Книга Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аудитория притихла. Потрясена. Я решил уйти – пусть жаждут продолжения.
– Я готов обсудить с вами эту технологию в любой удобный для вас момент. – Я улыбнулся и слегка поклонился. – Большое спасибо.
В победном самодовольстве я шел за стол, а тем временем Рут Стендаль, бывший инвестиционный аналитик ЦРУ, наклонилась к микрофону на кафедре.
– Впечатляет, – восхитилась она, – если работает.
– О, работает. – Меня не слышно. Я потянул микрофон к себе через стол. – Работает.
– Однако мне любопытно, – пропела Стендаль на верхотуре своего диапазона, – какую модель доходов вы разработали.
Доходов? Я думал, не полагается говорить о доходах.
– Ну что ж, я с радостью объясню. – Я говорил как мог вежливее, хотя ее нападки меня почти парализовали. – Мы продаем программный продукт. За деньги. – Язвить приятно, в адрес таких, как Стендаль, – особенно. Слишком уж часто они сами так поступают. – Мы полагаем, розничная цена в районе пятидесяти долларов плюс стратегия вирусного маркетинга, которая будет стоить нам меньше миллиона долларов на все про все.
– Но прошу извинить меня за этот вопрос… – Стендаль говорила так, будто раздирать меня на кусочки – чудовищно болезненная процедура. – Как, по-вашему, подобная технология отразится на жизнеспособности индустрии телекоммуникаций?
Не надо было поддаваться на провокацию.
– Это их проблема, вам не кажется?
Слушатели заерзали. Морхаус прикрыл глаза. Кто-то из слушателей поднял руку. К нему засеменила девушка с микрофоном.
– Мистер Коэн, – сказал человек, неловко скребя усы, – вы, конечно, знаете о Консорциуме индустрии телекоммуникаций…
К избиению я оказался решительно не готов. Один за другим бизнесмены в ковбойских костюмах вставали и клеймили Тесланет «классовым убийцей», «безответственным пиратством» и «очередным кошмаром с открытыми исходниками». Только регламент меня и спас.
Рут Стендаль возродила энтузиазм толпы оптимистической оценкой потенциала движения наличности в странах Восточного блока, и мужчины разошлись готовиться к вечернему барбекю. Я так и сидел у микрофона, пряча лицо в ладони и надеясь, что никто со мной не заговорит.
На плечо мне легла тяжелая рука.
– Со всеми случается, парень.
Тобиас. Он вытащил меня из кресла и обнял. Очень кстати.
– Все будет нормально, – утешил он. Тем хуже, что я его так подвел.
– Но технология правда работает, – сказал я. – Она может все изменить.
– Я понимаю, Джейми, – сочувственно ответил он. – Я понимаю. Но иногда хороший бизнес означает не слишком все менять.
– Какая нам разница, если мы другим компаниям все расхуячим? – спросил я. – Это называется конкуренция. Так рождаются технологии.
– А почему, как ты думаешь, никто по сей день не выпустил машины на солнечных батареях? Или хоть приличного электромобиля? – спросил Тобиас. – Пацаны из МИТа[138]каждый год новый метод изобретают.
– Но тогда…
– А потом какая-нибудь нефтяная компания его выкупает. – Тобиас улыбнулся. – За неплохие деньги, это да. Просто, чтобы на рынок не вышло.
Подкрался Алек. По-моему, удивился, заметив, что его отец меня обнимает.
– Вы оба как? В порядке?
– Мы будем просто в полном, – ответил Тобиас. – У нас теперь есть козырь. Разыграем его по-умному.
Я качнулся в кресле назад и посмотрел в небо. Может, дело в высоте, в плоскости высокогорья, а может, просто загородный[139]воздух – небо взаправду больше, чем в городе. А сейчас, ночью, звезды – скорее вещество, чем огоньки. Сахар на сланце. Вот потому богатые и едут сюда – или в Аспен, или в Сан-Вэлли. С конкордским летом не сравнить.
Папа. Ох черт. Забыл напрочь. Ладно, нормально. Для того и нужны поездки: забыть о проблемах реального мира. Кроме того, я работал.
– К костру пойдешь? – На крыльцо вышел Алек. Одной рукой держится за пузо, словно ребрышек на барбекю объелся, в другой – косяк. Разжиревший обкуренный университетский ковбойчик. Сетка хлопнула, и под Алеком скрипнули доски.
– Загляну, видимо. А ты?
– Не зна. Там одно старичье. Я, правда, слышал, что костер последний год. И это, ну…
– Хоть какое-то занятие? – закончил я. Он вручил мне косяк, я затянулся.
– Джейми, не куксись. О твоей презентации, между прочим, только и разговоров.
– Злятся небось что вы меня притащили.
– Ты так говоришь, будто это плохо, – пошутил он.
– Ох блядь. Что я им всем скажу?
– Правду. Лучше сразу узнать, что фиговина не работает, чем когда уже в нее вложился, нет?
– Так в этом же все дело, – заканючил я. – Она работает. Это, наверное, единственная за последние три года фиговина, которая работает.
– Если народ не хочет, чтоб она работала, значит, она не работает.
– Этот народ тут вообще ни при чем. Мы выпускаем Тесланет, и он распространяется, как вирус. Не остановишь. Добро пожаловать в сетевой мир.
– Ну а зачем тогда твои друзья у тебя помощи просят?
– Наверное, зря они. – Я задумался. – Может, я просто влез. Алек, Тесланет – это часть революции. – Гипербола укротила мою риторику. – Революция в деньги не конвертируется.
– Уже конвертировалась, Джейми. Хаос девяностых – все, ку-ку. Вернулся порядок. Ты вообще где был? У нас теперь не сетевой мир. У нас сетевая экономика.
– И все равно технологии распространяются по законам эволюции. Выживает сильнейшая. Идеи конкурируют за господство.
