Книга Небесный механик - Петр Крамер

В коридоре раздался шорох, в дверь постучали. Ева крикнула: «Входите!» – и в каюте появился Парсонс. В руках у него был черный приталенный сюртук и такого же цвета шляпа с белой лентой на тулье.

– Прошу вас, леди Мендель, примерьте. На открытой палубе сейчас холодно, дует северный ветер.

Ева надела шляпу, повернулась лицом к зеркалу, поправляя широкие поля.

– Я очень хотел бы принести вам что-нибудь более элегантное, – продолжил Парсонс, помогая ей надеть сюртук, – но в гардеробе экипажа только мужские вещи, поэтому…

– Погодите-ка, если на борту одни мужчины и я здесь оказалась случайно, откуда у вас это?

Она одернула сюртук – слегка великоват. Взглянула на отороченные мехом потертые рукава. Вещь не выглядела старой, но ее уже явно носили. Сунув руку в карман, Ева обнаружила там чистый носовой платок.

Парсонс щелчком сбил пылинку с ее плеча.

– В этом наряде вы очень похожи на свою мать.

– Так эти вещи…

Ева обернулась, и камердинер отступил.

– Да, леди Мендель, вся одежда когда-то принадлежала вашей матушке, Люсии Беатрис Фернандес.

– Прошу вас, расскажите о ней!

– Простите, но нас ждут. – Камердинер открыл дверь каюты.

Они вышли в коридор и поднялись по уже знакомой лестнице, только двинулись в противоположную от апартаментов магистра сторону, где была еще одна лестница наверх.

На открытой палубе действительно дул холодный ветер. Ева подошла к ограждению, возле которого стоял Макалистер в цилиндре и светло-сером пальто с меховым воротником. Он опирался на крепкую толстую трость с золоченым набалдашником, подставив лицо солнцу. Глаза были прикрыты.

Ева поежилась, невольно приподняв воротник. Ей было непривычно такое сочетание погоды: солнце и холод, когда на дворе только ранняя осень. Внизу наверняка теплее.

В носовой части палубы, в тени несущих емкостей, возились с многоствольным пулеметом наемники. Их действиями руководил Гильермо. Наемники крепили к длинному вертлюгу на треноге горизонтальную штангу с железным креслом так, чтобы пулемет и кресло находились примерно на высоте человеческого роста над палубой.

Странная конструкция, подумала Ева. И догадалась о ее назначении, когда наемник, забравшийся в кресло по приставной лесенке, взялся за рукояти пулемета и подвигал им, направляя стволы влево-вправо и вниз. Таким образом можно стрелять в разных плоскостях, все зависит от того, где находится цель. Только под большим углом вверх однозначно не получится, можно задеть пулями несущие емкости.

– Сэр Роберт, – произнес Парсонс, поклонился Еве, внимательно посмотрев ей в глаза, и отошел на почтительное расстояние.

Хм, да что с камердинером такое? Опять этот странный взгляд…

Макалистер некоторое время стоял в прежней позе, затем повернулся к Еве:

– Наряд вам идет.

– Почему вы сохранили вещи моей матери?

– Нетрудно догадаться. Я любил Люсию.

– Она жива? Я должна знать!

Макалистер с грустью посмотрел на Еву и покачал головой:

– Увы. Люсия умерла.

– Как?

– Желтая лихорадка.

– Где и когда?

– В Колумбии, спустя три месяца после вашего рождения.

– Но вы говорили, что какие-то люди разлучили вас.

– Да. Сначала они украли младенца, то есть вас, Ева, пытаясь повлиять таким образом на меня. – Магистр замолчал.

– А потом? Почему вы сказали «разлучили»?

– Я не знал, что Люсия уже больна. И о похищении узнал не сразу. В тот момент я был очень далеко от нее.

– А как я оказалась в Лейпциге?

– Мне это неизвестно.

К ограждению подошел Гильермо. Встал в двух шагах от них и раздвинул толстую телескопическую подзорную трубу. Ева присмотрелась к океану – кажется, над горизонтом поднимались дымы. Что это, пароход, на который собираются напасть?

– Сколько до него? – уточнил Макалистер, обращаясь к Гильермо.

– Семь-восемь миль.

– Наблюдаете корабль?

– Нет, кривизна поверхности мешает. Нужно подойти ближе.

– Разрешаю.

Гильермо сложил трубу и направился к железной стойке с приборами в кормовой части палубы. Из наклонной панели стойки торчали рычаги – Ева не могла разглядеть, что там еще на панели, мешала передняя стенка стойки.

– Беру управление на себя, – громко произнес Гильермо, наклонившись к загнутому раструбу над панелью.

– Вы задумали потопить тот корабль? – поинтересовалась Ева.

– Нет. – Макалистер смотрел в сторону дымов.

– Зачем тогда пулемет?

– Скоро узнаете.

Ева оглянулась на Гильермо, который медленно сдвигал рычаги в разные положения.

Дирижабль начал плавно поворачивать, меняя курс. Из широкого проема в палубе один за другим стали выбегать наемники с ружьями. Они молча занимали места на носу вдоль ограждения. У всех без исключения были плотно прилегающие очки с желтоватыми круглыми стеклами.

– Кстати, – неожиданно вновь заговорил Макалистер. – Люсия была прекрасной наездницей и хорошо разбиралась в лошадях. – Он повернулся к Еве: – Любите лошадей, умеете держаться в седле?

Ева отрицательно качнула головой:

– Я хорошо разбираюсь в живописи и некоторых других видах искусства.

– Жаль. Но научиться никогда не поздно. Хочу показать вам пару мест в Колумбии, где любила бывать Люсия.

– Так мы летим в Колумбию? – Конечно, Еве хотелось и побывать в тех местах, и научиться ездить верхом. Но ее волновало другое: – Я думала, дирижабль сейчас направляется на север…

– Вы правильно думали. Закончим одно дело и вернемся на прежний курс. – Магистр отвернулся и крикнул: – Расстояние до корабля, Гильермо!

– Минуту!

У стойки рядом с Гильермо появился наемник с… Ева была не уверена – вроде бы устройство у него в руках называется секстант. Гильермо с наемником сделали какие-то вычисления, ведя записи на листе, закрепленном на дощечке. После чего предводитель наемников вновь разложил подзорную трубу, посмотрел через нее в сторону дымов и объявил:

– Почти семь миль. Наблюдаю аэростат. Это они.

Макалистер откинул полу пальто, достал хронометр и взглянул на циферблат. При этом ему пришлось перехватить трость левой рукой – большой и указательный пальцы обвивали золоченый набалдашник, а три других с хрустом шевелились сами по себе, будто ножки крупного насекомого, оттопыриваясь в стороны.

– Я бы подошел еще ближе, – донесся голос Гильермо.

– Нет. – Макалистер спрятал хронометр в карман. – Тогда придется сбить больше, чем планируем.