Книга Тайны закрытого мира - Вера Чиркова

– Есть – внизу, на кухне, – вспомнила я, и муж, недоверчиво поморщившись, ушел за вином.

Возможно, Неджериз считал, что, воспользовавшись его отсутствием, я попытаюсь задать какой-то вопрос, но он зря надеялся. Все это я уже знала от другого человека. И хотя кое о чем тот умолчал, за столько времени я додумалась и сама. Дэс принес бутыль, плеснул в три кубка и, проведя над одним рукой, подал мне. И снова я смолчала. Если не хочет рассказывать про дар Ленди, значит, пока не доверяет полностью. И имеет на то полное право.

– Несколько лет Ван жил очень замкнуто и ни с кем не дружил, стал подозрительным и осторожным, как хорек. Исчезал неизвестно куда и появлялся в самые неожиданные моменты, – выпив вино, продолжил рассказ магистр. – Но позже я узнал, что он следил за теми, кого подозревал, и как только находил какие-то доказательства причастности к нападению – немедленно расправлялся с убийцами. А через несколько лет вдруг погиб мой друг Шангезирр – очень странно погиб, во время безопасного опыта, – и я начал расследование. Оно привело меня к Вану, но в тот раз он начал разговор первым. Принес все улики, свитки с признаниями, черные шары, хранящие подслушанные разговоры. В тот день он рассказал, что у Лилверин был сын и что Шангезирр собирался его убить. Но сначала потребовал дать клятву, что я не буду искать то, о чем он расскажет. Мне пришлось держать ее долгие годы. Ради этой клятвы, осознав, на чьей стороне будет победа, я принял сторону темных. И ради нее же я тридцать лет играл роль жестокого колдуна. Хотя править по-настоящему мне не пришлось, эту обязанность с удовольствием взяла на себя подросшая Зардилиона. Я всерьез занимался только двумя вещами: следил за колдунами и искал внука. И должен сказать, не там искал. Я обшарил покинутый мир и некоторое время думал, что нашел, обнаружив на берегу западного моря похожего на Вана герцога, пока не пришел туда лично и не убедился, что это сам Вандерс под личиной. Шар, как вы понимаете, такие заклинания не определяет. К этому времени он ушел с Саргаша окончательно, скрываясь от притязаний Зардилионы, охотившейся на него, как кошка на мышь. Женился на своей ходящей и жил сразу в трех мирах, но ни разу не привел моих шпионов к Дэсгарду. Впрочем, тогда я даже нового имени его не знал, Ван мне сказал только то, каким тебя называла мать.

Он долил себе вина, выпил большими глотками и несколько минут сидел молча. Мы тоже молчали. А что тут можно сказать?

– Ты не видел меня, когда Зардилиона поймала в первый раз? – наконец ровным голосом поинтересовался Дэсгард.

– Нет. Я никогда не наблюдал за ее развлечениями, иначе давно убил бы. Она была ничуть не хуже всех остальных темных, а сил, чтобы справиться с ними всеми, у меня не было. Впрочем, их тогда не было ни у кого в ближних мирах. Только запретил ей трогать детей и женщин, пояснив, что народ нужно сохранять, потому что он нас кормит. Но она была столь же ограниченна в серьезных вопросах, сколь и изобретательна в пакостях и пытках, и сказала, что для прокорма нам хватит четверти того населения, что живет в мире.

– Дура, – не выдержала я, – да там сейчас вся экономика развалена! Я жила, знаю.

– Я тоже знаю, но все это было необходимо, чтобы колдуны начали грызться между собой и расползаться. Поодиночке я теперь могу справиться с любым, не зря столько лет изучал именно заклятия разрушения, – мрачно объяснил колдун и вздохнул. – А вот теперь я добрался до главного. Как я уже сказал, у меня в каждом замке есть свои люди, и везде есть кристаллы, с которых я читаю информацию. Чтобы знать, с кем каким оружием легче бороться, нужно было изучить их умения и интересы. И довольно скоро я обнаружил, что некоторые колдуны годами не бывают в замках, оставив вместо себя надежного человека под собственной личиной. Я добыл ходящих и начал следить, какие тайны их так влекут в другие миры, что они готовы бросить уютные покои и полную удовольствий жизнь и служить придворными магами, корабельными лекарями, травниками и звездочетами. И постепенно выяснил, что все они жертвы одной легенды. Я и сам ее слышал, но считал сказкой. А проследив за колдунами, обнаружил, что у некоторых есть артефакты, свитки и прочие доказательства.

– Почему-то мне кажется, что ты говоришь о той самой сокровищнице священной семерки, – не выдержала я. – Неджериз, тебе что, не хватает золота и драгоценностей? Так я добавлю, мне Ленди целый таз камней дал. Только не втягивай Дэса в эту авантюру.

– При чем тут камни? – поразился он. – Просто люди так назвали это место. А на самом деле там дверь в самую подлую ловушку из всех, какие я знаю. Это нечто вроде твоей сферы, только наоборот. Она ведет не из себя, а в себя. Ты знаешь, сколько ходящих не попадают туда, куда стремились? Сколько порталов заброшено, потому что стали нестабильны? А историю покинутого мира тебе еще не рассказали? Там больше тысячи лет назад появился колдун, предсказавший, что грядут три дня, за которые погибнет весь мир, и открыл портал, приглашая уйти всех, в ком есть способности. Разумеется, ему мало кто поверил, но тут на мир обрушился первый разрушительный день, и народ повалил в порталы валом. Первыми помощники колдуна пропускали магов с семьями, одаренных и богачей, вместе с сокровищами, потом шли крепкие мастеровые и красивые женщины.

– Черт, – охнула я, представив эту картину, – элита… Ему нужны были переселенцы, значит, у него был пустой мир. Не удивлюсь, если ты скажешь, что, забрав их всех, он закрыл портал и больше не появлялся.

– Я тоже так думаю, – одобрительно кивнул хмурый магистр, – но точно не знает никто. Я собрал все упоминания обо всех мирах – пустых, переполненных, богатых магией и нищих, – бесполезно. Мои помощники сидят на шарах, шпионы ловят каждое упоминание о любом ходящем, пришедшем из неизвестного мира. Все впустую. Да и не в этом дело. Я начал говорить про священную семерку. В двух разных мирах мои помощники нашли одинаковую легенду или сказание, и хочу ее вам кратко пересказать.

…Это было давно; в трех мирах – белом, Альбете и проклятом царила эра расцвета белой магии. Семь белых магов, среди которых были Леорбиус, Эстринат и Тофрий, добыли ключ от места, которое называли концом мира, и, вооружившись самыми сильными артефактами и амулетами, вошли в загадочную дверь. Свидетельства говорят, что она раскалилась докрасна, потом пошла морозными узорами; горы вокруг дрожали и с них сходили лавины, а в городах упали башни. Но через несколько дней дверь вернула себе прежний вид, и никто оттуда не вышел.

– Неджериз, – решительно перебила я, – это очень поучительная история. И знаешь, какой вывод может сделать из нее адекватный человек? Никогда не лезь туда, куда тебя не звали!

– Таресса права, – Дэс смотрел на Неджериза мрачно, как на злейшего врага, – нам нечего там делать. И еще хочу тебе сказать – лучше бы ты ушел с Саргаша и жил где-нибудь в глуши, в замке, в пещере, чем дружить с этими монстрами. Некоторые называют монстрами дракошей Тарессы, но у них, несмотря на устрашающий вид, чистые души. Неужели стоили все эти легенды той грязи, что прилипла к твоей душе за эти годы?

– Не знаю, – невесело усмехнулся Неджериз, – не знаю. Знаю другое – с тех пор в трех мирах начали происходить стремительные перемены. Сначала невесть откуда взявшаяся инквизиция расшатала веру в магов на Альбете, потом победили темные колдуны в проклятом мире, который до этого звали золотым. А потом жрецам храмов белого мира срочно приспичило извести всех оставшихся там магов и ведьм. И еще одна странность: во всех трех мирах начали слабеть источники, и первым пострадал белый мир.