Книга Унесенные магией - Алексей Замковой

— Вы куда, недоделки, пропали? — набросился на нас десятник, едва увидел.

Ретон вытянулся перед ним, и нам пришлось последовать его примеру. Пока Ретон докладывал о произошедшем, впрочем, представляя все так, будто мы специально пошли на разведку, а не сунулись неведомо куда в поисках неведомо чего, я, Молин и Баин молчали, только иногда дополняя его рассказ.

— Как вам вообще пришло в голову лезть в эти строения? — Ламил немного успокоился, но до добродушия его голосу было столько же, сколько мне до баронского титула.

— Случайно вход обнаружили, — нашелся Баин. — Решили…

— Свободны! — рявкнул десятник и, ругаясь, исчез в толпе.

Лагерь действительно разбили среди руин. Приказ пришел меньше чем через звон с того момента, как мы нашли свой десяток. Как раз когда Молин заканчивал рассказывать всякому, кто изъявил желание слушать, о наших приключениях внутри «холма», вернулся Ламил. Похоже, он тоже успел поставить кого надо в известность о том, что мы вторглись в обиталище каких-то тварей. С издевательской улыбкой, преувеличенно ласково, десятник объявил нам благодарность за проведенную разведку. Я этим словам не поверил бы даже без той улыбки и тут же насторожился. Предчувствие не обмануло — нашему десятку приказали проверить заросшие стены ближайших строений и отыскать входы, которые обращены к лагерю. Кроме того, нам предстояло еще и дежурить до полуночи. Молину-то ладно! Ему Ламил обещал уже дежурство. А вот за что мне такое…

Ночь опустилась незаметно. Такое ощущение, что вот только что светило солнце, моргнул — и уже вокруг сумерки. Посты в эту ночь, думаю, благодаря нам были утроены. Многочисленные костры освещали все вокруг ярким, красноватым светом. Мне почему-то вспомнилась та ночь, когда нас чуть не сожрали крабы. Как мы сидели у костра, вглядывались в темноту… Сейчас сидим точно так же. Только под ногами не перемешанный с ракушками песок пляжа, а перемешанная с костями земля и непонятные строения вокруг. Хотя на том пляже костей тоже было предостаточно. И еще — с нами тогда был Клони…

Мой взгляд скачет туда-сюда. С костра на темный проем одного из двух обнаруженных входов в строениях, с входа на костер. Молин ковыряет ножом землю. Вот что-то звякнуло под его лезвием. Немного покопавшись, он извлек из земли какую-то шестиугольную пластинку и принялся разглядывать ее в свете костра. Баин, задрав голову, наблюдает за звездами. Ретон что-то жует, как и я косясь на ближайшее строение. Комил поправляет прутиком дрова в костре и провожает взглядом взмывающие ввысь искры, которые будто стремятся воссоединиться со звездами — другими, холодными искрами, горящими в темном небе. А Навин, по-моему, вообще спит с открытыми глазами — стеклянный, невидящий взгляд устремлен в никуда. Подошел и присел рядом Ламил.

— Как те твари, о которых вы говорили, хоть выглядели?

— Круглые такие, — охотно принялся рассказывать Молин, довольный, что может хоть разговором разогнать мрачные мысли, навеваемые окружающими руинами, — как тарелка. Или как щит… Это панцирь у них такой. А по краям панциря у них мелкие такие лапки…

— Может, крабы? — предположил десятник.

Потрескивал костер. Пролетел легкий, игривый ветерок, зашуршав листьями, и от этого звука стало еще более жутко. А ветерок, будто довольный удачной шуткой, снова коснулся моего лица и умчался куда-то по своим делам.

— А у нас, неподалеку от деревни, трактир один был, — внезапно сказал Навин. — Хозяином там — Бабрик. Такое пиво продавал… Сам господин баронский управляющий частенько заезжал…

— Навин, хватит о пиве, — простонал Ретон. — Я бы сейчас месячное жалованье отдал за хорошую кружку…

— А дочка у трактирщика какая была! Гимза ее звали. Красавица! Все парни в округе по ней сохли. — Навин не обратил внимания на просьбу Ретона. — Мы как-то танцевали с ней на празднике урожая. Как она смеялась!..

— Нет, он точно издевается. — Молин бросил в Навина поднятой с земли мелкой косточкой. — Хватит, говорят тебе, о пиве и бабах! А то я сейчас тебя вместо бабы использую!

— А ну, тихо! — Не столько сами слова, сколько тон, каким произнес их Ламил, оборвали зарождающуюся ссору. Десятник настороженно прислушался. — Баин, Молин, сходите-ка к соседям. Посмотрите, все ли в порядке.

Я с тоской посмотрел вслед удаляющимся спинам. Не то что хотелось бы отправиться с ними, но без друзей возникло какое-то чувство… Неприятное чувство. Вдобавок к этому наш и так далеко не полный десяток, сидящий у костра, стал еще меньше с их уходом. Неуютно, в общем. Я продолжил всматриваться в темноту в том направлении, куда ушли друзья, даже когда они исчезли из вида. Вдруг мне показалось, что руины вокруг стали еще мрачнее, будто они угрожающе надвинулись на нас. И такое это было сильное чувство, что я даже вскрикнул. И мой крик эхом повторил другой — раздавшийся с той стороны, куда ушли друзья.

Я даже не помню, как мы оказались на ногах. Все разом, будто по давно ожидаемой команде. В своих руках я с удивлением обнаружил копье и щит. Когда я успел их подхватить с земли? Остальные тоже стояли рядом, напряженно озираясь и прислушиваясь. Лагерь начал просыпаться. «Кто кричал?», «Что случилось?» — доносилось с другой стороны. Отшатнулся от чего-то, невидимого мне, Навин. Тут же туда, куда был направлен взгляд Навина, прыгнул Ламил и ударил в темноту копьем. Какая-то тень мелькнула на самом краю зрения. Я инстинктивно отпрыгнул и закрылся щитом. Удар оказался не очень сильным, но заставил меня, неготового к нему, пошатнуться. Что-то шмякнулось на землю у моих ног, туда же впился наконечник копья Ретона. Я успел заметить только то, что напавшая на меня тварь была темной, плоской и извивалась, пригвожденная железом к земле, будто совсем лишена костей.

Огромными прыжками, будто сам Эльзиар кусал их за пятки, прибежали Молин и Баин.

— Там… — задыхаясь, указал назад Молин, но не смог закончить.

Баин оттолкнул его в сторону, и в его вовремя подставленный щит вонзилась непонятная тварь. Действительно вонзилась! Существо было длинным, тонким и полностью покрытым хитином. Зад или перед ее — не знаю — заострен, как копейный наконечник или острие меча. Да, на вид тварь больше всего напоминала меч. Вначале я даже подумал, что кто-то метнул в нас свое оружие, чуть не вонзившееся в Молина, но потом «меч» яростно запищал и принялся мелко подрагивать, пытаясь освободиться от щита, в котором застрял. Еще движение — прыжок влево. Я чуть не сбил с ног Ретона, но смог увернуться от новой опасности. Еще одна тварь, оказавшаяся такой же, как та, от которой мы бежали из того строения, напала на нас. В свете костра, гораздо более ярком, чем недофакел из копья и оторванного рукава рубахи, я сумел рассмотреть ее подробнее: круглый панцирь, больше локтя диаметром, был чуть выпуклым и абсолютно гладким. По цвету он почти сливался с землей, и лишь многочисленные лапки, мелькающие под панцирем, лишь то, что оно двигалось, подсказывало, что передо мной не тарелка, не щит, не… На что еще может походить эта плоская круглая штука? Копье, ударившее почти вертикально вниз, с хрустом пронзило панцирь, вошло в землю и заскрежетало по чему-то металлическому, скрывающемуся под землей. Я с трудом вытащил копье и, стряхнув с него тварь, отступил поближе к остальным.