Книга Мысленные образы. Когнитивный подход - Джон Т. Э. Ричардсон

Действительно, в ряде исследований не удалось обнаружить никакого влияния инструкций на использование образной мнемоники на продуктивность воспроизведения материала у пациентов с тяжелой амнезией. Тем не менее, такие пациенты в полной мере обладали способностью формировать мысленные образы и создавать рисунки, иллюстрирующие взаимосвязи, содержащиеся в этих образах. Когда их задание хорошо структурировано, а нагрузка на память минимальна, то такие пациенты иногда в состоянии извлечь пользу от использования образов как мнемонической стратегии. Но и в этом случае для улучшения результатов могут потребоваться подсказки или напоминания испытуемым о том, чтобы в процессе заучивания материала они использовали образы.

Например, М.К. Джонс (Jones, 1974) установила, что пациенты, перенесшие билатеральную височную лобэктомию, по всей видимости, забывают, что уже установили воображаемую ассоциативную связь между запоминаемыми объектами, и не могут использовать эти образы во время воспроизведения. Сходным образом, Дж. Ричардсон с соавт. ^.Т.Е. Richardson, Cermak, Blackford and O‘Connor, 1987) описали одного пациента с аневризмой передней соединительной артерии, который до заболевания знал множество мнемонических приемов. Несмотря на его способность спонтанно и уместно использовать эти мнемоники, он страдал тяжелой амнезией. Таким образом, страдающие амнезией пациенты способны формировать яркие и подходящие по смыслу интерактивные образы, но, вероятно, не в состоянии использовать их для создания эффективных мнемических репрезентаций без опоры на внешние мнемонические конструкции в ходе заучивания или без открытого напоминания во время воспроизведения (J.T.E. Richardson, 1995a).

В этой связи особенно интересны пациенты с «расщепленным» мозгом. У некоторых из них было обнаружено ухудшение памяти, у других – нет. В настоящее время все еще не ясно, объясняются ли эти эффекты самим фактом хирургического разделения двух полушарий или нарушениями, локализованными где-то в другом месте мозга (Parkin, 1984). Тем не менее, Зайдел и Сперри предположили, что память человека существенно зависит от взаимодействия между полушариями головного мозга, и что нарушения, выявляющиеся у пациентов с «расщепленным» мозгом в заданиях на вербальное обучение, объясняются «недостаточной поддержкой зрительных образов со стороны правого полушария» (Zaidel and Sperry, 1974, р. 270). В этом контексте гипотеза о правополушарной специализации мысленных образов постулирует, что образные инструкции и обучение образной мнемонике не должны приносить пользу пациентам с «расщепленным» мозгом.

В одном из первых исследований такого рода Газзанига с соавт. (Gazzaniga, Risse, Springer, Clark and Wilson, 1975) тестировали четырех пациентов на воспроизведение двух списков ассоциативных пар. Трое из испытуемых перенесли частичное рассечение мозолистого тела, поэтому часть межполушарных связей оставалась сохранной. Их результаты значимо улучшились, когда при заучивании второго списка была предъявлена инструкция на использование мысленных образов. Четвертый пациент с полной комиссуротомией не продемонстрировал такого улучшения. Сам факт, что пациенты с частичным рассечением мозолистого тела оказались способны кодировать пары слов с опорой на образы, независимо от того, какие проводящие пути остались сохранны, был расценен как показатель, что вторичные формы обработанной информации «легко передаются по любым доступным путям» (р. 14). Однако эти данные нельзя считать безусловно достоверными, поскольку результаты пациента с полной комиссуротомией были чрезвычайно низкими во всех отношениях и могли отражать «эффект минимума», в то время как улучшение, продемонстрированное остальными тремя пациентами, могло быть просто следствием тренировки при выполнении незнакомого задания.

На самом деле, в ряде последующих исследований было показано, что пациенты, перенесшие рассечение мозолистого тела, могут использовать образы для улучшения результатов в заданиях на заучивание слов, а это может быть достигнуто только с помощью механизмов левого или доминантного полушария головного мозга. К сожалению, эти данные, как правило, носили характер неформальных наблюдений, без подробного описания исследовательских методов и полученных результатов, что оставляет сомнения в их научной достоверности. И все же этот принципиальный результат удалось подтвердить в строгом эксперименте, проведенном Милнером, Тейлором и Джонсом-Готманом (Milner, Taylor and Jones-Gotman, 1990). Они провели исследование восьми пациентов с комиссуротомией, шесть из которых перенесли полное хирургическое рассечение межполушарных комиссур. В целом по группе при заучивании ассоциативных пар высокообразных слов пациенты показали значимое улучшение показателей воспроизведения в результате использования образов, сформированных как с помощью экспериментатора, так и самостоятельно. Это убедительно доказывает, что хирургически отделенное левое полушарие способно осуществлять образное кодирование.

Выводы

1. Разделение людей на визуализаторов и вербализаторов было предложено для описания преобладающего когнитивного стиля. Привычное использование образов является предиктором результатов выполнения пространственных тестов, а также воспроизведения изобразительного материала и высокообразных слов.

2. Образная и вербальная стратегии могут приниматься под влиянием соответствующих инструкций, но они также зависят от требований задания и особенностей стимульного материала.

3. Испытуемые часто сообщают об использовании образов при заучивании ассоциативных пар, состоящих из высокообразных слов, и в этой ситуации следует ожидать высокого уровня воспроизведения материала.

4. Инструкции на использование интерактивных образов увеличивают воспроизведение, но иногда они не более эффективны, чем вербальные инструкции. Инструкции на использование сепаратных образов могут и не иметь позитивного эффекта; инструкции на использование образов могут не влиять на воспроизведение прозы. Таким образом, образные инструкции улучшают результаты воспроизведения за счет большей организованности связей между запоминаемыми элементами.

5. Эффективность образной мнемоники у больных с нарушениями памяти, вызванными повреждением мозга, обратно пропорциональна степени тяжести нарушения их памяти, но, видимо, не зависит от его точной этиологии.

6. Больные с повреждениями левого полушария часто могут извлечь пользу из обучения использованию мысленных образов. Однако эффективность образов как мнемонической стратегии не зависит от целостности правого полушария. Действительно, образы могут обеспечить эффективные средства кодирования вербального материала даже у пациентов с расщепленным мозгом.

7. Это означает, что образное кодирование может выполняться посредством механизмов левого полушария. Если быть более точным, то, согласно данным, полученным при исследовании пациентов с локальными поражениями мозга, образное кодирование обеспечивается структурами левой затылочно-височной области.

6. Заключение

В заключение перечислим некоторые ключевые положения предыдущих глав. В начале книги отмечалось, что когнитивные психологи по-разному определяют понятие «образы», поэтому сначала следует повторить те выводы, к которым мы пришли в отношении каждого из этих определений.