Книга Страстное желание - Николь Джордан

– Я думаю, вам следует уйти, – сказала она. В голосе ее вновь звучала холодная отчужденность.

Лусиан медленно поднялся и подошел к ней. Он не торопился уходить, ему не хотелось прерывать разговор.

– Я уверен, что нашим снам можно найти логическое объяснение, – сказал он, наконец.

Бринн наклонила голову, печально глядя на него:

– Правда? А как насчет Джайлса? Лусиан невольно болезненно поморщился.

– Что насчет него? – внезапно насторожившись, спросил он.

– В моих снах вы сражаетесь с ним, Лусиан. Я видела, что между вами произошло.

«Ты видела, как я его убил?!»

Лусиан усилием воли заставил расслабиться напрягшиеся мышцы.

– Должен признаться, что Джайлс приходит ко, мне в кошмарах. Думаю, ты просто слышала, как я во сне называл его по имени.

Она грустно улыбнулась:

– Возможно. Но также возможно, что я все же ведьма.

Глава 12

Нисколько не вдохновленный вечерним представлением, Лусиан нетерпеливо заерзал в кресле. С тех пор как женился, он ни разу не присутствовал на собраниях клуба «Адский огонь» – сегодня он пришел сюда впервые. На этот раз членов клуба развлекали музыкальным представлением с участием шести «муз», одетых в прозрачные туники, оставлявшие обнаженными грудь певичек с подкрашенными для пущего возбуждающего эффекта сосками. Музыка была на удивление хороша, но вот сами «музы» оставляли желать лучшего. Их прелести в сравнении с прелестями Бринн как-то меркли. Груди не такие твердые и искушающие, как у нее, ноги не такие длинные и стройные, волосам явно недоставало живительного блеска и яркости, глазам тоже, и, самое главное, ни в одной из «муз» не ощущалось того темперамента, коим в избытке обладала Бринн.

Лусиан выругался сквозь зубы. Он пришел сюда, чтобы отвлечься от мыслей о своей красивой жене, а не для того, чтобы ему в очередной раз напомнили о его бедственном положении и неудовлетворенности плоти.

Он встал, прихватив бокал с бренди, и вышел через двойную застекленную дверь на террасу. В вечернем воздухе уже пахло осенней прохладой. Лусиан облокотился о перила. Он никак не мог унять беспокойства, и причиной беспокойства была Бринн.

Их отношения оставались предельно натянутыми – непрерывная борьба с усиливающимся влечением друг к другу. Вожделение рождало сопротивление, фрустрации лишь подгоняли вожделение, и так без конца. Каждый из них вел борьбу на два фронта – с собой и с партнером. И еще эти сны. Он не мог объяснить, почему чувствовал себя так, словно они с Бринн скованы одной цепью. Откуда взялась эта мистическая, неодолимая связь? Если только пресловутое цыганское проклятие все же не было досужей выдумкой суеверных простаков…

Проклятие! Он не мог позволить какой-то сказке, в которую не слишком верил, вести его по жизни!

– Что ты тут делаешь в одиночестве? – раздался у него за спиной голос Дейра. – Тебе «музы» не по нраву?

– Да нет, с ними все нормально, – покривив душой, ответил Лусиан.

– Тогда, наверное, все дело в женщине? Не в твоей ли жене?

– Можно и так сказать, – насмешливо ответил Лусиан. Дейр встал рядом и облокотился о перила.

– Я не узнаю тебя. Не помню, чтобы у тебя когда-нибудь возникали проблемы с женщинами, Лусиан.

Лусиан и сам не помнил, чтобы он терялся со слабым полом. Сколько у него было женщин? Он не мог сосчитать. Самые первые красавицы по всей Европе, блестящие, умные, образованные… Ему они доставались легко, без борьбы. Все, кроме Бринн.

– Но ты забыл, что мои обстоятельства изменились.

– Ты имеешь в виду брак? Лусиан горько усмехнулся:

– Именно. Мой брак по расчету превратился в нечто такое, на что я никак не рассчитывал. Никогда не принуждай женщину к браку, если не хочешь оказаться на моем месте.

– Ты всегда можешь отвлечься в объятиях той, кому ты больше по нраву. Заведи себе любовницу.

– Ты бы на моем месте именно так и поступил? – раздраженно заметил Лусиан. – Какой простой выход – уйти к другой.

– Этот метод обычно срабатывает, – тихо сказал Дейр. Лусиан покачал головой:

– Я не стану заводить любовницу. Не хочется давать повод для сплетен. Мой брак и так стал притчей во языцех.

Дейр задумчиво посмотрел на тонущий в сумраке сад.

– Ну, я в брачных вопросах не специалист. Только раз в жизни я дошел до того, что уже подумывал, не заковать ли себя в кандалы.

Лусиана удивило это признание друга. Он испытующе посмотрел на Дейра:

– Не знал, что ты подумывал о женитьбе. Дейр пожал плечами.

– Это было давно, и я делал все, чтобы забыть о том своем несчастье.

– Что же случилось?

– Я был тогда молод и глуп. Настолько глуп, что решил, что влюбился. Я даже дошел до того, что сделал девушке предложение, и лишь потом понял свою ошибку. – Он даже не пытался сохранять непринужденный тон. – Моя юная невинная невеста оказалась совсем не такой целомудренной, как я о ней думал. – Дейр тряхнул головой и улыбнулся. – Но с тех пор я поумнел. Набрался, знаешь ли, немного опыта в общении с женщинами. И потому, я думаю, имею право дать тебе совет.

– Я весь – внимание.

– Ты мог бы начать с того, чтобы проявлять к своей жене больше участия. Из того, что я слышал, следует, что ты ведешь себя с ней как повелитель с наложницей из гарема. Взял ее в жены, чтобы она родила тебе наследника, а потом исчез, оставив на попечение слуг. Тебе не кажется, что после такого обращения несколько самонадеянно с твоей стороны ждать от нее проявления нежных чувств?

– Возможно. Меня не раз обвиняли в излишней самонадеянности. Я привык.

– Как бы там ни было, ты допустил ошибку, уехав от нее чуть ли не сразу после венчания. Не слишком тактичный поступок, согласись. И не слишком умный. Если мужчина хочет завоевать сердце женщины, он не станет так поступать. – Дейр замолчал. – А может, ты не хочешь завоевывать ее сердце? И готов ли ты в обмен отдать ей свое? Тебе это надо?

Едва ли не самый закоренелый циник в Лондоне говорил о любви, что само по себе было странно. Впрочем, Лусиан тоже имел об этом скользком предмете смутные представления. Он никогда не испытывал того, что другие называли любовью, к тем нежным красавицам, что делили с ним ложе, но он завидовал мужчинам, которые нашли свою любовь. Или которых любовь нашла сама.

Лусиан состроил гримасу. Надо быть сумасшедшим, чтобы влюбиться в Бринн. Да, она сразила его в тот миг, когда он впервые увидел ее, сразила его своей красотой, но… Но с тех пор состояние его значительно ухудшилось. Появились опасные симптомы известной болезни. Когда она была рядом, страсть переполняла его, грозила выплеснуться через край, прорвать плотину, словно неуправляемый, неукротимый поток.