Книга Игра на выживание - Анна Владимирская

О жестокости правителя замка Локет ходили легенды. По одной из них местный маркграф, отличающийся особой безжалостностью, превратился в железный камень. Его прокляла бедная вдова, которая не смогла заплатить налоги и просила об отсрочке. Но надменный маркграф лишь ухмыльнулся и отправил ее в тюрьму. Старуха выкрикнула: «У тебя каменное сердце, так превратись ты и сам в камень!» Тут небо почернело, ударил гром, и злой градоначальник пал раскаленным от гнева камнем. А народ благодарил Господа за избавление от тирана.

Самое интересное, что действительно произошло нечто подобное: маркграфа убило метеоритом, упавшим на Локет. Местные жители приписывали камню чудодейственную силу и хранили на дне самого глубокого колодца в замке.

Во сне Раневская снова вела экскурсию по нескольким подземным этажам, где находились тюремные камеры и орудия пыток. Движущиеся фигуры в натуральную величину демонстрировали несколько способов пыток из средневекового пособия католической инквизиции «Молот ведьм». А в темных коридорах раздавались душераздирающие крики и стоны. Любителям особо экстремальных впечатлений разрешалось сфотографироваться прикованными к стене камеры.

Лиза проснулась совершенно разбитая. Сон не принес отдохновения, наоборот, сцены средневековых пыточных камер усугубили ее собственные страхи. Ситуация, в которой она оказалась, виделась ей не только абсурдной и дикой, но и безвыходной.

Утром она встретилась со своим адвокатом Праздниковой. София Макаровна повела разговор в своей обычной наступательной манере:

– Значит, так. Вакуленко уцепился за этот донос из музея и фотки из австрийского банка, где якобы ты…

– Это не я… – вяло отреагировала Лиза.

– Нет времени сейчас разбираться, кто там. Ты – не ты, потом выяснять будем! Сейчас тебя надо вытащить под залог. И под подписку.

– Под какую подписку?

– Не тупи. Подписку о невыезде. Скажи мне, с кем нужно связаться, чтоб заплатили за тебя залог. Вакуленко, гнойный прыщ, требует ту же сумму, которую тебе инкриминирует, сто тысяч евро! И себе на карман десять процентов. Только при таких условиях ты пойдешь домой. Еще раз спрашиваю, кто может быстро найти для тебя такие деньги?

– Никто, – вздохнула Лиза.

Она представила себе, что даже если ее родители и решат продать загородный домик, где они живут, для ее спасения, то быстро такие деньги им не найти. Мысль о финансовом участии Поташева она сразу же отвергла, поскольку не могла себе представить, чтобы Праздникова от ее имени стала просить у Алексея деньги в качестве залога. Сидоров – обычный хирург в обычной поликлинике, откуда у него такая сумма? Ему тоже взять негде. Значит, никто.

– Ладно. Буду думать. Ничего не подписывай, если хочешь выйти на волю, поняла?

– Не дождутся! – проявила характер девушка.

– Вот это – правильное поведение. Люблю тех, кто не киснет и борется! Таких людей защищать – одно удовольствие. Наше дело правое, мы победим! – закончила свою краткую речь адвокат и отправилась по делам подопечной.

Родители Раневской искали деньги на залог. Они уже обзвонили несколько агентств недвижимости, но те сказали, что раньше, чем через две недели, требуемую сумму не получить никак. Тогда Маргарита Николаевна, Лизина мама, стала обзванивать всех знакомых с просьбой одолжить хотя бы часть суммы. Позвонила и Сидорову. Игорь заверил, что возьмет кредит в банке. Вся эта история с арестом дочери и денежная суета изматывали Маргариту Николаевну. Хотя внешне она держалась, Александр Кириллович видел, что жена вот-вот сорвется. И поэтому он неожиданно даже для самого себя вдруг предложил:

– Почему мы не обратились к Поташеву?

– Но Лиза нас с ним даже не познакомила, – расстроенно проговорила Раневская.

– И что? Ведь мы знаем о его существовании. Или нет? Знаем, что наша дочь встречается с ним вот уже несколько месяцев. И в последнее время она даже переехала к нему! Почему бы нам не объединиться в момент, когда нашей дочери нужно помочь?

– А он сам? Почему он нам не позвонил? Почему ему в голову не приходит спасать свою любимую девушку? – Нервы Маргариты Николаевны не выдержали, и она расплакалась.

Александр Кириллович за все годы совместной жизни мог пересчитать по пальцам случаи, когда его жена плакала. Она была стойким «оловянным солдатиком», не склонным к нытью и к проявлениям слабости. Но когда такое все же случалось, он старался утешить ее любым способом. Чаще всего скоропомощным средством служил юмор. Вот и сейчас он шутливо предложил:

– Маргоша! Давай ему позвоним, прямо сейчас, и предложим выкуп за нашу девочку! Дескать, мы согласны ее выдать за него, но без калыма никак. Они ведь все равно рано или поздно поженятся. Поэтому будущему зятю нужно включаться. А калым – сумма залога!

– Прекращай свои восточные штучки! – сквозь слезы улыбнулась его жена. Александр Кириллович в молодости служил в Средней Азии, и иногда та выглядывала из него подобными шутками.

Пока родители Лизы искали деньги, для того чтобы уплатить залог за дочь, тем самым вытащив ее из заточения, друзья Поташева делали то, что считали необходимым в данной ситуации.

Артем Худаня обзвонил всех своих друзей, с которыми когда-то учился во Львовском университете на факультете журналистики. Его коллеги и товарищи не только откликнулись, но и предложили подключить своих знакомых журналистов. Правда, было несколько человек, которые стали клянчить деньги за размещение материала, но для этих у Худани была готова фраза: «Когда у тебя случится беда и ты решишь прийти ко мне с просьбой о помощи, знай – меня не интересуют твои проблемы!» После этого начинались долгие объяснения, что Артем их не так понял и они, конечно же, напишут о вопиющем беспределе правоохранителей!

Утром следующего дня во всех новостных СМИ появился материал такого содержания:

«Подобного в нашей стране еще не было. Известный искусствовед Елизавета Раневская, сотрудник Городского музея, заведующая отделом старинных и редких музыкальных инструментов, была задержана на трое суток по подозрению в совершении мошенничества в особо крупных размерах. Ей инкриминируют присвоение ста тысяч евро. “В настоящее время проводятся необходимые следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств преступления. Расследование уголовного дела продолжается”, – говорится в сообщении пресс-службы МВД Украины. Официально обвинение искусствоведу не предъявлено.

Как отмечают “Факты и комментарии”, арест Елизаветы Раневской произвел в культурной среде Киева эффект разорвавшейся бомбы. Дело в том, что Елизавета Раневская – не только известный знаток искусства, автор большого числа статей о культуре, специалист, которого приглашают читать лекции за рубежом, профессиональный эксперт по вопросам европейской живописи, но и человек, представляющий новое поколение искусствоведов, завоевавший авторитет не только в Украине, но и в Европе. Елизавета Раневская стала неотъемлемой частью киевской интеллигенции с ее духовными устремлениями.