Книга Камни вместо сердец - К. Дж. Сэнсом
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– По королевским делам, сэр? Связанным с войной, должно быть? Вздуть этих французишек?
– По юридическим вопросам.
– Эх, жаль, что я не так молод, чтобы лично задать трепку этим французским петушкам! Как сделал я при Флоддене. Когда я зарубил шотландского короля, сам граф суррейский похвалил меня…
– Я хочу оставить распоряжения на время своего отсутствия…
– Можете положиться на меня, сэр. Я сохраню все в полном порядке. Торговцев, мальчишек, Жожо…
– Я оставляю распоряжаться домом доктора Мальтона.
Сказав это, я с наслаждением увидел, как вытянулось лицо Вильяма. Он проговорил скулящим тоном:
– Там, где я работал до вас, за хозяина всегда оставался эконом.
– Если в доме остается джентльмен, подобно доктору Мальтону, распоряжаться должен он, – заявил я.
Колдайрон метнул в меня короткий и злобный взгляд.
– Ну а теперь, к делу: я голоден, – бросил я непринужденно. – Ступай и пригляди за приготовлением ужина.
Затем я с любопытством вошел в гостиную, желая узнать, что там происходит. Гай и Джозефина сидели за столом. Она закатала рукав на правой руке, открыв заходящий с ладони на запястье красный ожог, который врач обрабатывал лавандовым маслом, наполнившим своим запахом всю комнату.
– Джозефина обожгла руку, – пояснил мой друг.
Девушка тревожно посмотрела на меня:
– Простите меня, сэр, но добрый доктор Мальтон предложил мне свою помощь…
– Я рад, что он это сделал. Ожог, судя по всему, очень болезненный.
– Это так, – согласился Гай. – Какое-то время ей лучше не работать этой рукой. Кроме того, ожог надо смазывать маслом четыре раза в день.
– Очень хорошо, – улыбнулся я и вновь посмотрел на служанку. – Делай только легкую работу, пока доктор Мальтон не разрешит тебе свободно пользоваться рукой.
Та явно испугалась:
– Но отец…
– Я переговорю с ним.
Джозефина смотрела в пространство между мной и медиком. Глаза ее наполнили слезы:
– Вы такие добрые… оба. – Она вскочила, смахнув со стола закупоренную бутылочку с мазью. Гай ловко поймал ее в воздухе и вернул своей пациентке со словами. – Береги ее.
– O, спасибо вам, сэр! Я такая неловкая… Мне так неудобно! – Сделав реверанс, девушка заспешила к двери торопливой походкой. Мой друг серьезно посмотрел на меня:
– Ожог трех– или четырехдневной давности. Она говорит, что все это время отец заставлял ее работать. Боль при этом, наверное, была адская.
– Он – настоящее животное. Гай, ты уверен в том, что хочешь командовать им во время моего отсутствия?
– Да. – Доктор улыбнулся. – Похоже на то.
– Обращайся с ним, как посчитаешь нужным. Я найму нового эконома сразу, как только вернусь, и тогда его можно будет уволить. – Сказав это, я немного помедлил и добавил: – Впрочем, меня смущает судьба Джозефины…
– Она во всем зависит от него. – Мальтон поднял на меня глаза. – Не думаю, чтобы она была настолько глупа, как это кажется. Просто запугана донельзя.
Я задумчиво кивнул:
– Интересно, найдется ли способ отделить ее от Колдайрона?
– Довольно с тебя ответственности за Эллен, – бросив на меня едкий взор, невозмутимо спросил мой товарищ. – И что же мне сказать ей, Мэтью, если она сообщит мне, что любит тебя?
Меня бросило в краску:
– А не сказать ли тебе, что ты просто не знаешь ответа?
– Но я знаю его.
– Тогда скажи ей, что на такие темы следует беседовать со мной самим.
Врач обратил ко мне проницательный взгляд своих карих глаз:
– Она может решиться на это. Что ты будешь делать тогда?
– Посмотрим… все будет зависеть от того, что я сумею узнать в Сассексе.
– Подозреваю, что ничего хорошего ты не узнаешь.
В этот момент я с облегчением услышал громкий стук во входную дверь и развел руками:
– Прости меня.
В дверях стоял молодой посыльный с бросившейся в глаза кокардой королевы на дублете. Впустивший его в дом Колдайрон круглыми глазами взирал на этот знак отличия.
– Письмо от мастера Уорнера, сэр, – проговорил молодой человек.
Повернувшись к Вильяму, я бросил:
– Ужин.
Тот, вопреки собственному желанию, ретировался на кухню. Посыльный передал мне письмо. Прочитав его, я выругался сквозь зубы:
– Проклятье!
Барристер писал, что при всем своем желании не сможет послать со мной обещанного спутника: подобно многим крепким слугам Хэмптон-корта, он в этот день уже принял присягу.
– Будет ли ответ, сэр? – спросил посыльный.
– Нет, – ответил я и закрыл за ним дверь. Не в манере Уорнера было подводить меня, однако на тех, кто служил при дворе, давили еще сильнее, чем на прочих. Я подумал, что, поскольку мы уезжаем завтра утром, искать кого бы то ни было уже поздно. Оставалось только благодарить судьбу за то, что я не рассказал Бараку о привидевшемся Эллен сожженном заживо человеке. Теперь приходилось решать эту загадку, рассчитывая только на свои собственные силы.
Путешествие
В среду, первого июля, я поднялся сразу же после рассвета. Облачившись в рубашку и тонкий дублет, натянул кожаные сапоги для верховой езды и еще в полумраке спустился вниз, вспоминая о том, что в прежние времена, куда бы я ни собирался, Джоан поднялась бы еще раньше и позаботилась бы о том, чтобы я захватил с собой все необходимое.
У подножия лестницы меня ожидали Колдайрон и его дочь с приготовленным для меня коробом на полу. Груз был слишком велик для меня, и я приказал Вильяму проводить меня до речной лестницы, где была назначена встреча с Бараком.
Джозефина сделала реверанс:
– Доброе утро, сэр.
Эконом добавил:
– Отличная погода для путешествия.
Глаза его были полны любопытства: он считал, что я отправляюсь по королевскому делу.
– Доброе утро. И тебе, Джозефина, – поздоровался я с ними. – Почему ты встала так рано?
– Она понесет одну из корзин, – ответил Колдайрон, а девушка, посмотрев на меня, нервно улыбнулась и протянула мне небольшой полотняный мешочек:
– Сэр, здесь немного хлеба и сыра, а также несколько ломтиков ветчины. И сладкое печенье, которое я купила на рынке.
– Спасибо тебе, Джозефина, – улыбнулся я. Служанка покраснела и снова сделала книксен.
На улице уже потеплело, и на небе нельзя было найти и облачка. Я шел по опустевшей Ченсери-лейн, а Вильям и его дочь следовали за мной. На Флит-стрит стояла тишина, все окна были закрыты ставнями, и несколько бродяг спали в дверях лавок. Тут сердце мое заколотилось при виде четверых подмастерьев в синих балахонах, расположившихся возле Тамплевского шлагбаума. Отделившись от него, они направились нам навстречу неспешным ленивым шагом. Все были при мечах.
