Книга Тени ниндзя - Алексей Витковский

Она чуть улыбнулась, и в глазах ее я увидел огонек надежды. Сволочью буду, если не помогу ей! Тем более что никто, кроме меня, не виноват в происходящем.

Ночь мы провели на черном кожаном мастодонте, по ошибке, наверное, названом диваном. Переживания сказывались парадоксально. Такой неистовой ночи у нас еще не было. Угомонились только под утро. Танюшка уснула у меня на груди, а я лежал и смотрел в темноту, обнимая ее нежные плечи. Вот ведь как странно устроены человеческие мозги. Моя жизнь, того и гляди, – пойдет прахом, а лежу тут и, как ни странно, – счастлив.

Глава 8Санкт-Петербург. Наше время. Июнь

Колькины каналы разведки мне не понадобились. По крайней мере относительно Кутузова. Я сменился в одиннадцать ноль-ноль, откланялся и заторопился домой. Хотя торопиться не было никакой нужды. Танюшка, конечно же, еще спит. Любит она это дело.

Но я все равно спешил. Сбежал по эскалатору на «Маяковской», доехал до «Гостиного», перешел на «Невский проспект», вскочил в вагон… и оказался нос к носу со старым знакомым.

– Здорово, Леха!

Он повернулся, печально окинул меня взглядом и вяло ответил:

– Привет… Как дела?

Дежурный вопрос. Вряд ли Лехе это на самом деле интересно. Судя по виду, его сейчас ничего не волнует, и волновать не может. Потому как он явно с утра принял на грудь пару стаканчиков. Горе заливает?

– Ты чего такой вареный, а?

Леха испустил тяжкий вздох, и вагон наполнился сивушным духом.

– Как тут… На похорона-то мои придешь?

– Чего?.. Ты что, болен?

Он покачал головой и снова вздохнул, а я начал побаиваться, что потеряю сознание. Похоже, мой старый знакомый пьет уже не первый день. Когда мы занимались у Кутузова, он не пил совсем. То есть абсолютно.

– Если ты не болен, то с чего бы тебе помирать? Разве что от той гадости, которую ты хлещешь.

Он печально посмотрел на меня.

– И ты… Ленка мне всю плешь проела. Сын у нас… Денег нет… Я всем должен… Работы нет… Все х…во, короче… Вот грохнут, и все. Одна радость – семье денег дадут.

– Не пойму, что ты плетешь? Кто грохнет, кредиторы? Что, много должен? Ты ж здоровенный бугай, что значит – работы нет? Работы – вагон. Если спрыгнешь со стакана, я тебя устроить могу…

– Поздно уже. Вот если б мы на неделю раньше встретились…

Меня начало понемногу тошнить от его нытья. Стоит передо мной огромный, волосатый мужик. Плечи – вдвое шире моих, тоже не узких. Стоит и распускает нюни.

– Леха, я тебя не узнаю. Пару лет не виделись – и такая перемена. Объясни толком, отчего ты помирать собрался?

– Понимаешь, – сказал он, разглядывая носки своих замызганных ботинок, – я на бои без правил записался… Погоди! Это не те бои, про которые ты думаешь. Всякие там Конти-монти, Рэддевилы. Там все куплено. А если не куплено, то договорено. И кого попало, со стороны, не пустят. А пустят – хрена ты выиграешь, даже если победишь… Здесь другое. Денег даже за участие платят. Полторы тыщи зеленых американских рублей. Треть – перед боем…

Я удивился. И насторожился.

– Что-то многовато сыра. Мышеловки там рядом не наблюдается?

Леха моргнул. Казалось, он сейчас прослезится. Господи! Во что превратился один из сильнейших бойцов, которых я когда-либо знал!

– Ты прав, старина… Мышеловка это. И отказаться уже нельзя… Бои-то подпольные. Тотализатор… Победишь в первом круге – пять штук. Дальше по желанию… Кажется, так… Но там и правда – без правил! Убивают там…

– Что-то сильно на кино смахивает…

– Вот потому-то они и могут свой тотализатор крутить, что все так думают! А то бы эту лавочку прикрыли давно. Хотя разве их прикроешь… Сразу видно, все у них на мази… А и прикроют – они в другом месте всплывут. Слушай, просьба у меня…

Я приготовился услышать: «Денег займи». Но когда он закончил фразу, мне стало стыдно.

– Бой у меня через две недели, в пятницу. Ты позвони Ленке, а? Поддержи как-то… У меня ж в этом городе никого нет. Денег ей дадут, даже если меня того… грохнут. Но морально как-то…

– Понял, – сказал я. – Ладно. Но почему такие похоронные настроения? Я же знаю, как ты работаешь. Может, ты сделаешь своего супостата. Думается, по-настоящему реальные люди в таких делах не участвуют.

Леха усмехнулся.

– Работал, Игорь. Не работаю – работал. Я же лет семь не тренировался. Колено у меня травмировано… И вообще.

Есть такие люди. Вечно им не терпится легких бабок срубить. И чтобы приключений, приключений побольше. Но почему-то выходит так, что деньги из легких вдруг превращаются в очень трудные. Чреватые тюрьмой, а то и кладбищем… Да ладно кладбище! Закопают ведь неизвестно где или в бетон зальют… И концы в воду. Нет человека – нет проблемы.

Мне хотелось спросить: «А чем ты думал, когда подписывался под это дело?!» Наверняка – не головой. Но ничего такого не сказал, а просто записал телефон, втайне надеясь, что звонить по нему не придется. Может, обожрется Леха какой гадости, попадет в больницу, и вопрос сам собой снимется. А пока записывал телефон, вспомнил о своем деле.

– Слушай, ты про Кутузова давно слышал? Он в городе, не знаешь?

Леха вдруг напрягся. Видно было, что он сразу задался вопросом: чего это я интересуюсь Китайцем?

– Ты же знаешь, – сказал он, – я давно от этого отошел. Слышал только, что он вроде опять разогнал всех и испарился. Может, в Китай, а может – на Зону. Он ведь был уже там… Так что ничем тебе помочь не могу. Сам ищи…

Да. Реакция негативная. Что-то он больно зол на Кутузова. Это после семи-то лет? Хотя, может, его тоже преследовали, как знать? Я попытался развить эту тему, но Леха будто оглох. И молчал, пока я не вышел на «Удельной». Мне показалось, что он напуган моим вопросом даже больше, чем своей перспективой сыграть в ящик. Что-то здесь не то…

Может, он подумал, что я сам от Учителя к нему послан? Встретил как бы случайно, – Китаец любил такие фишки… Впрочем, главное я выяснил: искомого объекта в городе нет. Тогда переходим к варианту «Бэ».

* * *

Видимо, сегодня день встреч. Бывают такие дни, когда что ни час – встречаешь старых знакомых, о которых успел уже благополучно забыть. С утра – Леха, со своим нытьем, теперь вот…

Я собрался уже перейти проспект, когда прямо передо мной вдруг затормозил черный, блестящий, как лаковая шкатулка, «мерс». Никто оттуда не вышел, но правая дверь отворилась с мягким щелчком, и полузнакомый голос произнес:

– Ну, чего стал? Садись!

Чуть отступив, я пригнулся, вглядываясь. Кого еще черт послал? Неужели…

– Глазам не верю! Вован!

Он усмехнулся. Морда по циркулю, хитрые глазки, жидкие, темные волосенки.