Книга 2013. Конец времен - Франсеск Миральес

– Чтобы нас убили?

– Он уже давно бы это сделал, если бы только захотел, – возразила Эльза. – Раз уж ему удалось проникнуть в наш номер в наше отсутствие, то он точно таким же способом мог бы проникнуть в него, когда мы спали, и перерезать нам горло.

– Ты говоришь так, как будто Кинопс приходил сюда лично. По-твоему, это он совершил все те преступления? – спросил я, снова начав взбивать пену.

– Не знаю. Но в любом случае, он, похоже, хочет, чтобы мы с ним встретились.

– Если бы хотел, то сообщил бы нам, где он находится.

– Он, возможно, и в самом деле это сделал, а мы этого не заметили, – возразила Эльза, продолжая разглядывать сделанную красным фломастером надпись. – Ты разве не слышал поговорку о том, что ответ на вопрос зачастую содержится в самом этом вопросе?

17

Собрав свои чемоданы и рассчитавшись за проживание в отеле, мы пошли по пляжу в направлении порта Саранды. Если я не ошибался, менее чем через час из этого порта отправлялось судно в Грецию. Однако сначала нам предстояло пройти таможню.

Мне было уже даже жаль расставаться с этим маленьким курортным городишком, в котором по-прежнему надрывались неугомонные громкоговорители.

В том месте, где заканчивался пляж, мы поднялись по ступенькам, ведущим к одной из боковых улочек. Там находилось греческое бюро путешествий, в котором продавали билеты тем, кто не являлся гражданином Албании, и желал уехать из этой страны. Нас стал обслуживать пожилой мужчина с обгоревшей на солнце кожей: он очень внимательно осмотрел наши паспорта, а затем выписал билеты и протянул их нам. С билетами и паспортами в руках мы отправились на контрольно-пропускной пункт, на котором наши документы должны были проверить еще раз.

Промыкавшись четверть часа на терминале, мы наконец-таки поднялись на борт современного судна на подводных крыльях. Я, узнав там некоторых из туристов, которых видел в Бутринте, внутренне ужаснулся, но затем, правда, успокоился, заметив, что на нас с Эльзой никто из них не обращает ни малейшего внимания.

Когда на судне включились турбины, и оно начало поворачиваться, чтобы затем взять курс на Грецию, я мысленно сказал сам себе, что мы, слава богу, спасены. Я тогда не знал, что самое жуткое из этой череды злоключений еще ждет меня впереди.

Когда Саранда осталась уже далеко позади нас и мы достигли нейтральных вод, из громкоговорителей вдруг раздалась одновременно и довольно неожиданная, и многозначительная для меня музыка. Это была песня «Flow my tears»[17]– произведение Джона Доуленда, которое я слушал в его современной интерпретации во время своей роковой поездки в Херону.

Про эту песню когда-то давно сказали, что она является своего рода гимном меланхолии. Похоже, она таковой до сих пор и оставалась, потому что, едва зазвучали первые строки, сидевший неподалеку от меня светловолосый патлатый парень стал со страдальческим выражением лица писать авторучкой какое-то письмо, не обращая внимания на довольно сильную качку. Он, наверное, мучился от неразделенной любви.

Все больше удаляясь от подстерегавших меня в Албании опасностей на курсирующем между двумя средиземноморскими портами судне, я невольно засомневался, а не было ли какого-нибудь скрытого смысла в том, что мне именно сейчас довелось еще раз услышать эту песню Доуленда. Данное совпадение являлось, наверное, как раз тем, что Юнг называл «синхроничностью».

Эльза, выйдя на палубу, стояла там, покуривая сигаретку, и я, воспользовавшись этим, достал из чемодана «Введение в психологию Юнга» и нашел главу, посвященную синхроничности – понятию, над которым Юнг работал вплоть до своей кончины в 1957 году.

Синхроничность имеет место тогда, когда два косвенным образом связанных, но не зависящих друг от друга события происходят в одно и то же время и в одном и том же месте – например, когда нам вспоминается какой-нибудь старый друг, и тут вдруг он звонит нам по телефону. Для Юнга между подобными двумя событиями существует одновременно и тесная, и непонятная связь. Она – своего рода пружина, которая воздействует на случайные события, не являясь при этом причинно-следственной связью.

При описании выдвинутых Юнгом положений относительно синхроничности как определяющего фактора беспричинной связи между событиями в книге приводились в качестве примера два случая, с которыми Юнг столкнулся в своей терапевтической практике и о которых рассказал от первого лица – «Золотой жук» и «Стая птиц». Я с интересом прочел о первом из них:

Молодой пациентке в ключевой момент ее лечения приснилось, что ей дарят золотого жука. Когда она рассказывала мне об этом сне, я сидел спиной к закрытому окну. И вдруг позади меня раздался такой звук, как будто что-то легонько ударилось в окно. Я обернулся и увидел с другой стороны окна какое-то летучее насекомое, которое билось в оконное стекло, я открыл окно и поймал это насекомое. Это было чем-то похожее на золотого жука насекомое из семейства пластинчатоусых листоедов, которое водится в наших широтах, а именно золотистая бронзовка, Cetonia aurata. Жук этот, похоже, вопреки своему обычному поведению, почему-то почувствовал необходимость проникнуть в темную комнату именно в этот конкретный момент.

Во втором примере речь шла о супруге одного пациента, которая рассказала Юнгу, что и в момент смерти ее бабушки, и в момент смерти ее матери к окнам и той, и другой слетелось очень много птиц.

Подобное явление – возможно, именно оно вдохновило Альфреда Хичкока на создание фильма «Птицы» – было отнюдь не редким.

Когда курс лечения ее мужа уже почти закончился, у него стали проявляться легкие симптомы, которые я отнес к сердечной недостаточности. Я передал его соответствующему специалисту, который после первого же медицинского осмотра этого пациента сообщил мне в письменном виде, что не обнаружил у него ничего такого, что могло бы вызывать беспокойство. Когда мой пациент шел после приема у этого специалиста домой, он ни с того ни с сего рухнул наземь прямо посреди улицы. Когда его – еле живого – принесли к нему домой, его жена уже в течение некоторого времени испытывала страх и беспокойство, потому что вскоре после того, как ее муж ушел к врачу, к их дому слетелась целая стая птиц… Я сразу же вспомнил об аналогичных случаях, которые произошли при смерти бабушки и матери этой женщины, и со страхом подумал, что произойдет непоправимое.

Заметив появившийся из-за линии горизонта греческий остров, я закрыл эту книгу, от чтения которой мне становилось не по себе, и положил ее в чемодан.

Затем я вышел на палубу. Эльза стояла там, опершись на поручни, и с апатичным видом смотрела на прибрежную полосу острова Керкира. Сумерки уже начали окутывать этот остров, словно золотисто-серое полупрозрачное одеяло.

Внезапно налетевший на судно влажный соленый ветер заставил меня застегнуть все пуговицы на пиджаке, и, делая это, я невольно нащупал пальцами сквозь пиджак лежавшие в его внутреннем кармане карты Таро, и вспомнил, что, когда я раскладывал их на кровати, я заметил отсутствие карты номер XIII. Именно в этом, возможно, и заключалось настоящее послание нам от Кинопса относительно того, что нас ждет.