Книга Обреченные любить - Кассандра Остин

Жена преподобного Флинора с маленькой дочкой ехала на лошади мужа, а миссис Гесс вела под уздцы коня, на котором сидел ее пятилетний сын.

Сара поискала взглядом Эйми и увидела, что та идет вброд с матерью и еще тремя женщинами. Девочка была совсем маленькой, и вода доходила ей до талии, но Марта была уже на сносях и не могла нести девочку. Сара невольно подумала, что малышке было бы безопаснее переправляться в фургоне.

Женщины, ехавшие верхом, остановились там, где указал Даниель, и спешились. К Саре направился одинокий всадник. Это был Бык Гейнс. Он бросил волов на своих товарищей, а сам отправился через реку налегке.

Сара вдруг почувствовала укол вины, ведь она поступила так же. Нужно было идти пешком, а с Даниелем отправить Эйми. Она следила за маленькой девочкой, боровшейся с течением; ее и Марту медленно нагоняли волы Гейнса.

– Отличный денек, не правда ли?

Бык спешился рядом, но Сара не сводила глаз с Эйми.

– Да, пожалуй, – вежливо ответила она.

– Все женщины просто ошалели, когда увидели вас с этим Ривером. Кажется, не один я не знал, что он ваш мужик.

Сара не повернулась к Гейнсу и не ответила ему. Она затаила дыхание, потому что Эйми поскользнулась и ушла под воду, но Марта помогла ей подняться и потащила дальше.

– Ну вот, – сказал Бык. – Кажется, вам не по душе, что о вас судачат. А ведь мы с вами могли бы заставить их забыть обо всем.

Его слова не дошли до сознания Сары. Она продолжала наблюдать за переправой. В этот момент Даниель добрался до шедших вброд и нагнулся, подхватывая маленькую Эйми. Усадив ее перед собой, он снова повернул к берегу.

Сара облегченно вздохнула.

– Так я и думал.

Ликующая нотка в голосе Быка заставила ее обернуться. Наконец поняв, что он неправильно расценил ее реакцию, она покачала головой и попятилась, но его сильные пальцы уже схватили ее за руку. Сара попыталась вырваться, однако Бык привлек ее к себе. Сара отчаянно защищалась. Она царапала ногтями лицо Гейнса, пока шум крови в ушах не заглушил его омерзительный смех.

На мгновение Саре почудилось, что закричала она сама, но потом до нее дошло, что она слышит чей-то чужой, детский голос. Бык оттолкнул ее в сторону, и, подняв голову, она увидела, что рядом стоит пегий. Даниель, одной рукой обнимая испуганную Эйми, смотрел на Быка с нехорошим прищуром.

– Я думал, ты понял. Сара моя.

Девочка плакала и тянулась к Саре. Та шагнула вперед, и Даниель передал ей малышку, не сводя глаз с Гейнса. Сара опустилась на колени и. поставила Эйми на землю. Платье у той намокло, а она обняла дрожавшего от холода ребенка, пытаясь согреть.

Бык злобно смотрел на Даниеля снизу вверх.

– Леди была не против!

– А я думаю, что наоборот, причем она достаточно ясно дала это понять, – возразил Даниель.

Бык потрогал щеку и пожал плечами, увидев кровь на собственных пальцах.

– Просто она не хотела, чтобы я думал, будто ее легко добиться, только и всего. Я прав, мисс?

Даниель ударил его носком сапога в грудь, и он рухнул на землю, ловя воздух широко открытым ртом. Спрыгнув с коня, Даниель помог Саре сесть верхом, передал ей поводья и посадил перед ней всхлипывающую Эйми.

– Отвези девочку к матери, – мягко сказал он.

Она кивнула и развернула коня, не глядя на Быка. Шпор у нее не было, но Даниель шлепнул пегого по крупу, направляя к броду. Женщины уже вскарабкались на берег, и Марта устремилась навстречу дочери. Сара бодро помахала ей рукой, но тут тихий плач Эйми сменился громкими воплями.

Тем временем Даниель вернулся к Гейнсу, который барахтался, пытаясь подняться, и снова пнул его.

– Давай договоримся, – тихо, но с нескрываемой угрозой произнес он. – Либо ты перестанешь беспокоить леди, либо покинешь наш караван. Ясно?

С минуту Бык злобно таращился на Даниеля, а потом неохотно кивнул.

– Вот и отлично, – сказал Даниель. Он подошел к лошади Гейнса и взял поводья. – Не станешь возражать, если я возьму ее? У меня есть дела, а ты пока пройдись пешком и остынь.

Он подъехал к Саре как раз в тот момент, когда Марта Уильямс с плачущей дочкой направилась к остальным женщинам. Сара несколько мгновений смотрела им вслед, а потом повернулась к Даниелю. Лицо ее было спокойным, но она не могла скрыть навернувшихся на глаза слез.

Даниель поставил лошадь Гейнса рядом с пегим и прикоснулся к щеке Сары.

– Ты в порядке? – прошептал он.

Она кивнула.

– Где он?

– Решил прогуляться. – Даниель посмотрел на фургоны и удовлетворенно кивнул. Эли все сделал, как надо. Волы Гейнса, которых гнали Кирби и Натан, уже почти добрались до берега. – Хочешь к ним? – Снова повернувшись к Саре, он указал на горстку женщин и детей.

Она покачала головой.

– Там справятся подружки Райса.

Ей хотелось рассказать Даниелю, что Марта была очень расстроена, когда забирала у нее дочь. Наверное, эта женщина решила, что Сара напугала девочку, а теперь об этом узнают и остальные. Но Саре очень не хотелось просить у Даниеля разрешения остаться с ним; у него и без нее хватало забот.

Он почувствовал, что тонет в ее бездонных карих глазах. Что сделать, чтобы в них снова появилась улыбка? – мельком подумал он, а потом сделал глубокий вдох и принял решение.

– Бык скоро вернется. Давай отдадим лошадь его племяннику.

Герман и Натан как раз выводили волов из воды. Переходя реку, подросток не сводил глаз с пожитков своего дяди. Они отвели волов в сторону, давая место приближавшимся фургонам, и оба повернулись навстречу подъезжавшим Даниелю и Саре.

– Передашь лошадь дяде, – сказал Даниель, спешившись.

Натан кивнул и еле заметно улыбнулся.

Даниель вскочил на пегого, уселся позади Сары, взял у нее поводья и молча развернул коня.

Глядя им вслед, Герман Кирби спросил:

– Как к нему попала лошадь Быка?

– Если хочешь, спроси сам, – ответил Натан.

Сара прижималась спиной к широкой груди Даниеля, с радостью ощущая его теплое дыхание на своем виске. Наконец он прошептал:

– Если бы выдержал конь, я бы вез тебя так до самого Тихого океана.

Она улыбнулась, но ничего не ответила. Передовой фургон Эли был уже всего в нескольких метрах от них.

Сара улыбнулась Райсу.

– По крайней мере, ландшафт перестал быть однообразным.

За день до переправы через Южный Платт караван миновал необычные песчаные дюны, которые назывались утесами О'Фоллона. Теперь он двигался по извилистой тропе между двумя ущельями, поросшими кедрами. По обеим сторонам дороги валялись сломанные фургоны. Сара и Райс смотрели с вершины холма на его подножие, находившееся метрах в ста пятидесяти. Там начиналась Ясеневая лощина.