Книга Как стать героем - Вячеслав Козырев

— Идиот, нашел кому верить, — ругал сам себя богатырь, пытаясь увернуться от нового выпада. Это ему удалось, однако следующий удар наверняка рассек бы его пополам — хорошо огненный меч оказался проворнее и сам отбил нападение. Санька перепугался; Магистры были слишком серьезными противниками, чтобы одному сражаться сразу против двоих.

И тут наконец сработало волшебство Бабы-Яги. Из растоптанном котомки вылетела оса. Одна-единственная, с помятыми крыльями, она неуверенно поднялась вверх, на мгновение зависла, словно пыталась понять, что же делать дальше, а затем загудела и впилась прямо в нос ближайшему Магистру. Тот бросил меч, схватился за лицо и завопил. Санька воспользовался этим минутным замешательством и Рассек второго Магистра пополам. Тот хлопнул и исчез.

Богатырь развернулся и… расхохотался.

Последний Магистр оказался настоящим. Но физиономия у него моментально распухла и скосоворотилась. В ярости он выкрикнул новое заклинание. Снова появился черный шар, и раздался страшный взрыв, разметавший всех в разные стороны. Санька, стоявший ближе всех, рухнул как подкошенный. Магистр исчез.

«Серое» воинство, увидев, что осталось без предводителя, кинулось наутек. Сражение выплеснулось за городские ворота. Сотник преследовал остатки Ордена за городом, а Липуня добивал врага в крепости.

Победа была полная.

После долгих поисков нашли царя. Громко ругаясь, он вихрем вылетел из подземелья и сразу же наткнулся на Лешего, мирно расположившегося в тени деревьев. Берендей побагровел и замер на месте, судорожно открывая и закрывая рот, не в силах произнести ни одного слова. Его бы хватил удар, не подоспей Василиса, в двух словах объяснившая отцу, что произошло за это время и кто был врагом на самом деле. Царь немного успокоился, но все же с недоверием поглядывал на нечисть, пусть даже свою, родную.

Тем временем Саньку перенесли в светелку, уложили на лавку. Все собрались вокруг.

— Ну, сделайте вы хоть что-нибудь, — кипятился Берендей. — Волшебники вы или не волшебники?

Баба-Яга отрицательно покачала головой:

— Против Смерти наше волшебство бессильно.

Берендей чертыхнулся и умолк, рассматривая паркет. Липуня снял шапку и отвернулся. Баюн ткнулся мордой в колени Василисе, которая неподвижно сидела, не сводя глаз с богатыря. Яга вытирала глаза кончиком платка. В углу появилось привидение. Видя, что на него не обращают абсолютно никакого внимания, прадед просочился сквозь присутствующих и замер в изголовье.

Коротка летняя ночь. И вот уже первый, самый любопытный солнечный зайчик вскарабкался на одинокое облако и оттуда заглянул в окно дворца.

В светелке возле Саньки остались только Василиса и Баюн. Берендей с Липуней наводили порядок в городе и окрестностях; Яга и Леший помогали выхаживать раненых.

Кот нервно вышагивал из угла в угол и что-то невнятно бормотал себе под нос. Наконец он остановился и с отвращением произнес:

— Терпеть не могу сочинять эпитафии.

Василиса смотрела на неподвижного богатыря и думала, что вот наконец-то она повстречала хорошего человека, но так и не успела сказать ему об этом. Не смогла и спасти его от злого колдуна. Как не помогло и колечко; почерневшее, оплавленное, оно рассыпалось сразу после взрыва.

Царевна едва не зарыдала от обиды на судьбу, но сдержалась, и только одна слезинка упала Саньке прямо на губы. Василиса нагнулась и поцеловала богатыря.

Глаза его медленно раскрылись:

— Василиса? Ты что, плачешь? Кто тебя обидел?

— Живой, — разревелась царевна.

— Какой же еще? Когда этот чертов шар взорвался, я думал, что все, конец. Но представляешь, колечко превратилось в щит и приняло удар на себя. Спас меня мой талисман. Но бумкнуло здорово. Так в голове зазвенело, так было плохо, что даже двигаться было неохота. Дай, думаю, полежу чуток. Я что, задремал, что ли?

— Так ты притворялся?! — Лицо Василисы запылало от гнева. — Все вокруг с ума сходят, а он, видите ли, устал, от ратных подвигов отдыхать изволит.

Она стремительно вскочила и выбежала из светлицы, громко хлопнув дверью. Санька растерянно смотрел ей вслед.

Весть о том, что богатырь жив, мгновенно облетела город. Все кинулись во дворец.

Санька совершенно пришел в себя и все порывался встать, но Липуня своей крепкой рукой возвращал его обратно:

— Лежите, больной. Не напрягайтесь.

— Да здоров я. Все нормально, — пытался вырваться паренек. Ему было необходимо увидеть царевну.

* * *

Город готовился к пиру. Саньке было запрещено чем-либо заниматься, и он сидел на крылечке, наблюдая за суматохой. Бесшумной тенью появился Баюн и уселся рядом.

— Ты знаешь, — начал кот, — мы решили, пока все празднуют, потихоньку по домам разойтись. Леший с Водяным уже подались, сейчас и мы с Ягой отправляемся. Берендею не до нас, мы с ним потом встретимся, за жизнь поговорим.

— Я вас провожу, мне все равно делать нечего, — вскочил парнишка.

Если бы кто-нибудь поглядел с крепостной стены вниз, то он увидел бы странную компанию, бодро шагающую по дороге к лесу. Посередине шел молодой богатырь, справа важно вышагивал упитанный кот, слева мелко семенила старушка с помелом на плече. Замыкала шествие здоровенная деревянная ступа.

Санька шел и думал, что возвращаться в свое время он совершенно не желает. Категорически. Чего он там не видел. А здесь у него появились друзья, свое дело. Его мечта стать для кого-то необходимым начала сбываться.

Совершенно иными оказались и эти сказочные «злодеи», о которых он читал столько страшных сказок; на них больше наговаривали.

Да и все остальное начало неплохо складываться. По службе перспективы открылись. Тайный посланник, затем — царский посол, а там и до трона недалеко. А что? Был же он женихом у Василисы. Целых пять минут. Полцарства даром отдавали, не взял, дурак; а каким человеком стать мог. Сидел бы сейчас во дворце, пряники ел.

И самое главное — Василиса была бы рядом. Глядишь, и смог бы он, в конце концов, с ней объясниться. А так не получается пока у него с царевной.

Неожиданно парнишка остановился. На дороге, склонив голову и поблескивая глазом, сидел знакомый Ворон.

— Пошли.

— Куда?

— Хозяин ждет.

— Нетушки. Хватит с меня этих встреч. Как только я с ним повстречаюсь, так у меня разные неприятности начинаются.

— Ты что, сдурел? — раздалось за спиной шипение, и бабкино помело больно ткнулось Саньке в бок. — Кащея все ищут, да не каждый находит, а тебя самого в гости зовут.

— Да был я уже у него.

— Ничего, ноги не отвалятся лишний раз прогуляться. — Яга повернулась к птице: — Это он заговаривается. От радости. Так что все будьте здоровы, а я полетела. Дел у меня не впроворот. И все срочные. Супчик на плите позабыла, боюсь, убежит. — И она прыгнула в ступу.