перекатился на спину а поудобнее пристроил голову на животе Ирвина, — Знатные любят всяческие странности. Они их развлекают. Бедняги устали изо дня в день глядеть друг на друга.

— В нас нет ничего странного, — пробормотал Ирвин.

Решена захихикала:

— Может быть, привязать какой-нибудь узел тебе на спину, Маленький Фредди, и ты будешь у нас карлик-горбун?

Ирвин вдруг возмутился:

— Не можете ли вы двое замерзать в молчании и дать возможность человеку заснуть? Оставьте эти глупые мечты. У нас нет ни монеты, ни таланта, ни забавного уродства, чтобы заняться чем-нибудь. Если рядом случайно окажется танцующий медведь, тогда разрешаю меня разбудить.

Ровена весело взглянула на Маленького Фредди. Они приподнялись, опершись на локти.

Маленький Фредди ткнул пальцем Ирвина под ребра. Ирвин со стоном поднял голову и увидел, что они улыбаются, как идиоты. Он проследил за их взглядами и обнаружил, что они смотрят на Большого Фредди, неуклюже разбросавшего огромные руки и ноги. Рот его был раскрыт, и из него вырывался храп, более грозный, чем рычание.

Ирвин задумчиво нахмурился.

— Ну, за медведя он сойдет, а танцевать-то он может?

— Я думаю, не хуже, чем ты — жонглировать, — ответила Ровена.

Ровена склонилась как можно ниже к шее кобылицы, но камень все-таки попал ей в плечо. Она вскрикнула от боли и сильнее сжала бока лошади. Земля неслась назад под копытами мчащейся кобылы. Ровена краем глаза видела расплывшиеся тени остальных, скачущих рядом. По мере того как они удалялись от деревни, град камней ослабевал и наконец прекратился. Ровена с облегчением натянула поводья, и кобыла, дрожа, остановилась. Ровена ткнулась лицом в ее спутанную гриву, так часто дыша от страха, как будто ей пришлось бегом удирать от орущей толпы. Грудь ее разрывалась от приступа кашля.

Маленький Фредди нежно откинул назад ее волосы и заглянул в лицо.

— Ты больна?

Она помотала головой, изобразив слабую улыбку.