Книга Козел и бумажная капуста - Наталья Александрова

— Павел Елисеев, ваш сотрудник, он погиб два дня назад, — втолковывала я.

— Ну? — буркнул охранник. — Чего же вы к нему идете, если он погиб?

Он издевается надо мной!

— По инструкции вы должны назвать имя человека, к которому идете, я позвоню ему в офис, и там скажут, пропустить вас или нет, — бубнил отвратный тип.

Хорошенькое дело, какие здесь завели порядочки! Охраняют все подступы похлеще, чем в форте Нокс! Интересно, что у них красть, в этой мастерской? Какие такие ценности?

Я испытывала сильнейшее желание плюнуть в рожу охраннику и уйти, но меня остановила мысль о несчастной Ольге Павловне. Она-то хочет, чтобы все было как полагается, сын единственный все-таки...

Я не знала фамилий ни Пашкиных сослуживцев, ни фамилии его шефа, ни даже его служебного телефона. Совершенно некстати мелькнула мысль о том, что Алена небось знала про него все. Я же первый и последний раз видела кого-то тогда в ресторане... и тут я вспомнила про Ульяну. Единственная из его сотрудниц, кто разговаривал со мной более или менее приветливо и не поддерживал Пашкиных заигрываний. Мы ведь познакомились тогда, она что-то рассказывала о работе...

— Ульяна Ломакина! — выпалила я. — Я пришла к ней по делу!

— Так бы сразу и говорила, — неохотно отступил от меня охранник и потянулся к трубке телефона.

— Ну, слава богу, — проворчала я, — наконец-то разобрались.

— Рано радуетесь, — злорадно заметил охранник, послушав гудки, — похоже, там никого нет.

Интересно, куда это они все подевались средь бела дня? В это время в холл спустился какой-то мужчина с портфелем, миновал нас, не сказав ни слова, и вышел. Охранник тоже ничего ему не сказал, даже головы не повернул. Может быть, он, в противовес немецкой овчарке, которая приучена людей впускать, но ни в коем случае не выпускать, следит за тем, чтобы никто не вошел? А выйти могут все... Да, но когда-нибудь люди кончатся, и выходить будет некому.

Охранник несколько оживился, когда на том конце сняли трубку. Терпение мое лопнуло, я подскочила к нему и вырвала трубку.

— Ульяна! — крикнула я, услышав женский голос. — Это Аня, мы встречались в ресторане в пятницу, ты помнишь? Я по поводу Пашиных похорон, меня его мать прислала!

— Господи! — ахнули на том конце. — Я сейчас спущусь.

Я победоносно поглядела на охранника. Он сделал каменную морду, но взгляд снова стал какой-то странный. Может, он все же на учете в психдиспансере? Тогда бы пистолет не доверили...

Послышался стук каблуков, и по лестнице торопливо спустилась женщина. Конечно, это была Ульяна, я сразу ее узнала. Нос, кажется, стал еще длиннее, глаза выпучены еще больше. Волосы, правда, в этот раз не были смазаны гелем, зато Ульяна выкрасилась серебристыми перьями.

Громыхая босоножками на огромных каблуках, Ульяна подбежала ко мне.

— Аня! — крикнула она, распахнув объятия. — Какое же горе! Мы все просто в шоке!

Она прижалась своей горячей щекой к моей, причем оцарапала меня замочком от сережки. Я очень натурально застонала.

— Надо держаться! — заявила Ульяна. — Пойдем наверх, я тебе валерианки дам.

Как видно, она относилась к тем людям, которые обожают плакать на чужих похоронах, причем делают это искренне. Я вспомнила, что должна исполнять роль безутешной вдовицы, и сделала приличествующее случаю выражение лица. От напора Ульяны охранник немного стушевался, во всяком случае, больше не чинил препятствий, и мы поднялись на второй этаж, причем Ульяна заботливо поддерживала меня под локоток.

В коридоре второго этажа встретилось нам несколько сотрудников, которые тихо здоровались и отводили глаза. Я их понимала — кому охота общаться с человеком, только что потерявшим близких? Помочь все равно ничем не можешь, а чувствуешь вину неизвестно за что. Хотелось крикнуть: «Ребята, я не скорблю!» — и стереть с лица постное выражение, но я взяла себя в руки.

Ульяна привела меня в большую светлую комнату с красивыми полукруглыми окнами. В комнате было пусто и прохладно — работал кондиционер. Где-то в углу я заметила двух сосредоточенных молодых людей, уткнувшихся в яркие экраны мониторов. В стене справа от входа была закрытая дверь.

— Вот Пашин стол, — благоговейно сказала Ульяна, подведя меня к обычному письменному столу. Обычная офисная мебель, у меня самой на работе такая же. На Пашкином столе даже компьютера не было. И никаких бумаг, только на краю след от чашки.

Я села за стол и подперлась рукой, как царевна Несмеяна. Я совершенно не представляла, что сейчас делать.

— Ты подожди! — засуетилась Ульяна. — Я тебе валерианочки... или, может, валидол хочешь?

— Слушай, ну ее, эту валерианку, давай покурим, что ли! — вырвалось у меня.

— А? Давай! — обрадовалась Ульяна. — Приободримся малость!

Она тут же потащила меня в закуток, который я раньше не заметила. Закуток был отгорожен от остальной комнаты тонкой перегородкой, было там даже маленькое окошко, в которое мы и стали пускать дым.

— Кошмар какой! — начала Ульяна. — Мы все как узнали — так прямо и обалдели. Ведь в пятницу только виделись!

— А когда вы узнали? — вклинилась я.

— Когда? Сегодня что у нас — среда? Ну, позавчера и узнали, в понедельник. Позвонили из милиции — так, мол, и так, попал в аварию, машина за номером таким-то, Елисеев Павел...

— Они, видно, домой звонили, — перебила я, — а там никого нет, мать-то в больнице.

— Ну, как она?

— Плохо, — честно ответила я, — а как, интересно, еще может быть в таком положении?

— Да уж, — вздохнула Ульяна, — а куда он ехал-то?

— Не знаю. — Голос мой был тверд. — Ты же помнишь, как он вел себя в ресторане? Так вот, мы после этого поругались, и он ушел. Но ушел, заметь, пешком, потому что пьян был. А в аварию попал уж после на своей машине, так ведь?

— Да, в милиции сказали, что в ночь с субботы на воскресенье, — подтвердила Ульяна.

Ай да Алена, значит, она где-то мариновала Пашкин труп целую субботу, а аварию устроила глубокой ночью, чтобы у милиции не возникло никаких подозрений. Ну, заснул человек за рулем и сверзился с обрыва, самое обычное дело!

— Такие вот дела, — протянула Ульяна, — значит, организацию похорон и оплату фирма берет на себя, так шеф распорядился.

Дальше она подробно рассказала мне, где будут хоронить и какие будут поминки.

— Слушай, а где все-то у вас? Ну, сотрудники.

— Где? — переспросила Ульяна. — Да кто где. Андрей с еще одним поехал насчет похорон, шеф — по своим делам, он мне не докладывает, а остальные — на объектах. У нас ведь работа в основном выездная — объекты контролировать. Если работяг не проверить, они такого наворотят, потом в год не расхлебаешь!