Книга Прощай, империя! Спасибо Путину - Виктор Алкснис

С. СОРОКИНА: Давайте напомним, в какой из этих стран русским все-таки легче, русскоязычным, я не знаю, как определить наших сограждан, соотечественников на этих территориях, кому, в какой стране там существовать легче?

В. АЛКСНИС: Формально вроде бы в Литве, поскольку там был принят нулевой вариант гражданства, это связано с тем, что именно в Литве нелитовское население составляло всего лишь 20 %, в Латвии было 48 % нелатышского населения.

С. СОРОКИНА: Фактически половина, да.

В. АЛКСНИС: А в Эстонии было 40 %, и в связи с тем, что опасались, что если дать право голоса такому большому количеству некоренного населения, то оно может проголосовать не так, как надо, поэтому решили, что лучше лишить их права голоса и воздержаться. И тут я бы не сказал, что все такие националисты, там чисто политические мотивы, что если дать право голоса, придется делиться властью, а делиться властью не хочется, поэтому…

С. СОРОКИНА: Виктор Имантович, а вы где родились?

В. АЛКСНИС: Я родился в Сибири, где мой отец оказался как жертва всех этих сталинских дел, сталинского периода, дед был латыш, был начальником ОВС Красной армии, жили они, заметьте, в доме на Набережной, 28 ноября 38-го года дед был арестован, на следующий день арестовали его жену, бабушку, Кристину-Карлу Мэднис, отцу было 10 лет, он остался один в пустой квартире, его отправили в Даниловский приемник, оттуда под Курск, началась война, эвакуировали в Казахстан.

С. СОРОКИНА: И дальше он осел в Сибири, да?

В. АЛКСНИС: Дальше он окончил ФЗУ, и послали его на рудник, в Кемеровскую область, там он познакомился с мамой, там поженились, там родился я, сестра, а в 56-м году началась реабилитация массовая, а бабушка отсидела 15 лет, но тоже была реабилитирована, я ее нашел, я 20 лет ее не видел, и мы в 56-м году вернулись в Ригу.

С. СОРОКИНА: В Ригу именно вы вернулись? То есть вы тогда впервые увидели Ригу.

В. АЛКСНИС: Да, в 56-м году мне было 6 лет, когда я впервые увидел Ригу.

С. СОРОКИНА: А у вас по истории семьи есть ощущение несправедливости, совершенной в отношении латвийского народа, или нет?

В. АЛКСНИС: Я думаю, если вести речь о несправедливости, то это не по отношению к латышскому народу, у нас все пострадали, и грузины, то есть сказать, что…

С. СОРОКИНА: Но вам, по крайней мере, понятна та настороженность и то часто негативное отношение, которое испытывают латыши к русским?

В. АЛКСНИС: Я бы так сказал, что я с пониманием отношусь к этим моментам. С другой стороны, я сужу по своей бабушке, которая отсидела в общей сложности 15 лет, ее сестра, которая тоже жила вместе с ней в доме на Набережной, отсидела 10 лет, бабушка, правда, умерла в 85-м году, но я не помню, чтобы у нее по этой причине была ненависть к России, к русским, то есть она как-то умела отделять то, что произошло с ней лично, с ее мужем, с ее сыном, от…

С. СОРОКИНА: От отношению ко всему народу.

В. АЛКСНИС: Да.

С. СОРОКИНА: Но это способность сильных натур, когда не озлобляются и не переносят на весь народ.

В. АЛКСНИС: Понимаете, когда людям по крайней мере в течение 15 лет ежедневно внушают, что их подвергали геноциду, угнетали, порабощали, оккупировали и прочее, конечно, начинает уже зашкаливать не в ту сторону эти вот эмоции. Если бы спокойно разобраться во всех этих делах, то…

С. СОРОКИНА: Если б спокойно, мир был бы другим.

В. АЛКСНИС: Это да.

С. СОРОКИНА: Я хочу еще сейчас обратиться, Юрий Георгиевич, вы встревайте, а то вы просто сидите как-то так, молча.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Просто вы так хорошо беседуете, я молчу. Но вообще когда читаешь сообщения из Прибалтики, что касается русского населения, то такое ощущение, что с фронта сообщения. Вот Эстония, например: «Эстония избавляется от воина-освободителя».

С. СОРОКИНА: Не с фронта, это разговор о памятнике, за который идет, конечно, большая битва.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тем не менее, здесь не только о памятнике: «Россия отказала в визе главе МИД Эстонии», «Таллин не понимает русского языка», «В Эстонии поставили памятник штандартенфюреру СС», «Героя Советского Союза судят в Эстонии за геноцид», и то же самое по Латвии и по Литве, один шпротный скандал чего стоит. То есть сводки такие, как с боевых действий, с фронтов.

В. АЛКСНИС: Понимаете, мне кажется, сейчас просто идет излишняя политизация всех этих вопросов.

С. СОРОКИНА: Каждый из которых надо рассматривать отдельно и по существу.

В. АЛКСНИС: Вы знаете, мне кажется, в Москве, и это я говорил в свое время еще Горбачеву, не понимали, что происходит с Прибалтикой, тогда, на рубеже 90-х годов, так, на мой взгляд, и сегодня не понимают, что там происходит. Например, программа переселения наших соотечественников — извините, кто сегодня из Латвии, из Эстонии, из Литвы поедет сюда?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно правильно.

В. АЛКСНИС: А при этом на всех телеэкранах рекламируется великая вещь — наконец Россия взялась за…

С. СОРОКИНА: Вот, интересный вопрос — не поедут — а почему? А при этом столько говорится о притеснении.

В. АЛКСНИС: А я могу объяснить.

С. СОРОКИНА: Вы, кстати, Владимир Анатольевич, тоже встревайте, а то мы тут проговорим с господином Алкснисом.

В. АЛКСНИС: В тот период, когда крупный Советский Союз, поскольку русское население Латвии и вообще Прибалтики было выведено за скобку, Ельцин этот вопрос даже не рассматривал, люди оказались брошенными на произвол судьбы. С одной стороны, местные леворадикалы ожидали, что начнется русский исход из Латвии, а вот мои знакомые говорили так: «Мы так посмотрели, в России нас никто не ждет».

С. СОРОКИНА: Конечно.

В. АЛКСНИС: Здесь вроде бы пока не стреляют, не убивают, поэтому мы решили выжить экономически, чтобы мы могли жить, могли оплатить квартиру, чтоб дать своим детям образование, в конце концов, сожмем зубы и будем молчать и будем все это переживать, но решим эти проблемы. И сейчас они решили эти проблемы — сейчас бизнес в Латвии на 60–70 % русский бизнес, люди зарабатывают хорошие деньги.

С. СОРОКИНА: А уровень жизни всегда в Прибалтике отличался хорошим качеством. Я представляю вам появившегося только что из дверей Андриса Лиепу, заслуженного артиста России, хореографа, танцовщика, необходимый персонаж для нашего разговора. Здравствуйте.

А. ЛИЕПА: Добрый вечер.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Андрис, ты кто — русский или латыш?

А. ЛИЕПА: Когда мне исполнилось 16 лет, я написал в советском паспорте, что я латыш, на что мама сказала, что у отца были все время проблемы в Большом театре, и у тебя будут точно такие же.

С. СОРОКИНА: Но не случилось — время поменялось.

А. ЛИЕПА: Да, время поменялось, я проблем таких ярых не чувствовал, но единственное, что я знаю, что после того, как Латвия отсоединилась и сегодня празднует День независимости, я поздравляю тех, кто считает, что это независимость, получилось так, что я получил латышское гражданство, это вообще уникальный случай, по-моему, такой есть только у Гедеона Кремера и у меня, то есть специальная поправка принимается к конституции, что в редких случаях…