Книга Итальянец - Анна Радклиф

Винченцо, догадавшись, что они следуют нужной ему дорогой, с благодарностью принял приглашение. Паоло, привязав лошадей к деревьям, занялся приготовлением ужина.

Пока Винченцо беседовал со священником, общительный Паоло уже успел познакомиться с паломниками и вскоре был признан ими самым находчивым и веселым человеком, какого им доводилось встречать. Они уже приглашали его следовать с ними в соседний монастырь кармелитов, куда они все направляются.

Когда Вивальди узнал, что это женский монастырь и он совсем неподалеку, он тут же принял решение идти туда вместе с паломниками. Вполне вероятно, что Эллена находится в заточении именно в этих диких и отдаленных местах. Юноша слишком хорошо знал свою мать. Когда после отдыха паломники тронулись в путь, Винченцо, уступив свою лошадь священнику, пошел с ними пешком.

Крестьяне первой же деревушки, услышав песнопения паломников, вышли им навстречу и наперебой предлагали ночлег, хотя деревушка уже была переполнена паломниками из разных мест.

Паоло, укладываясь на груду соломы в сарае, не раз жалел о несостоявшемся ночлеге в лесу.

Винченцо провел тревожную ночь, с нетерпением дожидаясь рассвета, который, быть может, сулит ему встречу с Элленой. Решив, что одежда пилигрима надежно убережет его от излишних подозрений и даст возможность беспрепятственно все осмотреть, он велел Паоло позаботиться об этом. Паоло без труда, с помощью всего лишь одного дуката, раздобыл ему нужную одежду, и Винченцо, едва забрезжил рассвет, в одиночку направился в монастырь.

ГЛАВА XI

Фиалки, розы, ландыши несите,

Прекрасные в слезах, чтоб путь устлать

Сестре пресветлой нашей.

В такой ранний час на крутой тропе, ведущей к монастырю, встречались лишь одинокие паломники, но и от них Винченцо старался держаться подальше. Он с удовольствием вдыхал благотворный утренний воздух, прислушивался к шуму горного потока внизу, и это успокаивало его и навевало легкую грусть. Постигшие его разочарования умерили его юношеский пыл и решимость, однако поселили в душе чувства более высокие и прочные. Со спокойной печалью, отстраненно смотрел он на суровые скалы, бездонные пропасти, далекую линию гор в утренней дымке и силуэт монастырских стен с угловыми башнями на фоне светлеющего неба.

«О если бы я нашел ее здесь! — горестно подумал Винченцо. — Неужели меня снова ждут разочарования? Нет, я не должен тешить себя иллюзиями. Надо упорно искать Эллену, пока я ее не найду. И все же молю тебя, Господи, сделай так, чтобы я нашел ее здесь».

Достигнув ворот, он быстро спустился по ступеням в монастырский двор и окинул его внимательным взглядом. Увидев вдали привратника, он еще ниже надвинул капюшон налицо и, плотнее закутавшись в плащ, уверенным шагом прошел мимо, хотя не знал дорогу к церкви. По счастью, он вышел прямо на нее. Величественная и строгая, она стояла отдельно от других монастырских построек. Войдя под ее высокие своды, где царил полумрак, он увидел одинокие фигуры монахов и паломников. Появляясь, они тут же исчезали в конце длинного прохода между скамьями. Решив последовать за ними, Винченцо тоже вышел через боковую дверь во внутренний дворик и здесь у подножия нависшей скалы увидел в пещере часовню с алтарем Богоматери, заступницы кармелиток. Эта часть монастырского двора была словно высечена в скале, и лишь с южной стороны из нее открывался вид на просторы внизу и далекие в голубой дымке горы.

Винченцо вошел в часовню, где стояло изображение Богоматери, убранное цветами, со множеством горящих свечей вокруг. Преклонив колени, молились паломники. Чтобы не отличаться от них, он тоже встал на колени, однако вскоре звуки органа донеслись из церкви, и голоса известили всех, что утренняя месса началась. Войдя в церковь, он старался остаться незамеченным, укрывшись меж боковых колонн. Торжественные и печальные звуки органа переполнили сердце бедного юноши скорбью, и он собрался было покинуть храм. Однако внезапный звон колокола остановил его. Так звонят об ушедших, подумал он. Вскоре смешанный хор мужских и женских голосов присоединился к редким ударам колокола. Песнопения были столь торжественны и печальны, что все молящиеся в храме разделили эту печаль.

Винченцо протиснулся поближе к проходу, устланному цветами и пальмовыми ветвями, ведущему к алтарю. Черный бархатный покров устилал ступени алтаря, у которого застыли в ожидании священнослужители. Лица молящихся были строги и торжественны. Звуки песнопений приближались, и в конце прохода между скамьями появилась процессия монахинь.

Впереди шла мать настоятельница в парадном облачении с митрой на голове. Ступала она медленно и величаво, с той особой торжественностью, какая и подобала в дни церковных празднеств. За нею следовали монахини, а шествие замыкали послушницы с зажженными тонкими и длинными свечами в руках в сопровождении монахинь-наставниц. Войдя в церковь, они заняли свои места. Винченцо с бьющимся от волнения сердцем справился у стоящего рядом священника, что за церемония предстоит, и узнал, что должно состояться пострижение послушниц в монахини.

— В день Богоматери ранним утром происходит сей обряд, дабы Пречистая Дева сама освятила его. Останьтесь, брат мой, и увидите всю церемонию, — вежливо объяснил ему священник.

— Как же зовут ту, что готова к пострижению? — спросил Винченцо голосом, выдавшим его волнение.

Прежде чем ответить, священник пристально посмотрел на него.

— Я не знаю ее имени, брат мой, но, если вы подвинетесь ко мне поближе, я укажу ее вам.

Винченцо, еще сильнее надвинув капюшон на лицо, молча последовал совету.

— Она справа от настоятельницы, — просвещал его незнакомец. — Та, что опирается на руку монахини. Она выше ростом, и лицо ее скрыто под белой вуалью послушницы.

Винченцо с дрожью в сердце смотрел на юную девушку, и, хотя не узнал в ее облике Эллену, что-то напомнило ему ее. Возможно, он искал Эллену в каждой из послушниц? Он справился у соседа, как давно эта послушница в монастыре, и еще о чем-то, но священник не смог или не пожелал ему ответить.

Винченцо напряженно вглядывался в послушниц, под покрывалом каждой надеясь найти любимые черты. Жестокосердная маркиза вполне могла уготовить Эллене подобную участь. Но глубокие складки вуали надежно хранили свою тайну.

Церемония пострига открылась наставлениями игумена монастыря, затем послушница, опустившись на колени на покрытые черным бархатом ступени алтаря, произнесла слова обета, но так тихо и таким испуганным и дрожащим голосом, что Винченцо ничего не расслышал. Когда прозвучал стих гимна, исполняемый попеременно хорами обоих клиросов, ему вдруг показалось, что он слышит голос Эллены. Едва веря себе, он прислушивался, затаив дыхание, боясь потерять хотя бы единый звук, и вспомнил, как впервые услышал милый голос в церкви Святого Лоренцо.

Усилием воли Винченцо подавил охватившее его волнение и решил дождаться, что будет дальше. Но когда священник приготовился откинуть белую вуаль с лица послушницы, чтобы заменить ее монашеской черной, Винченцо еле удержался, чтобы не броситься к алтарю и не помешать этому.