Книга Я и мой король. Шаг за горизонт - Ксения Никонова

— В резиденцию. Моя задача сдать вас с рук на руки, а дальше советую прекратить свои истерики и прочие выверты и помириться наконец с его величеством.

— Что?!

— Став королевой, вы сможете наказать меня за своеволие, даже казнить, но что-то мне подсказывает, что я, наоборот, удостоюсь благодарности королевской четы.

— Выпустите меня!

— Сидите спокойно. Дело слишком далеко зашло. Я вас не выпущу, потому что за последние дни случилось еще кое-что. Вам опасно здесь оставаться. Служба безопасности в один голос советует королю забрать вас в Лаэнтер немедля, пусть и против воли. На той стороне разбирайтесь хоть еще год.

— Вы… вы идиоты! В любом случае я сегодня уеду. К мужу. Немедленно выпустите меня! Мне нельзя идти в ваш мир! — Я начала паниковать — от гнева, от страха, что меня и правда могут потащить через Магические Врата силой. Все мое естество кричало об опасности. Я не могу допустить этого. Это верная гибель моего ребенка. — Вы ненормальные все! Я беременна, и подавитесь своим предсказанием!

Мир на секунду замер. Застыл, глядя на меня, изменившийся в лице граф Николай Андреевич. Застыла дорога, ложащаяся под колеса автомобиля. Застыл в зеркале заднего вида черный хаммер.

В следующий миг мир тяжело вздохнул… и машина вздрогнула от удара сзади. Заскрипели тормоза, нас повело, и, едва не опрокинувшись набок, мы вылетели в кювет. Ремни безопасности удержали меня, со всей силы сдавив корпус, врезавшись в тело, выбивая воздух из легких. Но головой я приложилась хорошо. Пытаясь разогнать черные пятна перед глазами, я видела, как распахнулась дверца с моей стороны и вооруженные мужчины, окружившие машину, попытались вытащить меня наружу. Едва до меня дотянулись руки, грянул взрыв, и вокруг никого не осталось, только Николай Андреевич с рассеченной бровью, набухающей кровавыми каплями, тревожно спрашивал:

— С вами все в порядке?

Вокруг машины по-прежнему были люди, вооруженные, много, что-то орали, кто-то с матами поднимался с земли, куда швырнуло их взрывной волной, а я ничего не понимала, чувствуя лишь, что боль усиливается, натягивается, как струна, и на юбке расплывается красное пятно…

— Не бойтесь, мы им нужны живыми, но у вас хорошая защита, так сразу не подберутся. Помощь близко. Наша задача — продержаться! — прижимая меня к полу, крикнул граф, и уши заложило от близких выстрелов.

Я застонала, определив наконец главный источник боли. В больницу, мне срочно нужно в больницу!

— Вы ранены?

— Мне надо в больницу. Срочно! Мой ребенок. Тут телепорт… из машины надо выйти.

— Куда под пули! — удержал меня граф. — У вас есть телепорт? Где он? Подождите, потерпите еще немножко, я вас доставлю к лекарю.

Пока Николай Андреевич снимал с меня кольцо, подоспела помощь. Еще до остановки машин из салонов открыли огонь, а из одной выскользнули трое Теней, похожих, как братья, и окружили нашу машину. Который из троих был мой охранник, не знаю, но через всю боль почувствовала громадное облегчение от того, что они здесь.

— Брать живыми! — скомандовал граф, выходя наружу. — Прикройте нас, ее высочеству срочно нужен лекарь.

Из машины меня доставали осторожно, как хрустальную вазу. Я оказалась на руках графа, и через мгновение мы были за много километров от места нападения.

— Лекаря! — разнесся громовой голос по знакомому просторному холлу.

Нас окружили перепуганные люди, меня куда-то несли, все гомонили не по-русски, а я их почему-то понимала и, не помня себя от боли и страшного предчувствия, только и могла твердить:

— Ребенок, спасите моего ребенка.

Лекарь был немолодой, с чуткими пальцами. И ему оказалось достаточно одного прикосновения, чтобы заметно занервничать. Я судорожно вцепилась в него:

— Спасите ребенка!

— Боюсь, я не в силах, — дрожащим голосом оповестил он, прикладывая ладонь к моему животу. — Вы… его уже потеряли.

Приговор прозвучал раскатом грома. Я забыла о боли, перестала ее чувствовать, и тела будто не было. Кружащиеся в сознании слова были сами по себе. Кто я, зачем я, если все кончено? Кроме нас, в комнате оставался только Николай Андреевич, и смотрел он с выражением ужаса на лице. Потом вышел и он, а лекарь, пробормотав:

— Вам нужен покой. Я сделаю все необходимое, — касанием руки отправил меня в мягкую тьму.

Первым проснулось сердце. И его разрывало от боли. Моего ребенка больше нет. А я есть. Непонятно, зачем? Потом проснулся слух. Неподалеку кричали. Точнее, кричал один, вопрошая, остальные что-то невнятно отвечали.

— Всех на плаху! — рычал знакомый голос. — Два десятка мужчин не уберегли одну женщину!

— Ваше величество, смею заверить, с ней все в порядке. Ушибы, сотрясение — уже к вечеру все придет в норму. А ребенок… клянусь честью, было поздно.

— К-какой ребенок?

— Беременность…

— Срок? — сорвался голос Дэна.

— Понимаете, тут такое дело… — замялся лекарь.

— Срок?! Отвечайте!

— Около трех декад от зачатия.

На секунду повисла пауза.

— Не мой! — шумно выдохнул король. — Я должен видеть ее. Немедленно!

— Не стоит сейчас. Я погрузил ее в сон, чтобы…

— Не важно.

— Ваше величество, постойте! Даанэль… — Голос понизился до шепота, но я слышала все до последнего слова. — Вы всегда прислушивались к моим советам. Я не посвящен в ваши дела, и до меня доносились лишь отголоски последних событий. Но я слышал, что княжна была замужем. Будьте снисходительны, вероятно, беременность случилась в браке, а для женщины потеря ребенка — большое горе.

— Я знаю, господин Тиан. Но сейчас важнее другое — это был не мой ребенок.

Я открыла глаза, и мир сразу сузился до пределов комнаты. Краешком сознания отметила, что это не то помещение, где надо мной хлопотал лекарь. По мере приближения шагов во мне росла злость. Скрипнули двери, вторые, приотворилась дверь в комнату, где я находилась, и надо мной склонился Дэн.

— Маша, — осторожно опустился он на постель, беря меня за руку.

— Не надо разыгрывать сочувствие. Я знаю, ты рад такому исходу дела. Ты ведь этого хотел!

— Да что ты, любимая. Я не мог этого желать, потому что не знал. Это и было причиной? Мне очень жаль, что такое случилось с тобой.

— Не ври! Я слышала, о чем вы сейчас говорили! Ты рад, просто счастлив! — Я кричала, а слезы катились из глаз, не давая выразить всю ненависть и презрение, которыми я хотела окатить сидящего передо мной мужчину.

— Слышала? Но это не… я не то имел в виду!

— Для тебя главное, что погиб не твой ребенок, а моя боль тебя не интересует!

— Ты ошибаешься. Я понимаю твои чувства и разделяю твое горе.