Книга Все мужчины ее жизни - Ника Сафронова

– Я не могу без тебя, – сказала я Мише.

Он не ответил. На секунду задержал взгляд на моих губах и стал целовать. Легко, без нажима. Запустил в волосы свои теплые пальцы.

А потом молния у меня на спине поползла вниз. Обнажилось плечо. И Миша едва ощутимо тронул его губами. Кожа от этого моментально покрылась мурашками. Я вся напряглась, затаила дыхание, каждой клеточкой требуя продолжения. А Миша будто надумал открывать меня заново. Ласки его были неспешны. Он высвобождал меня из одежды с бережностью хирурга. Я чувствовала, как платье мягко соскальзывает к ногам. Как, лишившись этой тонкой защиты, тело становится жадно отзывчивым к каждому Мишиному прикосновению. В каком-то словно бы нежном вальсе мы сместились к подоконнику, и Миша слегка опрокинул меня на него.

Но тут на полу, прямо у нас под ногами, ожил мобильник. Он заиграл зловещую «Песенку атаманши» из «Бременских музыкантов».

– Оксанка звонит! – в ужасе шепнула я, отшатнувшись от Миши. – Это значит, кто-то сюда идет.

– Что?

Он сначала даже не понял. А сообразив, издал звук, похожий на глухое рычание. Быстро подняв мои вещи, стал помогать мне одеться. Натягивая, застегивая, целуя между делом куда придется.

В этот момент кто-то повернул ручку двери. Потом еще раз. И возмущенный голос Вероники прокричал:

– Открой мне дверь, Талов, ты что, совсем сдурел запираться!

Миша торопливо вправил рубаху в брюки. Пригладил волосы. Еще раз нежно поцеловал меня в губы и глазами указал на стул. Я моргнула, в знак того, что все поняла. Тогда он нацепил на лицо маску невозмутимости и пошел открывать.

Вероника влетела разъяренная, как фурия. А когда увидела меня, развернувшуюся на нее в полном недоумении, аж вся затряслась.

– Почему вы заперли дверь? – завизжала она и, подлетев к своему гражданскому мужу, с размаху хлестнула его перчатками. – Почему, я тебя спрашиваю?

Миша, поморщившись, отстранил лицо.

– Что ты шумишь? – раздраженно спросил он. – Я проветривал, Ирина здесь курила. Сквозняк поднялся… – Он вернулся за свое рабочее место, взял какой-то лист и, пробежав глазами, протянул его мне: – Ирина, давайте завтра договорим. Я сейчас не в состоянии это осмыслить. Честно сказать, чертовски устал сегодня.

Браво, Талов! Станиславский бы аплодировал стоя. Надеюсь, я не разочарую старика?

– Что ж! – с сожалением воскликнула я, принимая бумагу. – Завтра так завтра. Дело терпит… – Поднялась и для убедительности огляделась по сторонам: – Черт! Не могу найти свои сигареты!

– Ну, может, их Оксана забрала? – равнодушно бросил Миша.

Вероника, подозрительно наблюдавшая за нашей импровизацией, на имени Оксана расслабилась. Пройдя к стенному гардеробу, стала развязывать пояс пальто.

– Талов, ты долго еще? – спросила она. – Я без тебя не могу в квартиру попасть…

Дальше я ничего не слышала. Вышла из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь.

Душа разрывалась на части. Хотелось плакать, биться головой о стену. Почему? За что? Какое она имеет право врываться в наши отношения? Почему он допускает это? И отчего я раньше никогда не задумывалась о том, как они проводят время у семейного очага? Зачем думаю об этом теперь? Что со мной? Откуда эта острая реакция на Талова? Неужели только из-за того, что я приревновала его к Ладке? Или дело в другом – в желании влюбиться? Влюбиться не получилось, дайте хоть пострадать по-человечески? Так, что ли?

Дорохова встретила меня широко распахнутым взглядом.

– Жива?

– Да жива, жива… – бессильно махнула я рукой.

– Ну и славно. – Оксанка, кажется, поняла, что меня сейчас лучше ни о чем не расспрашивать. Выключила компьютер, убрала в сумочку «Джен Эйр» и стала одеваться. – Слушай, мне только что Сорокин звонил, прикинь!

– Да ладно! Откуда он твой номер узнал?

– Через Ладку. Она же Денису свои координаты оставила.

– И что сказал?

– Ну, сначала нес всякую ахинею о том, как он страдает и скучает. А потом я ему про шоу сказала. Что, мол, мы планируем провести съемку в клубе. И что владельцы клуба согласны платить.

– Ну-ну… – подтолкнула я.

– Он сказал, все пучком. Сделает в чистом виде. Но, правда, не раньше, чем через месяц. У него в плане еще несколько передач.

– Ну и ладно. Куда нам спешить?

– Угу. Пока можем в Лондон дней на десять смотаться. Если визу быстро получим. Я, кстати, уже и тур присмотрела. Три дня в Лондоне. Остальная неделя – автобусом по стране: Шотландия, Уэльс и главным образом Ливерпуль. Как тебе?

– Супер! – завязывая перед зеркалом шарф, рассеянно отозвалась я.

До метро мы с Оксанкой шли вместе, и она успела рассказами о предстоящей поездке прожужжать мне все уши, в то время как я разжевывала саднящий осадок, оставленный свиданием с Мишей. Я и предположить не могла, что моя подруга настолько энергично займется вопросом.

Уже через день Оксанка подготовила пакет документов, необходимых для получения визы. Потом, сказав, что есть возможность уехать с ближайшей группой, заставила меня срочно сфотографироваться. Забрала бумаги вместе с моим заграничным паспортом, который пока еще был девственно чист, и умчалась встречаться с каким-то агентом.

Моя же задача состояла в том, чтобы наврать что-нибудь эффектное руководству.

Что ж, дело нехитрое. И даже наоборот. С удовольствием сообщу Талову о своем скорейшем отъезде. Вот только, как бы это сделать с глазу на глаз?

За прошедшее время моя обида на Мишу достигла своего апогея. Это он во всем виноват! В том, что мы не вместе. Что я обязана делить его с другой женщиной. И униженно выметаться вон, стоит лишь ей подать голос. Мне хотелось бурного выяснения отношений: с ссорой, со скандалом, с пощечинами. Но, увы. Вероника неотступно следовала за Мишей повсюду. Он даже не мог использовать никакого предлога, чтобы ненадолго задержаться возле меня. Хотя несколько раз, кажется, порывался. Пришлось мне объясняться с ними двумя.

Уверенно расположившись в кресле напротив Миши, я начала лобовую атаку:

– Михаил, ну так что? Вы обдумали наше с Оксаной предложение? Мы с вами говорили об этом позавчера, припоминаете? Насчет двухнедельной командировки в Нижневартовск?

У Миши вытянулось лицо.

Однако при Веронике он не стал бурно выражать свое удивление. Пощелкал ручкой, глядя мне в глаза, очевидно соображая, что бы ответить, и сказал:

– Честно говоря, не нахожу эту идею удачной.

Тут, как и предполагалось, влезла Вероника:

– Погодите минуточку, господа! О чем речь вообще? Почему я впервые об этом слышу?

– Речь идет о съемке корпоративного фильма для вертолетостроительной компании, – не моргнув глазом, сообщила я. – Нам пришло предложение, с которым Михаил имел возможность ознакомиться. Они хотят сорокаминутный презентационный материал. Но для предметного разговора нам с Оксаной нужно съездить в командировку. Так сказать, осмотреться на местности. Нужно пообщаться с людьми. Посмотреть вертолеты. Разузнать, на что именно в фильме хотели бы сделать акценты. Это ведь очень дорогостоящий заказ. Они не станут отдавать его первой встречной рекламной фирме. Для начала нам нужно будет предоставить им несколько вариантов сценария. Так что, сами видите, произвести разведку просто необходимо.