Книга E-mail. Белая@одинокая - Джессика Адамс

От кого: [e-mail]

Тема: Программа по восстановлению после общения с Татуированной Адвокатихой

Дорогой Пьер, спасибо за дельное предложение насчет моей брошюры с пенсионными взносами. Вы правы, картина со стариками в клетчатых штанах только расстроит и напугает молодых, чьи деньги пытаются зацапать. Теперь к главному. Мои переживания из-за Татуированной.

И вот тут я остановилась. Пришлось остановиться. Неужели я рассчитываю, что человек, у которого даже нет нормального имени, поймет мои чувства? Конечно, он сам попросил меня написать обо всем, что очень великодушно с его стороны. Но в том настроении, в каком я сейчас пребывала, над письмом понадобилось бы трудиться целый день, потому что коротеньким ответом тут никак не обойтись. Но, с другой стороны, если Пьер Дюбуа сейчас сидит возле своего компьютера, я ведь могу спросить, не возражает ли он против моей словесной атаки. И я приписала:

Ничего, если я размахнусь на несколько страниц? Счастливо. Техноботаник.

Пьер Дюбуа ответил через одну чашку чая, накрашенные заново глаза и взбитую подушку на диване (по сиднейскому времени}:

Кому: [e-mail]

От кого: [e-mail]

Тема: Откупорьте свою душу

Дорогая Техноботаник, чувствуйте себя свободно и пишите столько, сколько вам захочется. Ваш друг Пьер.

Это же просто смешно. Полное ощущение, будто я пишу Дэну, а не Пьеру.

Кому: [e-mail]

От кого: [e-mail]

Тема: Душа откупорена

Дорогой Пьер, спасибо за великодушное предложение. Как вам известно, я не могу говорить о Дэне с друзьями по следующим причинам:

1) им все это уже обрыдло, тем более что пришлось слушать еще и о Переходном Мужчине. Я выбилась из хронологической последовательности собственных романов, и мне уже пора прекратить бла-бла-бла на эту тему;

2) в сущности, это произошло так давно, что за это время моя школьная подруга (Хилари) стала лесбиянкой, и поэтому

3) я не могу с ней поговорить о том, как мужчина бросает женщину. И о том, как одна женщина хочет разрушить планы другой, — это же против правил «Женского кружка» (уверена, в Клиши тоже водится что-то подобное: они массируют друг другу ступни; слишком сдержанны, чтобы называть себя «сестрами по духу» — хотя бывает и такое, — и еще рисуют на стенках граффити со всякой женской символикой).

Словом, Пьер, для меня настоящий катаклизм — выворачивать душу перед человеком, которого я только-только встретила, да и то не во плоти. Но у меня такое чувство, будто я вас хорошо знаю. Во всяком случае, вы меня понимаете: (Ха! Рожица!)

Значит, так. Двадцать причин, по которым я хотела бы, чтобы Татуированную Адвокатиху повесили на дэновском галстуке, и плевать мне, к вашему сведению, на всех сестер по духу.

1) Она напяливает хлопчатобумажные шортики на юридические пикники, когда температура двадцать градусов и все остальные в шерстяных свитерах с оленями. А почему? Потому что у нее потрясающие ноги, и она бесится из-за того, что в суде их приходится закрывать.

2) Она гогочет над каждой дурацкой шуткой, если ее отмочило существо мужского пола — все равно какое, лишь бы с пенисом. Но если рядом оказываются остроумные женщины (к примеру, я; как вы уже заметили, я очень живая и общительная), лицо у нее становится похожим на кирпич.

3) Она звонит со своего мобильника на мобильник Дэна. Раньше он называл это онанизмом. А теперь не называет.

4) Меня ей представляли три (3) раза, и она никогда не удосуживалась ХОТЯ БЫ КИВНУТЬ или запомнить мое имя.

5) В газетах у нее на всех снимках вид примерно одинаковый: смеется, запрокинув голову, трясет огромными браслетами на запястьях и показывает татуировку. А вот чувства свои она не показывает, даже когда смеется. Наверное, потому, что:

6) у нее и нет никаких чувств — она же питается только сырым и здоровым кормом;

7) она обожает съесть за ланчем дольку апельсина;

8) ей никогда не хочется шоколада, и она не понимает, зачем он нужен женщинам в плохом настроении.

9) В общем, она святая.

10) Не то чтобы я придавала этому особое значение, но, надев на пикник свои шортики, она минут на пятнадцать дольше, чем нужно, стоит, задрав задницу кверху, и разыскивает в сумке свою бутылку минералки, которой

11) она, по ее собственному утверждению, выпивает по два литра в день, но только если это

12) «Эвиан» (французская, Пьер), и это несмотря на то, что

13) она часами трезвонит о ядерных испытаниях, в чем

14) она специалист, поскольку

15) выполняет особую работу для Гринписа, о чем

16) как ни странно, весь свет уже, кажется, знает, несмотря на ее

17) «скромность» и «сдержанность» по этому поводу — как выражается Дэниэл Хоукер, который, видимо, считает, что

18) она святая (повторяюсь) и это дает ей право на

19) небритые подмышки, чего

20) я себе никогда не позволяю ни на минуту. Как видите, Пьер, я так и не перешагнула через это. А ведь у меня был план, только он очень напоминал неудачную серию «Династии». В общем, я чувствую себя как Джоан Коллинз. Что мне теперь делать?

Рассказать вам, что я воображаю в самом худшем случае? Сценарий такой: Джоди и Диди привозят своих «Влюбленных женщин» на Сиднейский кинофестиваль, и Дэн с Эрикой приходят туда вместе. Она опять в хлопчатобумажных шортах, а я пришла сама по себе; и вот они сидят прямо передо мной, обнявшись, слушают, как я пять минут разглагольствую о свадьбах, и умирают со смеху.

Кажется, я еще не рассказывала вам об этой истории со свадьбами. Извините, ПД. Я была на просмотре Джодиного фильма и совершенно по-дурацки брякнула, что мне свадьбы нравятся. В их фильме венчания ассоциируются с гробами, покойниками, кремацией, гниением и смертью. Представляете? В общем, Джоди и Диди заставили меня говорить об этом перед камерой, и меня не покидает ужасное предчувствие, что Джоди использует мои слова. В сущности, она их наверняка использует, потому что я единственная гетеросексуалка, которую она смогла как следует разговорить в своем фильме.

Что мне еще вам сказать? Удивляюсь, что вы дочитали до этого места. Но в любом случае спасибо. Надеюсь, еще встретимся. Техноботаник (может, в 2020 году откроем свое инкогнито. Ха).

Как только я отключилась от Сети, зазвонил телефон. Какое-то совершенно безумное мгновение мне казалось, что это он, Пьер. Потом до меня дошло, что кто-то целую вечность пытался до меня дозвониться.

— Каждый раз, только я набираю номер, — какой-то странный звук!

Мама.