Книга Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - Максим Кисляков

– А ничего, – спокойно ответил капитан. – Говорю же – еще неделю назад все танки ушли с этого района. Впрочем, как и войска.

– Ну все правильно! Правда, бои там шли не неделю, а два дня назад, – кивнул Игорь, почему-то обрадовавшись. – И войска отходили с этого рубежа, – лейтенант прочертил пальцем незаметную линию в сторону Минска, – вот по этому участку они выходили, а мы прикрывали их отход на Минск.

– Значит, прикрывали? – недоверчиво бросил комиссар. – Окопались танками и прикрывали?

– Так точно! Прикрывали в составе нескольких танков под командованием полковника Семена Ильича Богданова.

Полковой комиссар и пограничник вдруг переглянулись, на лицах обоих читалось удивление.

– Под командованием Богданова, говоришь? – спросил комиссар, на лице смесь чувств – удивление вместе с недоверием.

– Да, так точно! Прикрывать область от прорыва восточнее Столбцов получил приказ от него лично.

Комиссар хмыкнул. Поднялся со скамьи и принялся вышагивать в землянке, тусклый свет падает на задумчивое лицо.

– Знаем такого, в Освободительном походе польском вместе воевали… – Комиссар Станкевич посмотрел на капитана. – Он, кажется, в дивизии генерал-майора Пуганова служит, а, Георгий?

Капитан кивнул.

Игоря вдруг осенило. Он буквально просиял лицом и полез в свою планшетку. Пограничник тут же перевел ствол на него. Игорь спешно произнес:

– У меня письмо нашего комбрига сохранилось, – буквально выкрикнул Игорь, Комиссар резко развернулся и тут же впился в него взглядом.

– Какое еще письмо?

– Семена Ильича. Мы когда оборону занимали, он мне его передал, говорит, верю, что выживешь, если что со мной, то есть с ним, случится, мол, передашь по назначению.

Последнюю фразу Игорь произнес очень тихо, будто сам себе. Комиссар не слушает его, глаза внимательно бегают по размашистым строчкам письма. Даже пограничник силится с расстояния в несколько метров разглядеть, что там написано.

Наконец полковой комиссар оторвался от письма, посмотрел сначала на Игоря, потом перевел взгляд на капитана.

– Хм. Выходит, не врут наши бойцы, – произнес несколько удивленным голосом комиссар. Пограничник лишь пожал плечами и перевел взгляд на танкистов. Руки все еще крепко сжимают ППШ. Комиссар недовольно посмотрел на него.

– Да опусти ты уже ствол, капитан! – недовольно произнес комиссар. – Лишь бы пострелять кого…

Капитан недовольно цокнул, но оружие опустил.

– Может, они подделали письмишко-то, товарищ комиссар, – неуверенно шепнул капитан-пограничник.

– Не говори чепухи! Что ж, я не знаю, какой почерк у подчиненных Пуганова!

– Извините, товарищ комиссар.

Станкевич вновь опустил глаза на письмо, еще раз пробежался по желтому смятому листу, отложил его в сторону, шагнул к Игорю, протянул документы и громко произнес:

– Прошу извинить, служба есть служба!

И тут же добавил:

– Товарищ капитан, расквартируйте танкистов пока у нас. – Тот кивнул, комиссар повернулся к лейтенанту, пробежал по нему взглядом.

– Да, и накормите бойцов, – произнес комиссар и обратился к танкистам, развел руками, будто извиняясь. – Паек у нас нынче скудный. Сами понимаете, снабжения никакого. Все, что есть, – либо помощь местных, либо добываем в боях. Вот, правда, еще бы свои не таскали…

– Слушаюсь! – козырнул пограничник.

Игорь шагнул из строя вперед.

– Товарищ полковой комиссар, разрешите обратиться!

– Валяй.

– Я слышал, солдаты говорят, что мы в окружении на самом деле. Это правда?

Комиссар Станкевич глубоко вздохнул, обратился к капитану-пограничнику:

– Сколько раз я тебе говорил, закрой рты своим солдафонам, чтобы паники не сеяли!

Пограничник ничего не ответил, лишь вздохнул. Комиссар шагнул к Игорю, его ладонь мягко легла на плечо лейтенанту.

– Окружение есть, но кольцо не плотное. Да и мы не бездействуем. Вот специально в леса отошли – бьем врага как можем, ждем удобного случая.

– Какого случая? – недоверчиво спросил Протасов.

Полковой комиссар вздохнул, опустил голову.

– Нужного случая, лейтенант. Нужного. Наших, например. А не подойдут, будем сами прорываться. – Станкевич посмотрел на капитана, тот кивнул. Потом перевел взгляд обратно на Игоря. – Так что не дрейфь, лейтенант. Прорвемся!

– Так точно, товарищ комиссар!

– Ну, а теперь свободны! Идите, располагайтесь!

– Есть! – Танкисты одновременно отдали честь и направились к выходу. Бойцы, пригнувшись, гуськом вышли из землянки. За ними хлопнула дверь. Капитан выдохнул и шагнул к комиссару.

– Виктор Ильич, вы сказали, что опять пропали пайки? – спросил удивленный капитан-пограничник.

– К сожалению, капитан, к сожалению…

– С этим надо разобраться! И немедленно!

– И я так думаю, товарищ капитан, – слишком наигранно проговорил комиссар. – А то, знаете ли… по законам военного времени… В общем, надо, надо разобраться! А ребят все ж таки накорми.

– Сделаем!

– Да, капитан, и определи раненого ихнего… как его?

– Сержант Демин! – вставил капитан.

– Да, сержанта Демина в наш лазарет. Пусть перевяжут там, обработают… ну, в общем, что нужно пусть сделают.

– Есть!

– Ну все, иди, капитан, отдыхай.

Пограничник козырнул и направился к выходу. Комиссар посмотрел ему вслед, отчего-то покачал головой. Дверь хлопнула. Он снял фуражку и устало опустился на скамью, сделанную из половинок дубовой чурки. Тусклый свет сальной свечи осветил усталое, изборожденное глубокими морщинами лицо.

– Кто же таскает? – едва слышно удивленно проговорил комиссар. – Так через пару дней кормить солдат будет нечем, начнем пухнуть!

Внезапно комиссар со всего маху треснул кулаком по столу, вверх подпрыгнула тарелка с окурками, пепел разлетелся в стороны.

– Собственноручно расстрелял бы суку!

12

Танкисты временно устроились у костра прямо в центре лагеря. Игорь пробежал еще раз взглядом по скудному хозяйству лагеря. Всего он насчитал не больше сотни бойцов. Оружие увидел, дай бог, у половины, обмундирование бойцов и даже некоторых младших командиров в совсем плачевном состоянии. Кого ни возьми – не форма, а лохмотья. По изможденным лицам и так понятно, что отступление и дальнейшая жизнь в лесах и в окружении – не хлеб с вареньем. В общем, с виду не боевой отряд, а горстка оборванцев. Хорошо хоть дисциплина не страдает. С таким политруком-комиссаром, как этот Станкевич, – не забалуешь, с улыбкой подумал Игорь.