Книга Призраки в смокингах. Лубянка против американских дипломатов-шпионов - Рэм Красильников

Ящик с электронным блоком закапывался в землю недалеко от колодца на глубину примерно полуметра. На корпусе ящика яркой краской надпись: «Опасно! Высокое напряжение!». Эта предусмотрительность необходима на тот случай, если кто-нибудь случайно наткнется на ящик, раскапывая землю у люка. Ящик прикрывала металлическая сетка, и он был посыпан репеллентом – специальным химическим составом для отпугивания грызунов. На небольшом расстоянии от ящика с электронным блоком в землю закапывалась на небольшую глубину антенна УКВ, также присоединенная кабелем к блоку. Она была необходима для того, чтобы контролировать работу приборов электронного блока со значительного расстояния – до полутора-двух километров. С этого расстояния разведчик мог подать условный сигнал и получить кодированный ответ, требуется ли замена кассет и питания, а также не было ли в установленную аппаратуру постороннего вмешательства. Таким образом, московская резидентура примерно два раза в году проводила операции по изъятию и замене записанных кассет и блока питания. Можно легко представить себе, из каких районов это делалось, и насколько безопасны для разведчиков были контрольные и «боевые» выезды.

Как была в первый раз проведена установка специальной перехватывающей аппаратуры на кабеле телефонной связи «Троицкий объект»-Москва? Сначала послушаем американского журналиста Пита Эрли, который получил информацию от источников в ЦРУ. Вот что он пишет в своей книге «Признания шпиона»:

«В 1980 году технический специалист ЦРУ был тайком вывезен из посольства США в Москве в автофургоне, где он был спрятан. Когда водитель убедился, что слежки нет, он выехал в отдаленный район Москвы, и там сотрудник ЦРУ выскочил из автофургона и спрятался в лесу. Он нашел нужный телефонный колодец, залез внутрь и установил там на кабеле сложное подслушивающее и записывающее устройство».

Дополним этот скупой рассказ журналиста нашими оперативными данными.

Сняв без труда крышку люка, разведчик проник в колодец, где открывался доступ к телефонным кабелям. Выбрав нужный и еще раз убедившись с помощью принесенного прибора, что кабель не защищен, он установил на нем «половинки» датчика, закрепил их муфтой и зажимами и с помощью штанги продвинул датчик на 1–2 метра в глубь асбестовой трубы, проложенной к следующему колодцу. Затем через проделанное в трубе отверстие разведчик вывел на поверхность земли, минуя колодец, соединительный провод от датчика и подключил его к электронному блоку. Закончив таким образом работу внутри колодца, разведчик вылез из него и приступил к следующему этапу. Он закопал ящик с электронным блоком, антенну и все соединительные провода, насыпал поверху отпугивающий грызунов репеллент, замаскировал всю площадь раскопок слоем дерна. В общей сложности эта трудоемкая операция потребовала нескольких часов напряженной работы.

Известны ли были советской контрразведке исполнители этой дерзкой операции? В основном да. Это – Луис Томас, атташе службы безопасности американского посольства; Джин Койл, также кадровый сотрудник ЦРУ, занимавший в посольстве должность работника по закупкам советской литературы; Деннис Макмэхен, третий секретарь административно-хозяйственного отдела. Разведчик-агентурист резидентуры, он будет выступать, как известно, в составе «шпионского трио» и примет активное участие в вербовке советского военнослужащего. Говорю «в основном» потому, что контрольные выезды могли совершаться и другими сотрудниками резидентуры. Впрочем, об участии названной троицы в операции «Бильярдный шар» стало известно не сразу. Резидентура тщательно оберегала эту акцию, разведчиками применялись изощренные приемы проверки и маскировки, даже в тех случаях, когда можно было не приближаться к месту закладки на телефонном кабеле и лишь входить в зону действия контрольных приборов. Вот, например, один из эпизодов в 1982 году. Действующих лиц маскарада двое – известный нам атташе отдела безопасности посольства Луис Томас и жена другого сотрудника резидентуры Дебора Рейнолдс. Им по сценарию предстояло сыграть роль двух «подруг». Задумано – сделано, и мужчину Луиса Томаса переодели женщиной. Это, впрочем, нетрудно при нынешнем богатстве средств перевоплощения и минимальной изобретательности.

Третий секретарь посольства Деннис Макмэхен слыл в своем окружении «свойским парнем», весельчаком и балагуром. И еще он всячески афишировал любовь к русскому языку, правда, любовь необычную. Он коллекционировал слова и выражения, которые иногда называют «блатными» и «заборными». Многие видели в этом странную черту характера, другие, особенно те, кому сам Деннис поведал свое желание заняться преподавательской деятельностью по возвращении домой, считали это чудачество необходимым для будущего специалиста по русской словесности. Лишь коллегам Макмэхена по резидентуре было известно, кем он являлся в действительности и какую работу выполнял в Москве. Ну, а пока весельчак и балагур служил в административно-хозяйственном отделе посольства и стремился не выделяться среди других американских дипломатов.

Советской контрразведке было, конечно, известно о том, что летом 1977 года Деннис Макмэхен был экскурсоводом-переводчиком на передвижной выставке «Фотография в США» в Новосибирске и о некоторых его «шалостях» там, которые не могли не привлечь внимания. Но контрразведчики еще не знали, что до приезда в Советский Союз он проходил в Лэнгли специальное обучение тем приемам и навыкам, которые пригодятся ему в Москве в операции «Бильярдный шар». Уже во время пребывания в нашей столице не остались незамеченными длительные поездки Денниса по окрестностям города.

В тот памятный летний день, 27 июня 1982 года, Макмэхен с тяжелым рюкзаком за плечами совершал одну из таких поездок. Он бродил по окраинам города безо всякой видимой цели, садился на городской транспорт, пересаживался и снова прогуливался, пока не оказался в Теплом Стане, в районе, прилегающем к МКАД. И вот здесь разведчик остался без наблюдения. Нет, он не был «потерян», сотрудник Седьмого управления, который вел наблюдение, «переключился» на неизвестного мужчину, который, как потом выяснилось, случайно оказался на пути американца. Так ЦРУ «чудесным образом» представилась возможность продлить еще на некоторое время операцию.

Поздним вечером усталый Макмэхен вернулся в посольство с тем же тяжелым рюкзаком.

Не буду утомлять читателей, возможно, интересными для профессионалов сухими подробностями дальнейших оперативных мероприятий контрразведки. Они закончатся тем, чем и должны были закончиться. Мастерски установленный цэрэушниками электронный комплекс будет найден и обезврежен. Это случится позднее, а полный провал операции ЦРУ обнаружит летом 1985 года. Вот в этот период и посыплются в Лэнгли телеграммы московской резидентуры.

Раскрытие органами КГБ операции «Бильярдный шар» вызовет новую волну паники в ЦРУ и будет воспринято как крупный провал важнейшего, перспективного направления технической разведки, как сильнейший удар советской контрразведки по посольской резидентуре в Москве.

Когда эта операция спецслужб США провалилась, американская разведка решила «хлопнуть дверью» и через своих «карманных» журналистов распространила дезинформацию, будто бы ЦРУ получило чертежи подземных телефонных коммуникаций Москва-Троицк от подкупленных им советских рабочих, прокладывавших эту линию. Понятно стремление Лэнгли делать хорошую мину при плохой игре. Менее понятно другое. Возможно, под влиянием этой «утки» пошла гулять фантастическая история о том, что ЦРУ, дескать, удалось смонтировать электронный комплекс на телефонном кабеле при помощи своего агента, внедренного в бригаду строителей. А эксплуатация установленной аппаратуры велась, мол, другим агентом из числа граждан нашей страны. К сожалению, эти «фантазии» подхватил кое-кто и в КГБ, возможно, в силу благих намерений «изловить шпионов». Говорю с ответственностью: это заблуждение.