Книга Песнь праха - Джон Мини

— Что, во имя Танатоса, вы здесь делаете?

Голос прозвучал резко и громко, заставив Донала остановиться. Он огляделся по сторонам и ничего не увидел. И лишь глянув себе под ноги, заметил энергично жестикулирующую девятидюймовую каменную фигурку.

— Свою работу, — откликнулся Донал, вытаскивая «магнус». — А ты?

— Я принимаю этот ответ, — произнес крошечный человечек и вдруг задрожал…

…и стал таять, сливаясь с каменной стеной. Донал убрал свой «магнус».

— Ну и местечко у вас тут, — пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Где-то вдали послышался звук камней, падающих в воду, или просто хохот. Возможно, кто-то насмехался над наглостью Донала, посмевшего войти в Архивы.

Он пошел дальше и наконец очутился в помещении, состоящем из листов стекла с острыми краями. Они были расположены в разных конфигурациях по отношению друг к другу, как в трехмерном пространстве, так, возможно, и в иных измерениях. На периферии зрения Донала время от времени возникали какие-то внезапные смещения, он вдруг замечал геометрически немыслимые расположения стеклянных плоскостей, но, когда пытался более пристально их рассмотреть, они расплывались и исчезали.

— Лейтенант Донал Риордан, — произнес он, — удостоверение номер два-три-омикрон-девять, запрашивает помощи Слушателя Праха для знакомства с Архивами.

Вокруг него громадные стеклянные листы перегруппировались, хотя Доналу и не удалось проследить, как это произошло. Создавалось впечатление, что они перемещались, не двигаясь.

Говорят, существовала вероятность того, что в том самом месте, где в данный момент стоял Донал, могла появиться новая стеклянная структура, и тогда его просто разрезало бы на геометрически правильные куски мяса.

Критерии Архивариусов, по которым пришедший принимался или отвергался, постороннему могли показаться совершенно произвольными, и среди сотрудников полиции ходили слухи, что некоторых следователей разрубало на части острыми стеклянными плоскостями без всяких на то причин (хотя поговаривали, что Кристаллу нужны свежие останки).

Воздушные массы пришли в движение — в каком направлении, понять было трудно, — и Донал слухом ощутил вибрацию, сходную с той, что иногда возникает в кишках.

НАМ НЕОБХОДИМА ИНФОРМАЦИЯ: ЗАЧЕМ ВЫ ЗДЕСЬ?

Донал весь сжался, пытаясь справиться с естественной реакцией на вибрацию. Ещё в приюте он узнал важнейшее жизненное правило: показать страх — значит проиграть.

— Чтобы отыскать следы сети преступных колдунов и политиков, — ответил Донал, — и призвать негодяев к ответу.

Воцарилась тишина, похожая на то обманчивое спокойствие широкой реки, что течет с огромной быстротой, однако при беглом взгляде на поверхность кажется почти неподвижной. Но там, в глубине, и Донал это прекрасно понимал, темные создания ведут свой зловещий диалог. Личная безопасность Донала для них ничего не значила.

Лора хотела, чтобы он отследил бумажный след, а не след останков, но реальная информация содержалась в Кристалле. Всегда. И всегда будет там храниться.

УБИЙЦ ДИВЫ

— Да. И их тоже.

А КОСТИ РАЗВЕ НЕ ПОЮТ?

Те, кто беседовали с ним, насмехались над ним или сочувствовали? Донал не знал. Слова, произнесенные ими — хотя отчасти и ожидаемые, — смутили его.

— Не знаю.

МЫ ВСЕ ЕЩЁ ЧУВСТВУЕМ ИХ ВКУС НА ТЕБЕ.

— Да идите вы знаете куда!

Среди стеклянных поверхностей разнесся звук, который явно был смехом, но не человеческим. Донал почувствовал, как кровь отхлынула у него от лица, да и от других частей тела тоже.

— Вы мне будете помогать, или как?

Звуки, которые окутали его вслед за этим, представляли собой хаотический поток из перешептывающихся голосов, волна за волной он накатывался на лейтенанта, все нарастая и заглушая даже звук пульсирующей крови в висках Донала.

И затем:

ДА.

На высоте человеческой фигуры по воздуху поплыло белесое свечение. Оно постоянно меняло форму: вначале крошечная крылатая человеческая фигурка, затем извивающаяся белая гусеница, потом клубок каких-то нитей толщиной в палец, казавшихся живыми. Что это было, Донал понять не мог.

Он сконцентрировал внимание на клубке и сделал шаг по направлению к нему. Сияющая форма претерпела ещё одно превращение — она как будто вывернулась наизнанку, затем поплыла по влажному воздуху к Доналу и, наконец, застыла перед ним, слегка покачиваясь в воздухе.

— Ты хочешь, чтобы я следовал за тобой?

Донал сделал шаг по направлению к клубку, и сияющий шар отодвинулся от него на ярд. Донал сделал ещё один шаг, и загадочная форма стала двигаться перед ним по направлению к темному сводчатому туннелю, сложенному из каменных кубических глыб, истершихся и кое-где обвалившихся от времени.

Откуда-то послышался крик. Донал заставил себя не обращать внимания на подобные звуки.

Вниз вели ступени. Донал стал осторожно спускаться по ним, понимая: один неверный шаг — и он поскользнется и останется лежать здесь со сломанной ногой. Вряд ли ему кто-то здесь поможет.

Затем перед ним открылись несколько хитроумно переплетающихся туннелей. Некоторые из них, по-видимому, изначально были прямыми, но затем изменили конфигурацию. Другие, напротив, были намеренно закольцованы, а в одном месте, где между камней сочилась жидкость с запахом крови, туннель начал спиралью спускаться вниз.

Донал оказался на значительно более глубоком уровне Архивов, чем ожидал. И все это время впереди двигался светящийся шар — иногда он приобретал какие-то странные очертания, но всегда вновь возвращался к форме клубка, которая, вероятно, и была ближе всего к его истинному облику.

Когда они достигли помещения с грязным песком на полу, из которого открывались входы в семь темных туннелей, клубок внезапно остановился и завис посередине, вращаясь на месте.

— Значит, дальше ты не пойдешь? — полувопросительно произнес Донал.

Загадочная форма ещё раз вздрогнула, сморщилась посередине, словно в прощальном приветствии, и пулей умчалась в один из туннелей.

— Спасибо! — крикнул Донал вдогонку.

— Пожалуйста, — сухо ответил голос у него за спиной.

О священный Танатос!..

Донал не слышал ни приближавшихся шагов, ни ощутил присутствия какого-то материального существа, но, повернувшись, увидел вполне реальную женщину: высокую, с кожей бледного оттенка, выбритым лбом и гладкими молочного цвета волосами, начинавшимися где-то на макушке и спускавшимися до пояса.

Женщина была худощава и стройна, но руки её производили впечатление крепких и сильных; у неё была квадратная челюсть, спокойный взгляд, в котором, правда, чувствовалось знание чего-то такого, что Донал вряд ли мог даже вообразить. Темно-карие зрачки были вдвое больше обычного размера, поэтому белки глаз едва виднелись только по краям.