Книга Алекс Кросс. Территория смерти - Джеймс Паттерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С вами хочет переговорить мисс Танзи. — Священник вручил мне сотовый.
У Аданны было полно новостей! В частности, она поведала мне об убийстве, случившемся в тот день в Южном Дарфуре. Жертвами убийц стали один из членов Государственного совета Судана и все его семейство.
— Какая-нибудь связь с Бэзилом Аббудом, убитым в округе Колумбия, прослеживается? — спросил я женщину.
— Пока не знаю, но совершенно точно могу сказать, что Тигр довольно часто прокручивал свои делишки именно в Судане.
— Оружие? Героин? — спросил я. — Какого рода у него делишки в Судане, Аданна?
— Мальчики. Преданные ему оловянные солдатики. Он рекрутировал их в лагерях беженцев в Дарфуре.
Я вздохнул.
— Вам следовало сказать мне об этом раньше, Аданна.
— Ничего еще не потеряно. Завтра утром мы можем вылететь в Найалу на первом же транспортном самолете.
— Вы сказали «мы»?
— Сказала. Но если вас это не утраивает, отправляйтесь обычным коммерческим рейсом до Аль-Фашера, а оттуда доберетесь до места наземным транспортом. Оставляю это на ваше усмотрение.
Прежде я бы сто раз подумал над ее предложением. Но прежде я никогда не находился на расстоянии пяти тысяч миль от дома, не имея никакой связи со своими близкими, и не ночевал в переполненном дортуаре в приюте для бездомных.
Накрыв трубку ладонью, я повернулся к отцу Бомбате.
— Святой отец! Я могу доверять этой женщине? — спросил я, но подумал другое: «Доверить ей собственную жизнь?»
— Да. Она хорошая девочка, — ответил священник без колебаний. — Кроме того, как я уже говорил, она — моя кузина. Такая же высокая и красивая, как я. Вы можете довериться ей, детектив.
Я снова поднес трубку к уху.
— Готов лететь с вами. Но при условии, что даже самая ничтожная заметка не выйдет из печати без нашей взаимной договоренности. Такой вариант устраивает вас?
— Вполне. Я встречу вас у главного входа в «Икея» завтра в пять утра. И еще одно, Алекс: готовьтесь морально к тяжелому зрелищу. Дарфур, без скидок, одно из самых ужасных мест на земле.
— Мне приходилось видеть в своей жизни ужасы, — сказал я. — И не один раз.
— Возможно. Но там ужасы особого рода. Уверяю вас, Алекс, вы никогда не видели ничего подобного.
Лагерь
Как выяснилось, Аданна имела обширные связи, и я был впечатлен тем, как быстро и эффективно она решала все проблемы.
На следующее утро она переговорила с каким-то человеком на аэродроме, затем связалась с кем-то по радио, и вот не прошло и четверти часа, как мы в сопровождении сержанта из миротворческого контингента Африканского союза, заведовавшего аэродромным хозяйством, отправились на борт транспортного «С-130».
Короче, около шести утра самолет уже набирал высоту, мы же с Аданной оказались единственными штатскими пассажирами на борту тяжелой военно-транспортной машины, груженной просом, сорго, пальмовым маслом и направлявшейся с благотворительной миссией доставки продовольствия и предметов первой необходимости в Дарфур.
Итак, расследование продолжалось и даже приняло новый оборот, особенно если учесть, что в данный момент мы находились в воздухе. Я попросил у одного из членов экипажа карту местности и узнал, что Дарфур не уступает размерами Техасу.
Чтобы как-то оправдать в своих глазах это путешествие, не входившее ранее в мои планы, мне пришлось исходить из нескольких предположений, а именно: что Тигр был в Найале в день убийства семейства Шолов, а стало быть, информация Аданны верна, и что он по-прежнему находится в Дарфуре, вербуя себе сторонников в лагерях для беженцев и перемещенных лиц.
Учитывая все это, нужно было лишь ответить на вопросы, какие перемещения он совершил за последние восемнадцать часов и где находится в настоящий момент.
Во время полета Аданна неторопливо и очень тихо, чтобы члены экипажа не слышали ее, обрисовала мне положение в Дарфуре и Судане, в частности, рассказала о творящихся там ужасах. Более всего в ее рассказе меня поразили описания жестокостей по отношению к женщинам и детям, тысячи которых подверглись изнасилованию, а затем еще и клеймению.
— Массовые изнасилования стали отличительной чертой этой гражданской войны, Алекс. И что интересно, большинство американцев ничего не знают об этом. Да и откуда им это знать, если они перестали ездить сюда.
Между тем члены ополчения Джанджавид имеют обыкновение предварительно ломать женщинам ноги, лишая их возможности удрать, что превращает их в инвалидов до конца дней, а также любят бичевать свои жертвы, ломать им пальцы или выдергивать щипцами ногти, — произнесла она почти шепотом.
Даже солдаты из так называемого межафриканского контингента для поддержания мира насилуют беженок или превращают их в проституток. Хуже того, за многими беззакониями и ужасами, творящимися на этой земле, стоит правительство Судана. Вы не поверите своим глазам, Алекс, когда увидите, с какими кошмарами сопряжено существование в этих краях.
— Я хочу увидеть это, — сказал я. — Тем более что обещал одному человеку в Сьерра-Леоне рассказать американцам о том, что здесь происходит.
— Это Калма, — сказала Аданна, указывая на желтый треугольник на карте. — Один из крупнейших лагерей в Дарфуре. Готова держать пари, что Тигр знает его как свои пять пальцев. Все местные и пришлые его знают.
— А что обозначают геометрические фигуры других цветов? — спросил я.
Оказалось, что в этом регионе расположено более сотни лагерей. Так по крайней мере сказала Аданна. Зеленый цвет свидетельствовал, что данное место непроходимо во время сезона дождей, а синий — о том, что в этот район нет доступа представителям невоенных благотворительных организаций, поскольку там спорадически идут военные действия. Желтый треугольник Калма означал, что этот лагерь открыт для посещений.
«Вот где мы начнем охоту на Тигра», — подумал я.
— А это что такое? — Я указал на алые изображения, похожие на языки пламени. На карте их было не менее нескольких дюжин.
Аданна тяжело вздохнула.
— Алые символы, похожие на языки пламени, обозначают сожженные или разрушенные поселения. Солдаты Джанджавида уничтожают все на своем пути — деревни, продовольственные склады, домашних животных… Часто они сбрасывают трупы людей или животных в колодцы, отравляя воду. Говорят, эти нелюди стремятся к тому, чтобы на опустошенных ими землях больше никто никогда не поселился. В переводе с арабского слово «джанджавид» значит «всадник с ружьем».
Иначе говоря, вооруженная арабская милиция, пользующаяся поддержкой нынешнего правительства, которое поставило своей целью сделать жизнь чернокожих обитателей этого края как можно более трудной, нестабильной и полной опасностей. И подобная политика, как это ни печально, приносит свои плоды, ибо более двух миллионов человек покинули свои дома и бежали куда глаза глядят, а двести тысяч подверглись уничтожению. Впрочем, «двести тысяч» — цифра условная, поскольку говорит лишь о жертвах, известных нам наверняка.
