Книга Песнь песков - Брижит Обер

Роман ничего не ответил, внимательно рассматривая землю. В окружности шести квадратных метров он не мог различить никаких отпечатков. Трейлер не оставил следов на этой части степи, заросшей чем-то вроде лишайника. Держа руку козырьком над фонарем, он попытался отыскать следы дальше, на песке, затем передал фонарь Д'Анкоссу.

— Я ничего не вижу, — сказал тот, возвращая фонарь.

— Может, бросить ослиную голову? — предложил Ян.

— Почему бы и нет? Дай-ка ее мне.

Слегка задев Татьяну, Ян протянул сочащуюся кровью голову Роману, который взял ее за холку.

— Закройте глаза и пригнитесь как можно ниже! — приказал он, раскручивая над собой окровавленную голову, прежде чем бросить ее.

Она упала на твердую землю метрах в трех впереди, откатилась на несколько сантиметров и застыла; никакого взрыва за этим не последовало.

— Ты бросил слишком далеко! — воскликнула Татьяна. — Как, по-твоему, мы туда допрыгнем?

— Если бы бросил слишком близко и она упала бы на мину, нас разнесло бы на клочки! — заворчал Ян, которого выводило из себя настроение Татьяны.

Вот Лейла никогда не стала бы так хныкать! Лейла. Где она? Что с ней сделали? Он с новой силой ощутил всю серьезность их положения. Они стояли посреди минного поля, не зная, куда идти, Ли, Маттео и Омар умерли, Лейлу, возможно, изнасиловали, пытали, убили… Он всегда занимался спортом, его даже называли сорвиголовой, но существовала огромная разница: спуститься в подземную могилу, зная наверняка, что вернешься назад, или оказаться прямо перед лицом смерти, ощущая ее дыхание и брызги крови.

Он вернулся к действительности. Никто не шевелился.

— Дай мне пройти, — внезапно сказал он Татьяне. — Роман слишком нагружен.

Он изогнулся, пытаясь обойти ее, по возможности не отклоняясь от следа протекторов, затем обошел Романа.

— Мы же не можем так стоять всю ночь!

— Ян… — начал было Роман.

— Знаю. До скорого.

И, подтверждая свои слова, молодой человек отошел, разбежался и прыгнул. Он приземлился в нескольких сантиметрах от ослиной головы, потерял равновесие и, качнувшись вперед, повалился на мертвую голову животного.

Роман с облегчением перевел дух и подумал, что к страху привыкнуть невозможно. Можно его укротить, можно не поддаваться ему, но все твое существо чувствует его, узел напряжения и тревоги.

— Теперь ты, — сказал он Татьяне. — Ян тебя примет.

Она покачала головой:

— Я не могу! Это для меня слишком далеко!

— Вперед, дорогая, — попытался подбодрить ее Д'Анкосс. — Я уверен, что вы великолепная спортсменка.

— Нет! Я упаду!

— Татьяна, у нас нет выхода! — возмутился Роман.

— Он прав, майор. Наверняка в своем Военном институте вы делали и не такое! — добавил Д'Анкосс.

Глубоко вздохнув, Татьяна попыталась взять себя в руки. Казалось, все, связанное с тренировками, было в какой-то другой жизни. Она не узнавала себя в этой перепуганной, растерянной женщине. Да, конечно, положение серьезное и даже отчаянное, подумала она с иронией, но Роман прав: ни у кого из них не было выхода с самого начала. И если все должно закончиться именно здесь, в этой песчаной степи, напичканной минами, под алебастровой улыбкой луны, ну что ж…

Она рванулась вперед. Перелетела через Яна, который удержал ее за рукав мятой рубашки, слегка порвав шов, остановилась рядом с ним, наступив прямо на ослиную голову.

Д'Анкосс зааплодировал, и Роман со странным чувством раздвоенности наблюдал за происходящим со стороны: трепыхающиеся марионетки исполняют смешной номер в сердце самый большой пустыни в мире. Прыгают, чтобы остаться в живых, а над их головами сияют миллионы звезд Млечного Пути, где миллиардам других крошечных существ, возможно, тоже приходится бороться со смертью.

А что теперь? — подумал Роман. Он не мог прыгать с Д'Анкоссом, сидящим у него на спине. Он мог попытаться перекинуть его поперек, но хватит ли у него сил, чтобы преодолеть три метра с таким грузом?

Что он сказал Татьяне? Выбора нет.

В таком случае…

Он попросил Д'Анкосса изменить положение и лечь ему на плечи, взял его руки и ноги, попытавшись как следует уравновесить свою ношу. Потом отступил на несколько шагов, чтобы разбежаться. Он увидел, что Татьяна отвернулась. Что Ян сгорбился. Он сделал тридцать глубоких вдохов и выдохов, стараясь освободить диафрагму. Успеет ли он подумать о чем-нибудь в течение той секунды, что пробудет в воздухе? Сможет ли получить ответ? Он оттолкнулся левой ногой.

И прыгнул.

Он ни о чем не успел подумать, все тело его было устремлено к цели, он превратился в комок мускулов и натянутых нервов, словно тетива лука и одновременно — стрела.

Он коснулся земли.

Он был жив.

ГЛАВА 14

— Кажется, меня сейчас вырвет, — сказал Д'Анкосс. — Да, по-моему, я…

И прежде чем Роман успел спустить его на землю, тело Антуана сотрясли неудержимые спазмы и он изверг поток зеленоватой желчи на плечо того, кто его нес. Роман почувствовал, как его собственный желудок вот-вот вывернется наружу, и крепко сжал губы.

— Простите, — пробормотал Д'Анкосс, пытаясь отдышаться, — но мне было так страшно, и еще растрясло… У кого-нибудь есть платок?

— Платок? — недоверчиво переспросил Ян. — Ну разумеется, старина! Батистовый кружевной платочек, думаю, у меня их найдется две-три дюжины, а у тебя, Татьяна? Как это так, отправиться через минное поле и не запастись платками, просто безобразие!

— Замолчи, ты, мальчишка! — приказала ему Татьяна и, оторвав рукав от рубашки, вытерла Д'Анкоссу рот.

Тот поблагодарил ее.

Заставляя себя не думать о клейкой горячей жидкости, заляпавшей его, о еще дрожащих после прыжка ногах, Роман поднял палец:

— Слушайте!

Опять раздался звук мотора. Мотоцикл приближался к ним, пришпилив их своими фарами, словно диковинных ночных насекомых. Новая раса: после гомо сапиенс настало время гомо идиотус, который совершенно не понимает, что с ним происходит, и довольствуется тем, что спазматически дрыгает ручками и ножками, пытаясь удержаться на поверхности реки жизни.

Мотоцикл приближался медленно, стараясь придерживаться следов, оставленных колесами трейлера, затем мягко затормозил перед группой людей. Какое-то время они смотрели друг на друга, прежде чем водитель мотоцикла нарушил молчание.

— Профессора я посажу сзади, — произнес он и добавил: — Но сначала нужно приподнять мотоцикл и развернуть его.

Они могли бы его оглушить. Отнять у него автомат. Даже убить, подумал Роман, и заметил, что Ян колеблется. Но к чему это приведет? Он предпочел довериться интуиции и этому таинственному незнакомцу.