Книга Эксгумация - Тоби Литт

Внезапно музыка стихла, и я расслышал, как в кухне зазвонил телефон. Лоренс наверняка подумал, что я уже заказал такси и ушел.

Я притаился за дверью спальни, подглядывая из-за косяка и стараясь подслушать разговор. К счастью для меня, телефон оказался беспроводным, и как только Лоренс узнал, кто звонит, он прошел с трубкой в гостиную, взял пульт от телевизора и начал переключать каналы, отключив звук.

Первое, что мне удалось расслышать, было: «Я помню, что ты меня предупреждала. Послушай, мамочка, я помню, точно! Ты меня слышишь? Я все помню».

Он стал слушать, что говорит ему Дороти. Наверное, она звонила в перерыве между выходами. Было около пятнадцати минут восьмого. В этот момент она должна была готовиться… я не помнил, к чему. Было еще довольно рано. Возможно, она еще даже не выходила на сцену.

— Послушай, я справился. Да, он уже ушел. И было бы гораздо подозрительней, если бы я его не впустил. Я не сказал ему ничего, чего бы он уже не знал.

Снова Дороти, голос которой с моего места казался писком мультяшного цыпленка.

— Нет, он об этом не спрашивал. Не думаю, что он знает… Ну, я соврал. Я сказал ему, что мы с Лили были просто хорошими друзьями. Послушай, я справился. Хватит относиться ко мне как к долбаному психу.

Дороти.

— А что в этом плохого?

Дороти.

— Нет, у меня отличный словарный запас, изумительный, фантастический, запредельный, огромный, феноменальный словарный запас… — Тут он снова хихикнул. — Нет, я не забирался в твой тайник… Ушел с полчаса назад. Нет, он не был в инвалидной коляске! Не знаю. Он сказал, что собирается встретиться с Тони Смартом… Не сходи с ума. А что в этом плохого? Он забавный парень… Думаю, он просто хотел разобраться… Мам, из-за чего ты бесишься? Он не вернется… Послушай, я справился… Боже… Хорошо… Хорошо, не открою… Желаю удачи… Хорошо, пока.

Лоренс бросил трубку на софу и поплелся назад в спальню, довольно точно пародируя слова матери: «Идиот, впустил его! Как ты мог? Как ты мог его впустить? Почему ты его впустил? Разве мы не предупреждали тебя, чтобы ты никого не впускал? Он знает о тебе и Лили! Он знает о Тони Смарте!»

Звук захлопнувшейся двери. Снова заработали колонки. И заиграла гитара.

Так вот, столик Алана был гораздо аккуратнее. На нем лежало всего три книги: потрепанный «Краткий словарь английского языка», совершенно новый «Цветной атлас эмбриологии» и толстый учебник генетики, третье издание. В каждой книге было заложено по нескольку страниц.

Судя во всему, Алан не соврал, когда говорил, что он не знает, кто отец, — две последние книги были достаточно новые, он вполне мог купить их сразу после того, как я рассказал ему обо всем.

О вызове такси следовало забыть.

Музыка в комнате Лоренса продолжала играть, и я на цыпочках прокрался через гостиную в холл. Уходя, Лоренс не стал выключать телевизор, по которому как раз передавали новости четвертого канала. Джон Сноу в элегантном шелковом галстуке что-то говорил на фоне фотографии Лили в образе глупо улыбающейся Виты — эту фотографию телевизионщики просто обожали, а Лили ненавидела. Голова Джона бодро раскачивалась из стороны в сторону — значит, речь шла о важной новости, но не о трагедии (говоря о трагедии, он обычно сидел прямо). После этого на экране появилось здание больницы «Юниверсити-Колледж».

Человек в белом халате говорил сразу в несколько микрофонов. Титры сообщали: Эрнест Калькутт, главный патологоанатом; больница «Юниверсити-Колледж». Он закончил свою речь в окружении больничной охраны, а затем выступил одетый в костюм Азиф. Он прочитал заявление, развернув бумажку, — оно вышло довольно кратким. Микрофоны тут же были повернуты к надрывавшим голос интервьюерам. Азиф очень волновался. Было несложно прочесть по его губам, что он говорит: «Простите меня». Его глаза увлажнились под вспышками фотоаппаратов и ярким светом прожекторов. Микрофоны снова качнулись, на этот раз более хаотично. Азиф хотел сказать что-то еще, но Калькутт обнял его за плечо и увел в сторону. Они зашли в вестибюль клиники, сопровождаемые двумя фотографами, и на этом репортаж закончился.

Назад, в студию к Джону Сноу, у которого немного поубавилось бодрости. Он повернулся к монитору слева от себя, где была выведена фотография женщины, которую я где-то видел. Когда эту фотографию увеличили и под ней появилась подпись, я узнал, что это была министр здравоохранения.

Я простоял так минуты две, даже не стараясь спрятаться. Медленно обернувшись, я увидел в дверях спальни Лоренса, который смотрел мимо меня на экран. В руке он держал конец черного телефонного шнура. Очевидно, он направлялся на кухню, чтобы подключить его — насколько я мог судить, это был шнур от модема.

— Ты меня не видел, — сказал я. — Меня здесь не было.

— Почему ты не прибавил звук? — спросил он.

— Ну ладно, до встречи, — сказал я.

Какое-то мгновение он размышлял, не наброситься ли на меня. Но затем, похоже, ему пришла в голову мысль: А какого черта? Убивать меня он не собирался. В лучшем случае он мог взять меня в заложники — связать, а потом дожидаться родителей, чтобы спросить у них, что делать со мной. (Маловероятно.) Его ошибка (он не проводил меня до двери) была уже в далеком прошлом. Он сделал движение вперед одним плечом, как будто собираясь что-то поднять с пола. Шнур был по-прежнему у него в руке.

— Если тебя это утешит, — сказал я, — я не услышал ничего, чего бы не знал без тебя.

— Черт, — отреагировал он, — ты все слышал.

— Но я не шпионил, — произнес я. — Я высматривал…

— Чего-нибудь нашел? — спросил он.

— Не много, — ответил я. — А что? Мне нужно было что-то искать?

— Дверь, которая там, — сказал он, указывая на выход. — В этот раз, пожалуйста, не промахнись, ладно?

На секунду-другую я задержался на месте. Он подошел к телефонной розетке и подсоединил шнур.

— Ты все еще здесь? — осведомился он.

Пока я медленно двигался через холл, он провожал меня глазами. Выйдя на лестницу, я закрыл за собой дверь. Щелкнули замки.

Я присел на корточки и прислушался. По полу зашлепали босые ноги Лоренса. Замки брякнули еще раз — он проверил, заперта ли дверь, после чего пошлепал вглубь квартиры.

52

Таксист высадил меня у «Комеди-Стор». Я опоздал всего на пятнадцать минут.

Я взял пиво и осмотрелся. «Комеди-Стор», расположенный недалеко от Лестер-сквер, представлял собой жаркий, битком набитый зал с низким потолком и черными стенами. Казалось, что все здесь обливались потом.

Я пробрался на свое место, и никто не принял меня за «остряка из зала», «подсадную утку» или еще какой-нибудь привычный персонаж комедийного жанра.

Перед микрофоном стоял какой-то невыразительный типчик в марлевой рубашке без воротника, выцветших джинсах и ковбойских сапогах с замшевым голенищем. Примерно пятьдесят процентов зрителей-мужчин и около пяти процентов зрительниц были одеты так же, хотя вряд ли у кого в зале было на голове меньше волос, чем у него.