Книга Если друг оказался глюк - Михаил Серегин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Сашка это услышал, то от удивления вытаращил глаза – он никак не мог предположить, что мы с Клавой, такие разные, сможем почти что подружиться. Вот в таком минорном настроении мы и вернулись на дачу, где сели на кухне, а я твердо сказала:
– Надо хоть что-то поесть! – И принялась хлопотать по хозяйству, а Клавдия, все еще всхлипывая, присоединилась ко мне.
В четыре руки – хозяйкой она оказалась хорошей, и ей не надо было ничего подсказывать – мы быстро соорудили самый ранний на моей памяти завтрак в нашей семье, но вот только прошел он в печальном молчании – все устали настолько, что сил разговаривать просто не было. Когда мы поели, я решительно заявила:
– Давайте хоть немного поспим, а то не знаю, как вы, а мы с мужем всю прошлую ночь с ежиком воевали. А силы нам завтра…
– Уже сегодня, – поправил меня Сашка.
– Ну, пусть сегодня, – согласилась я, – понадобятся, чтобы Тузика искать. Мы с Клавой в комнате ляжем, а вы устраивайтесь как хотите!
С этими словами я увела Клаву в комнату и уже из-за закрытой двери услышала, как Сашка сказал:
– Могу предложить раскладушку.
– Ложись на ней сам, а я в машине устроюсь, – ответил на это Анатолий.
Вскоре на веранде все стихло, и я, уложив Клаву, которая продолжала тяжело вздыхать, горестно качая головой, выскочила из комнаты в туалет. Тут-то я увидела, что вконец измотанный муж не нашел в себе сил, чтобы не то что раздеться, но даже бросить на раскладушку матрас, и спал прямо на брезенте и без подушки. Накрыв его одеялом, я быстро закончила свои дела, проверила, выключены ли газ и свет, и заперла дверь, потому что муж забыл это сделать. В другой раз я обязательно попеняла бы ему на это, но не сейчас, потому что сама еле двигалась и держалась на ногах исключительно на чувстве долга. В комнате я, тоже не раздеваясь, рухнула на кровать рядом с уже спавшей Клавой и вырубилась.
Мне казалось, что поспала я совсем чуть-чуть, когда меня разбудил такой шум снаружи и такие крики, что они и мертвого бы подняли. Выглянув на веранду, я увидела, что Сашка стоит в дверях и смотрит в сад. Подойдя к нему и глянув в том же направлении, я увидела, что это приехал Тарасов, который – конечно же, зная крутой нрав дрессировщика лучше нас – сейчас бегал от Анатолия вокруг машины и орал:
– Толя! Я ничего не знал!
– Сволочь безмозглая! – яростно надрывался дрессировщик, преследуя его. – Как ты мог Тузика увезти?
– Смотреть за ним надо было лучше! – отбивался Дима.
– Дали его тебе на несколько выступлений, чтобы помочь, а ты!.. Тебе что, трудно было в ящик посмотреть, прежде чем заколотить его? – гневно вопрошал Анатолий.
– Кто же знал, что он туда забрался? – оправдывался тот. – Я, что ли, виноват, что он любит на мягком спать?
– А проверить нельзя было на всякий случай? – кричал дрессировщик.
– Я торопился, – отбивался от него Тарасов. – Мне нужно было еще сюда заехать, а потом домой и в аэропорт.
– Ничего! – угрожающе пообещал Анатолий. – Я тебя уложу в больницу на полгодика с переломом обеих ног, и тебе больше не нужно будет никуда торопиться!
Видимо, они так гонялись уже довольно давно, потому что оба запыхались и переругивались, уже стоя по противоположным сторонам машины, но чувствовалось, что это только временная передышка и гонки вот-вот начнутся снова. Почувствовав, что я рядом, муж повернулся ко мне и сказал:
– Я предпочитаю не вмешиваться – они цирковые и сами между собой разберутся.
– Как говорится: две собаки дерутся, третья не мешай! – поддержала его я.
И тут нас с мужем с крыльца словно ветром и сдуло! Это рванула в бой Клавдия, причем даже не успев толком одеться.
– Ах ты, гад! – хрипло вопила она, бросаясь с кулаками на Тарасова. – Если только Тузик погиб, то я тебя собственными руками убью! А перед этим всю твою аппаратуру уничтожу! Чтобы и следа от тебя не осталось! Скотина! Мразь!
Видимо, за свою цирковую жизнь Клавдия поднаторела не только в словесных баталиях – и ее муж прекрасно об этом знал, потому что попытался удержать ее, чего она даже не заметила, и тогда он перехватил ее одной рукой и прижал к себе. Но Клавдия продолжала вырываться и кричать, явно забыв о том, о чем мы говорили вчера:
– Решил Тузика себе присвоить? К своим фокусам пристроить? Не выйдет! Не отдам!
– Клава! Успокойся! – пытался урезонить ее Дима, но, когда понял, что это бесполезно, проорал в ответ: – А почему ты не думаешь, что твой Тузик от тебя просто сбежал? Он ведь очень умный и вовремя понял, что ему лучше иметь дело со мной! Я ведь его, между прочим, не звал! Он сам ко мне пришел, и, видимо, потому, что даже обезьяне неохота ехать на гастроли в Тамбов, куда вы вскоре должны отправиться, и он предпочитает Бразилию, куда еду я, а?
Выпалив все это, он быстро понял, что сказал лишнее, и тут же смущенно заткнулся, но ведь слово не воробей! Наверное, среди цирковых такие вещи считались ударом ниже пояса, потому что Клавдия мгновенно успокоилась, молча вырвалась из рук мужа и презрительно сказала:
– Ну, похвалился? Потешил душеньку? Погладил по шерстке свое самолюбие? Ну и катись отсюда! Только помни, если Тузик погиб, то в Бразилию ты попасть не успеешь – я тебя раньше пришибу!
– Знаешь, Саша! А я бы тоже на такие слова обиделась, – громко сказала я мужу. – И мне сейчас очень стыдно за Диму, потому что я была о нем лучшего мнения!
– Я сейчас извинюсь перед Анатолием и Клавой, – пообещал Сашка.
– И я тоже, – сказала я.
Тем временем Клава отвернулась от Тарасова и направилась в дом, а очнувшийся Дима побежал за ней, оправдываясь на ходу:
– Клава! Ну, прости ты меня! Это нечаянно вырвалось! Все же знают, как Тузик тебя любит! Он от тебя просто ни на шаг не отходит! Он даже из-за занавеса всегда смотрит, как ты выступаешь!
– Да пошел ты! – резко бросила она и скрылась в доме, а Тарасов остался топтаться возле нас.
– Ну, словно черт за язык меня дернул! – покаянно разводил руками он.
Тем временем к нам подошел Алмазов-Златогорский, и Сашка самым официальным тоном сказал:
– Анатолий! Я извиняюсь перед вами и вашей женой за поведение своего друга. Он вел себя непорядочно! Ему не стоило этого говорить!
– Ладно тебе «выкать»! – отмахнулся тот, даже не глянув при этом в сторону Тарасова.
– Анатолий! Я присоединяюсь к словам моего мужа и тоже прошу вас простить Дмитрия, – произнесла я.
– Мы с ним потом сами разберемся, – до того спокойно ответил дрессировщик, что я поняла – Тарасову мало не покажется. – Нам сейчас о другом думать надо – как Тузика найти!– Погоди! – воскликнул я, потому что меня внезапно осенило. – Черт! Как же я раньше об этом не догадался!
