Книга Штрафбат магического мира - Дмитрий Морозов

— А меня наградили.

— Знаю. Слышала. И заскочила убедиться. Действительно, магическая подпитка налицо. Вот уж не ожидала! Датим всерьёз хочет использовать штрафников по крупным ставкам.

— И ты… ставишь?

Марго хмыкнула. Чуть отвернувшись, она улыбнулась — чуть виновато, но со скрытым торжеством.

— Знаешь, сколько я выиграла на вашем походе за кристаллом? После того, что ты умудрился сделать с метателями, я рискнула поставить на тебя все свои деньги, что у меня были, — и теперь в шоколаде. В полном!

— И как, шоколад — не горчит? Оно бывает, когда на крови замешано.

Девушка вспыхнула, однако уже не от смущения — от злобы.

— Не нужно слов. Идёт война, и люди гибнут, это нормально.

— Угу. Ты ещё расскажи о пользе диверсий, об отвлекающих факторах. Слов можно сказать много, но это не изменит одного простого факта: никто уничтожением кристалла не воспользовался, а значит, у нашего рейда была одна цель — очередной забег в вашем тотализаторе.

— Ты хочешь сказать, что уничтожение одного из старейших форпостов магической обороны противника, большей части его обслуги, причём из элитных частей, — это всё никак не влияет на войну?

Ладар смутился.

— Влияет, конечно…

— Тебе просто обидно: никто не кинулся вперёд в образовавшуюся брешь, не уничтожил противника, потому что тогда вы были бы героями, а так — просто удачливые диверсанты. Увы, наше королевство в глубокой обороне. Всё, что мы можем — это вот такие отчаянные рейды, способные если не ослабить противника, то поколебать его уверенность в себе — и копить силы.

Ладар задумался, прикидывая варианты, и тут же все мысли вылетели у него из головы: гибкая фигурка одним движением выскользнула из платья и нырнула под покрывало из шкур, заменяющее ему одеяло.

— Марго?

Тонкая кисть легла ему на губы.

— Не говори ничего. Говорить у тебя не получается. А вот двигаешься ты замечательно!

Парень вздохнул и принялся ласкать юное и нежное, но совершенно чужое ему тело, внимательно наблюдая за изменением энергетических потоков, выстраивая их в той особой композиции, которая могла создать музыку. Если не любви, то утончённого удовольствия.

Позже, когда уставшая и довольная девушка, чмокнув его в щёчку на прощание, исчезла в дымке портала, он продолжал лежать, задумчиво глядя на потемневшую от времени парусину палатки. Почему мужчинам неприлично отказывать? Женщины могут твердить «Нет!» хоть по сто раз на дню, это лишь повышает её цену, но мужчина… Отказывая, он автоматически становится злейшим врагом, посмевшим оскорбить, унизить. В лучшем случае к нему прилепят кличку «импотент», а в худшем… О, женщины! Мастерицы плести интриги, распускать слухи и создавать или рушить репутации. А всё потому, что слабость мужчины — в его постоянном желании, короткий поводок, с помощью которого им легко управлять. И насаждается выигрышный образ энергичного самца, способного на бесчисленные победы. Образ, к которому нужно стремиться и которому нужно подражать. Не можешь? А мужчина ли ты, или маньяк с отклонениями? Или презренный импотент, ни на что не годная тряпка?

Ладар чувствовал себя плохо. Им воспользовались просто и цинично и, получив от него желаемое, тут же отставили в сторону. Продолжая мысленно бичевать всех женщин мира, раздосадованный парень понемногу успокоился, решив игнорировать все интриги, и вновь уснул.

Утром он опять слышал шутки сослуживцев. Внутренне негодуя на Марго (ну что ей стоило поставить полог тишины?), торопливо позавтракал и, подхватив белую косточку, отправился искать Ируга. Вначале сипал собирался вставить её в обычную деревяшку, но, подумав, решил поискать более изящное решение.

— Значит, тебе нужно что-то небольшое и смертоносное, чтобы использовать как рукоять хлыста? — Отставной маршал в задумчивости почесал бровь, мысленно пробегаясь по своему арсеналу. Пожалуй, в схорон идти не нужно, есть у меня одна вещица… — Он открыл небольшой сундук, аккуратно поставленный у стены, и принялся копаться в груде, позвякивающей характерным звоном. — Как тебе это?

Небольшая, вытертая от времени металлическая трубка, зачерненная, со сложным спиральным узором. Всего в две ладони длиной и без каких-либо опасно-привлекательных лезвий.

— И что в ней такого?

— Пойдём на воздух.

Ируг вышел из палатки, встал поудобнее и принялся легко перекатывать странную трубку в ладони — вращая, перехватывая, поглаживая. Внезапно она стала расти, превращаясь в небольшой стальной шест с остриями на концах.

— Вот. Лови. Не знаю, как называется. Взяли мы её в бою и секрет стальных жал нашли случайно. Тут есть такой хитрый завиток — видишь? Его повернуть нужно, плавно и аккуратно. А если нажать на вот этот, то должен вылететь стальной шип, вот только как они заряжаются, мы не нашли, а те, что были, давно истратили. Удобная штука. Наверняка есть ещё один секрет: древние мастера любили цифру три, наверняка и тут есть третья загадка. Но какая — это сам разбирайся. Берёшь?

Ладар решительно кивнул и протянул руку. Вытертая рукоять легла в ладонь — мягко и удобно.

— Спасибо! Разберусь. И добавлю ещё один секрет — четвёртый.

Ируг задумчиво посмотрел на подопечного.

— Тогда добавь и пятый. Четвёрка — не самое лучшее число, говорят, это знак смерти.

— Хм… Не знаю, не слышал. В любом случае смерть не так страшна, чтобы бояться её знаков. И достаточно умна, чтобы не путать знак призыва — и знак восхищения.

Подмигнув оторопевшему маршалу, Рикс направился подальше из лагеря, к ручью, где можно позаниматься в относительном покое.

Кость аккуратно легла в зазор между завитками рукояти. Небольшое магическое усилие — и металлический усик, отогнувшись, плотно обхватил белоснежное тело. Вышло надёжно и аккуратно: тонкая кость была почти незаметна и общего вида не портила.

— Готово. И где мне взять собственное, личное небытиё? Стоит закрыть глаза — и перед ними возникают тонкие, ажурные конструкции магических токов мира. Их много — в природе, в мощных потоках стихий, в нём самом. И можно потянуться, зачерпнуть, наполнив собственные скудные резервы, вот только в данном случае это не поможет. Ему нужна не сила, а отсутствие силы, мощи, движения, самой материи. Всех тех протокирпичиков, которые составляют саму основу мира. Отсутствие всего того, что заставляет мир быть. Небытие. Даже там, в пустом гобелене пространства, в котором живут звёзды, по рассказам учителя пустом, есть что-то. Свет и тьма, тепло и холод. И время. Оно течёт и там, от звезды к звезде, заставляя их светить, крутясь вокруг своих неземных, протоптанных за миллионы лет дорожек. Когда-нибудь и звёзды умрут, а значит, они живы, значит, небытию среди них не место. Только смерть способна создавать такие инструменты, уничтожающие окончательно и бесповоротно. Только смерть… Илис! Такая хрупкая и ранимая, такая весёлая — и живая. Живая!