Книга Агрессор - Андрей Нибаров

– Два, – ответил Роман.

Умный ушел бы от греха подальше, но, отставив плазменный резак, боевики принялись сверлить стену, тогда сработал датчик вибрации, а может, датчик давления.

Впрочем, Баталов в этой области был профаном. В последнее время все чаще применялись датчики со сложной обработкой сигналов, возможностями настройки и регулирования параметров, расширенным интерфейсом системы управления.

– Двоих наших раздавило, – сказал Роман.

– Зачем панель допуска ковыряли? – Олег осматривал рубец справа от щита контрольно-пропускного модуля. – Ни нашим, ни вашим?

Сканер модуля считал информацию с чипа идентификации и чипа ДОКа космодесантника. Допуск разрешен: щит отъехал в сторону. Нажатием клавиши Олег включил систему. Вновь проверка ДОКа: данные об уровне агрессии всех троих. Салль пришлось расстаться с луком, снять колчан. Охранная система убедилась, что лишенные допуска уроженка Крикка и находящийся в галактическом розыске Роман Киреев безоружны. Баталов, напротив, завизировал бластер. Своих спутников он зарегистрировал как «лояльных», поставив в графе «степень потенциальной угрозы» ноль. Обработка данных заняла несколько секунд: проходите! Плита, которую так и не пробили боевики, отъехала в сторону. Перед ними стояли рядами многоуровневые металлические стеллажи, на которых лежали консервы, медикаменты, одежда, снаряжение, и лишь сотую часть составляли боеприпасы, оружие и броня. У Романа отвисла челюсть:

– И все? Так просто! А пароль?

Хранилище с мини-арсеналом предназначалось людям, попавшим в трудную ситуацию, например, пережившим крушение космического корабля. Пароля не было, допуск служил паролем. Допуск вообще открывал современный мир.

– А если я агрик? – спросил Роман. – Мне что – подыхать?

– Сиди дома, если ты агрик, – сказал Олег, входя в хранилище. – В космосе тебе делать нечего.

Да, агриков, людей с врожденным высоким уровнем агрессии, в арсенале в лучшем случае накормят и оденут. И попадут они в него только в сопровождении действительно достойных спасения.

– Вы обещали!

– Не суетись, сейчас получишь свою дозу.

Завыла сирена. Обернувшись, Баталов увидел в руках Салль лук. Лазерная пушка под потолком взяла уроженку Крикка под прицел.

– Брось!

Дикарка подчинилась. Рубиновый огонек посреди хорошенького лба погас. Стало тихо. Роман сглотнул, потому что на него тоже смотрел ствол. Стволов было несколько, они высунулись из разных углов.

– Никто без меня ничего не трогает! – Баталов мысленно поблагодарил себя за «ноль», поставленный им в графе «потенциальная опасность», иначе Салль была бы уже мертва. С арсеналом шутки плохи.

Умирающий от голода, изувеченный, в крайней степени нервного истощения, ты должен оставаться человеком. Иначе разговор короткий.

Когда за ними закрылась плита хранилища, Олег впервые за все дни пребывания на Крикке почувствовал себя в безопасности. Сев на пол, сняв шлем, скинув перчатки, Баталов положил руки на плазмоган. Выдохнул: дома. Он был дома. Теперь никто, ни одна озлобленная скотина… В случае чего, охранная система любому агрессору башку оторвет. Здесь он, Олег Баталов, уроженец Земли, становился неприкосновенным. Наверняка гравидеструктор – не единственный сюрприз, так – мини-землетрясение для затравки.

Баталов наслаждался покоем. Его ждал душ-массаж, земная еда, земная кровать. А пока он сидел на полу. Сидел и все. Великий Крэмберг, кто бы знал, как он устал. Как он устал носиться по Крикку как угорелый! При этом уснуть сейчас, не приняв снотворного, было просто немыслимо. Перед ним стояли стеллажи, на них – контейнеры с различными значками: обувь, термобелье, перчатки, посуда, рюкзаки, кепки. Даже игрушки.

– Что застыла? Можешь походить, выбрать себе что-нибудь. – Олег показал Салль на ближайший контейнер. – Открой вон тот, с птичкой, смелей.

Замки открывались простым нажатием. В руках девушки оказался летный комбинезон. Слишком широкий в плечах.

– Женские рядом, нет – дальше. – Баталова поднялся, показывая рукой. – Да, здесь. Примеряй.

Салль с опаской, но выбирала. Ей понравился комбинезон танкиста, приталенный, с блестящими молниями, погонами, обилием карманов. С поясом.

– Надевай, что смотришь? Он тебя не укусит! Извини, совсем из головы вылетело.

Олег нанес на обожженную спину девушки спрей, закрыл волдыри мембраной-антисептиком. Салль осторожно облачилась в комбинезон.

– Есть хочешь? – спросил Олег. – Там через два стеллажа продукты. Персики в сиропе, замороженная клубника, котлеты, спаржа. А, забыл, ты же считать не умеешь.

Баталов сам набрал консервов в корзину. Романа персики в сиропе не интересовали.

– Ты думал, здесь ампулы кучей навалены, как в пещере Али-Бабы? – спросил Баталов.

– Мы договаривались, – процедил боевик сквозь зубы.

– Да, помню. – Олег поставил корзину на пол, коротко, но сильно ударил Романа справа. Правда, не настолько, чтобы сломать челюсть.

Боевик рухнул, потеряв сознание.

– Что он хотел? – Салль в новом комбинезоне смотрела, как Олег открывает блестящую коробку, достает оттуда шприц и большие металлические кольца. – Что ты делаешь?

– Начинаю лечение. – На запястьях наркомана защелкнулись магнитные наручники, такие же кольца легли на лодыжки. – Нужно избавить его от зависимости. – Баталов вколол препарат Роману в плечо. – Он будет орать, но ты не обращай внимания, за годы кайфа надо платить.

Роман мог умереть, сойти с ума от боли, Олег не стал заострять на этом внимание. Наркоман должен был пройти через море боли, раз оставил позади море удовольствий. Пройти без анестезии. Только так. Баталов покрутил шприц в руках, бросил в утилизатор. Убойная штука. Армейская. Никто не спрашивает: хочешь, не хочешь, раз ты подцепил заразу – держись, солдат!

Роман застонал, заворочался на полу, по телу наркомана прошла судорога. Салль потеряла к низколобому всякий интерес. На Крикке никому бы и в голову не пришло жалеть воина. Кто захочет унижать мужчину?

Баталов проверял генератор тепла, теплопроводы склада, приборы, благо все это было конструктивно объединено в одном модуле, когда услышал дикий вопль Романа. Значит, пошло! Судя по влажности и температуре, система кондиционирования работала исправно. Олег попал в бункер, где можно было переждать ядерную зиму. Десяток ядерных зим. Лучи гравидеструктора ударили во внешний периметр, не причинив складу никакого вреда, словно хороня его от недостойных посягательств.

– Ты умрешь, паскуда! – захлебывался криком наркоман. – За меня отомстят! База окружена! Они там, наверху! Десятки, сотни моих братьев! Гад! Больно!

Штаны Романа потемнели, под ним возникла лужа. Она так и не растеклась: напольное покрытие быстро впитывало влагу.

– Опорожнил мочевой пузырь. Молодец. – Баталов похлопал Киреева по щеке. – Следующим будет кишечник.