Книга Бессмертные - Клаудия Грэй

— Но он любит меня, — проговорила она,осознавая. — Вот почему…

Теперь он повернулся и уставился на нее. Никогда в жизни онане видела ничего страшнее, чем его лицо сейчас. Джилли попятилась, отступила нашаг, еще на шаг — и врезалась в стену.

Он вздернул подбородок, распахнул дверь и вышел.

Она ходила по кладовке — подумывала о том, чтобы выпитьмоющее средство, пыталась ломать швабры и метлы, чтобы сделать деревянный кол,но ни одна из них даже не треснула.

«Вытащи нас отсюда, вытащи нас отсюда, — взмолилась онаЕму — или Ей — или Им, рухнув на колени, — давай же, Господи, давай,прием…»

Дверь открылась, и Шон снова вошел, ухмыляясь так, словнонаконец-то действительно получил то, что хотел. Все его лицо лучилось торжеством.Он даже казался выше. Опаснее. Готовым убить ее.

— Эли изменится, — объявил он. — Так я идумал. Вы оба сделали одинаковый выбор.

Она вздрогнула.

«Нет, он не стал бы».

— И ты станешь его первой пищей. Ты хоть раз виделатолько что переродившегося вампира? Все, чего они хотят, это высосатьчью-нибудь кровь. Я тоже хотел только этого.

— Ты лжешь, — выговорила она. — Эли никогдане мог бы…

Или мог? Ведь он даже не спросил, хочет ли она покинуть домего родителей, чтобы помочь ему искать Шона. Он подверг ее опасности радисвоего возлюбленного. Он не любил ее так, как того. Влюбленные поступают иначе,чем друзья.

— Если тебе от этого станет легче, он страшнопереживает, — презрительно усмехнулся Шон.

— Он возненавидит тебя за то, что ты заставил его пойтина это, — пообещала она. — Он никогда не простит тебя.

Джилли обращалась к вампиру — к вампиру, собиравшемуся ееубить. Вампиру-гею, намеренному превратить Эли в вампира-гея.

Ей казалось, реальность начала ускользать от нее. Этого немогло происходить на самом деле.

— Сейчас я за ним схожу, — заявил Шон, попытавшисьулыбнуться, но без особого успеха.

В раздражении он с силой хлопнул дверью.

Она замерла неподвижно, словно одна из метел, которые ей неудалось превратить в кол. Сердце грохотало в груди, но она не понимала, как ейудается слышать этот стук, поскольку она немедленно подскочила к двери ипринялась колотить в нее, визжать и умолять, чтобы ее выпустили.

Может быть, мисс Ховисон передумает, созовет всех людей изспортзала и спасет ее.

Или Шон откроет дверь, заключит ее в объятия и скажет, чтобыл к ней так жесток, поскольку на самом деле любил ее, а не Эли. Что он лишьпритворялся, будто бы любит Эли, чтобы быть к ней ближе. И что он не убьетникого из них, если Джилли этого не хочет.

А еще Шон скажет ей, что он сожалеет, их обоих можноизменить, и они продолжат жить как прежде, только лучше, словно Дороти,Железный Дровосек и Страшила.

Или Шон встретит по пути к Эли другого симпатичного парня,влюбится, изменит его и уйдет.

Эли сбежит, найдет ее, и они вместе выберутся из Нью-Йорка.

Она колотила в дверь, вспоминая ночь, когда Эли признался,что встретил кого-то другого, причем этот другой — парень, и плакал, посколькуне хотел причинить боль ей, своему лучшему другу.

— Я всегда буду любить тебя, всей душой и навеки,обещаю, — сказал он тогда.

Дверь открылась, и она попятилась от нее так быстро, кактолько смогла, ударившись локтем о ящик с моющим средством.

«Швырни его в них. Сделай же что-нибудь. Спасись».

Шон и Эли стояли близко-близко друг к другу. Шон приобнялЭли за плечи, а тот кутался в свою мешковатую куртку. Насколько она могласудить, он все еще оставался человеком. Челка падала ему на глаза.

Он смотрел в пол, как будто не мог поднять на нее взгляда.

— Нет, — прошептала она.

Но это должно было быть «да», он наверняка просил Шонаизменить его. Шон вот-вот превратит Эли в вампира, а затем новое чудовище убьетее.

Сердце Джилли разбилось. Она вновь балансировала на граниполнейшего безумия.

Шон шагнул к ней.

— Если тебе от этого станет легче, в процессе измененияему будет больно, — пообещал он.

Голос его звучал непривычно искренне.

Он прикрыл дверь, и они остались втроем в тесной кладовке.Ее отделяла от них лишь пара футов.

Шон положил обе руки на плечи Эли и развернул его к себе.Слезы текли по щекам Эли. Он выглядел очень юным и испуганным.

Вампир запрокинул голову и зашипел. Из его рта выдвинулиськлыки.

А Эли быстро запустил руку в карман куртки, выдернул оттудакосо отломанную деревянную планку…

«Да!..»

…глянул на Джилли…

«Да!..»

…и, когда Шон изготовился погрузить клыки в шею Эли, Джиллиизо всех сил толкнула его в спину. Он наверняка предвидел это, навернякадогадался — но Эли воткнул в него кол, прямо в небьющееся сердце.

Шон уставился вниз на планку, затем поднял глаза на Эли.Кровь хлынула из раны на груди. Затем он коротко рассмеялся и послал Эливоздушный поцелуй. Горло вампира было полно его собственной крови.

— Сука, — булькнул он, покосившись на Джилли. Азатем соскользнул на пол, словно мешок с мусором, — обмякший, безвредный.

Эли и Джилли смотрели на него. Оба молчали. Она слышалатяжелое дыхание Эли.

Затем Эли сгреб ее в охапку и поцеловал. Поцеловал ее!

Они цеплялись друг за друга, стоя над мертвым вампиром. Азатем Эли бросился на тело Шона, стал обнимать и целовать его.

— Боже мой, Шон, — причитал он. — О боже, обоже! Джилли!

Он потянулся за ее рукой и заплакал. Она сжала его ладонь,потом обняла.

Когда он умолк, она попыталась встать. Надо было посмотреть,нет ли поблизости еще вампиров, проверить, как там мисс Ховисон и остальные, ноон держал ее слишком крепко, и она ни за что на свете не отстранилась бы отнего.

И за Шона он тоже держался крепко.

— Не могу поверить, — пробормотал он хриплым отрыданий голосом. — Каким же злым он был!

— Я знаю, — отозвалась она. — Он всегда был…

— Шона там уже не было. Когда ты меняешься, вампиризмзаражает тебя и крадет твою душу. Тебя там уже нет. Ты мертв.

На кончике его носа повисла слезинка.

— Шон любил тебя, Джилли. Он говорил мне об этом каждыйдень по миллиону раз. Он так радовался тому, что ты мой лучший друг.

Она начала было говорить: «Нет, он меня ненавидел», новнезапно поняла — это его способ справиться с ситуацией. Теперь он будетверить, что тот Шон, которого он знал и любил, никогда бы не заставил его убитьсвоего лучшего друга.