Книга Ромео во тьме - Элеонора Хитарова

Душа ликовала.

– Ну, я же на правильном пути! Разве не так? Я же доказываю, что я – лучшая! Вот сейчас он прославится, и сам останется добрым самаритянином. Ведь он такой талантливый, и при этом добрый – ого, человечище!

– Не представляю, каким образом у тебя это получается,… но знай: не все так просто…– Ангел с предупреждением поднял указательный палец. – Во-первых, в твоем человеке, а значит и в тебе, появилось зло. От него надо избавляться. Во-вторых, есть еще кое-какие условия, о которых ты не знаешь.

– Что за условия? – Душа насторожилась. Ангел с сожалением покачал головой.

– Пока не могу тебе сказать. Через время. Сейчас я пришел сообщить, что могу навещать тебя, и что у тебя есть шанс на спасение. Так что не расслабляйся и трудись изо всех сил. И помни, что оба брата наблюдают за тобой. Не разубеди Господа в своей надобности! Я постараюсь прилетать чаще, давать тебе знать, как обстоят твои дела, когда смотришь на них сверху. Все. Сейчас мне пора. Самолет начинает садиться, так что он вот-вот проснется. Береги его!

2.

«Мистер Дэниэлс!» – Ромео медленно открыл глаза. Над ним склонилась очаровательная стюардесса. – «Мы уже совершили посадку. Пожалуйста, просыпайтесь».

Мэйз стоял рядом с ней и беззвучно посмеивался.

Ромео не помнил точно, что ему снилось, но он проснулся в таком блаженном настроении, что выпорхнул из самолета навстречу ночному городу грез, как на крыльях.

У трапа самолета их уже ждал черный Порш. Доминик, издав радостный возглас, кинулся к машине и немедленно занял водительское место. Их скудный багаж в мгновение ока был уложен в багажник.

3.

Огни. Миллионы, миллиарды огней. Ночь светилась и сияла вокруг них. Сияли холмы, по очертаниям которых расползался город, сияло море, на поверхности которого балансировали нарядные корабли. Несмотря на то, что Ромео и Доминик прибыли в Лос-Анджелес уже поздним вечером, город жил полной жизнью и гудел, словно пчелиный улей.

Картонные одноэтажные домики нестройными рядами лепились к расчерченным под линейку улицам. За рядами пальмовых аллей, от посторонних глаз прятались роскошные виллы. Солоновато пахло океаном. Здесь все было не так, как привык Ромео. Но это будоражило и захватывало его. Он не мог оторвать лица от стекла: он, как оголодавший бродяга, глотал этот город большими кусками, не разжевывая. Он хотел запечатлеть каждый фонарь, каждый поворот, каждую пальму, каждый дом.

– Вот мы и в Эл-Эй! – Воскликнул Доминик. – Это город-пожиратель, город-убийца, город-архитектор, город-создатель, город-Бог! Этот город может все! И ты в этом городе, Ромео! Как себя чувствует будущая звезда литературных обозрений и светской хроники? Писатель Р. Дэниелс был замечен вчера на вечеринке, в сопровождении художницы Бла-Бла. Оба явно находились под действием кокаина и вели себя неподобающим образом! – Словно бы процитировал газетный заголовок Мэйз. – Как тебе такое? Или вот вариант… м-мм… новый бестселлер молодого, но уже нашумевшего автора Эр Дэниэлса, безусловно, приоткрывает нам завесы тайн бытия. Это, бесспорно, блестящее произведение, но говорят, он пишет в измененном сознании! Здесь обо всех так говорят, Ромео. Большинство, конечно, так и делает. Но это не про тебя. Героин, кокаин… это ведь так банально! Мы можем интереснее!!! Мы можем лучше!!! – Вдруг резко выкрикнул он и крутанул руль. Машина опасно вильнула, и на мгновение вылетела на встречную полосу. Доминик задиристо погрозил кулаком встречным машинам, которые посмели возмущенно загудеть.

У Ромео пока не было слов, он только заливисто смеялся и продолжал вертеть головой во все стороны, рискуя вывихнуть себе шею.

Как Мэйз и обещал, прямо с самолета они поехали пить. И делали это в разных местах и очень много. Излишне говорить, что Мэйза везде знали и принимали как родного. Специально для Ромео составлялись какие-то особенные коктейли, к ним постоянно подходили какие-то люди, что-то говорили, весело шутили, Ромео смеялся. Мэйз сначала сыпал анекдотами, затем выбрасывал свой галстук, потом выкидывал пиджак, пока не потерял их совсем. Восторг юноши смешался с безумным количеством разнообразного алкоголя в таких пропорциях, что уже скоро все замелькало как в калейдоскопе, и Ромео уже ничего не помнил. Кроме одного:

Всю первую ночь в Лос-Анджелесе его жестоко рвало.

3.

Ромео едва смог разлепить глаза. Они болели так, что ему казалось, что они вылезли из орбит и сейчас висят на нитках нервов. Голова гудела как английский Биг-Бен, и боль ударяла в виски, словно язык колокола о его чугунные стенки.

Он лежал в большой уютной комнате, которую, сквозь светлые занавеси, наполнял мягкий дневной свет, чириканье птиц и отдаленный гул города. На кресле напротив кровати был аккуратно уложен белый махровый халат. Возле кресла стояла его сумка.

Ветерок слегка колыхал воздушные занавески, которые скрывали огромное, на всю стену, слегка приоткрытое окно. Больше Ромео ничего не смог разглядеть из-за подкатившей неуправляемой тошноты.

Он пулей вылетел из кровати и заметался по комнате. В комнате было три двери. На его счастье, первая же дверь, которую он распахнул рывком, вела в ванную с огромной мраморной джакуззи, и какими-то фантастическими светильниками.

К несчастью, его интересовал только унитаз.

Через какое-то время Ромео выполз из ванной и, раскачиваясь как на палубе, добрался до постели, просторной, теплой, застеленной ароматным бельем. Но перед тем как рухнуть как подкошенному, Ромео все же выглянул в окно.

Поверх сочных зеленых макушек высоченных пальм, его глазам открылся великолепный вид на скалы, нависшие над синим океаном. Стало понятно, что отдаленный гул, который он слышал, издавал вовсе не город, но океанский прибой.

День выдался изумительным. Жаль, что Ромео был не в том состоянии, чтобы наслаждаться видом и погодой. Он услышал всплеск воды и посмотрел вниз.

Окно его комнаты выходило на громадный внутренний двор, где были разбиты чудесные, тщательно ухоженные цветочные клумбы, и находился большой бассейн под пальмами. На краю бассейна, мокрый и взъерошенный, сидел Мэйз. Он болтал ногами в воде и пил кофе. Метрах в двух от него стоял стол, накрытый к завтраку.

Если бы Ромео мог думать, он бы сейчас подумал, что хорошо бы поплавать и позавтракать. Но думать Ромео сейчас был не в силах, поэтому он рухнул в постель как подкошенный и тут же снова провалился в сон.

«Господин Дэниелс!» – Грудной женский голос просочился в его сон, ласково пощекотал спящий слух. Ромео сладко потянулся и приоткрыл один глаз, чтобы понять свое самочувствие до того как проснуться полностью. Сон пошел ему на пользу: тошнота и головная боль отступили.

Голос позвал его опять:

«Господин Дэние-е-лс», – над кроватью склонилась пожилая темнокожая женщина. У нее было симпатичное пухлое лицо и ласковые блестящие глаза, похожие на маслины. Она улыбалась. В руках она держала поднос с едой. У Ромео свело скулы от жажды, когда он увидел графин с апельсиновым соком.