Книга Магия любви - Светлана Лубенец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Атакует меня «Вконтакте».
Таня Ванильная:
«Привки! Мну только что сфоткалась в ванной. Как я тебе, мась?: —))) Пойдем седня гулять?»
Фото ужасное. Наверное, сама себя на мобилу снимала. Я думаю, в этом нет ничего плохого. Мне кажется, каждый второй человек хотя бы раз пытался сам себя сфоткать. Даже я иногда сам себя фоткаю. Не в ванной, правда. Выйду, бывает, на балкон, сострою физиономию из серии «знойный мачо», приподниму бровь и нажму на кнопку. Надеюсь, эти фото никто не увидит.
Так вот, Таня.
Обижать ее мне совсем не хочется, но и восхищаться ее красотой было бы нечестно. Поэтому я тупо отвечаю, что фотка почему-то не грузится, инет третий день глючит, а на канал мы гулять сегодня не пойдем, потому что всей семьей едем к бабушке в другой город. На все выходные.
Да, я отмазываюсь. Не хочу, не могу встречаться с Таней, а сказать ей об этом прямо – не хватает духу. Даникс хотел помочь и написать ей от моего имени, но я отказался. Сам что-нибудь придумаю. Например, не буду отвечать на ее сообщения или обижу ее своим невниманием.
Таня тем временем комментирует мои фотоальбомы «Вконтакте». Вот тут я, например, на свадьбе у сестры в прошлом году. На мне костюм и галстук. Серега говорит, девчонкам нравятся такие вот парни – в стильных костюмах, и настаивает, чтобы я ходил так в школу. Мол, надену этот костюм – и все девчонки будут мои. Было бы неплохо, да.
Таня Ванильная
«Серьезныш: —))))))))))»
Или вот так:
«Масеныш!: —))))))))))))))»
А бывает и так:
«Пупсеныш!!!: —))»
Ну и не без этого:
«Любимка мой! Чмафф!: —))))))»
Мне неудобно за нее. Такие же чувства я испытываю, когда смотрю кино и кто-то из героев попадает в неловкую ситуацию. Хочется закрыть глаза и заткнуть уши, а еще лучше – просто переключить канал. Очень противное чувство.
Я нажимаю «удалить» под каждым ее комментом и ухожу в oфлайн.
Я скучаю по Эльке и боюсь признаться самому себе – я ищу кого-то, чтобы отвлечься, а на самом деле жду, что вдруг, однажды, Элька передумает и вернется – будет просить прощения, и я прощу ее. Наверное. Обниму и прощу.
Наташа
Субботу мы проводили в ТЦ «Охотный ряд». Настя остановилась у одного из обувных магазинов, схватила Нинку за руку и потащила внутрь.
– Ой, глянь, какие классные… – восхищенно шептала Настя, беря в руки леопардовые ботильоны на тонкой шпильке.
– О-о-о-ой… – донесся голос со стороны кассы. Две девки, года на два-три старше нас.
– Детский са-а-а-а-ад… – гнусавила первая, нарочно растягивая слова. – Штаны на ляа-а-а-амках!..
– Как интере-е-е-есно-то!.. – соглашалась вторая.
Хоть они и шептались, мы все слышали. Настя с Нинкой изумленно переглянулись и подмигнули друг другу. Настя схватила второй ботильон и начала бурно восхищаться.
– Ааай, посмотри какие кла-а-а-а-асные! – сходила с ума Настя и совала под нос Нинке обувь. – Су-у-у-у-упер! Такие прико-о-о-ольные!..
– Ага, посмотри сюда! – Нинка протянула ей замшевый ботинок и тыкнула пальцем в каблук. – Посмотри, как клево-о-о-ово!!! Офиге-е-е-е-еть! Я просто тащу-у-у-усь!.. – вздыхала она, еле сдерживая хохот, переходящий в лошадиное ржание.
Нина и Настя издевались еще пять минут. Девки у кассы примолкли и только злобно смотрели на них. После они расплатились за покупки и испарились из магазина.
Тем временем мы аккуратно поставили обувь на место. Настя чуть было не расцеловала ботильоны для большего эффекта. По-идиотски смеясь и держась за животы, Настя и Нина выбрались наружу, так ничего и не купив.
– Девчонки, мы ненормальные! – сказала Настя, переводя дыхание. – Только мы могли до такого додуматься! Я просто хотела показать ботильоны, которые мне понравились, – серьезно продолжала она. – Я что, не имею права показать обувь?
* * *
Чего хочет девушка?
Нина хочет выучить английский настолько хорошо, чтобы он стал родным. Перепрыгнуть языковой барьер и общаться на равных с Сэмом.
Нина скорее купит еще один англо-русский словарь на тысячу с лишним страниц, чем потратит деньги на очередную кофточку, десятые джинсы или новую помаду, которую я в свои неполные семнадцать лет до сих пор не умею подбирать.
Мы с Настей недавно сказали, что ей надо лечиться, но Нина ответила, что все в порядке – лучше одержимо учить иностранный язык, чем фанатеть от «Сумерек» и слушать Бибера.
Нина живет с родителями, младшим братом, кошкой и ручной крысой.
Димка младше ее на два года, учится с нами в одной школе, всегда палит, когда она списывает домашку по геометрии, и требует сотню за молчание. Приходится платить со словами: «Вали отсюда!» – хоть и жалко. Одна домашка – сто рублей, а десять домашек – это уже русско-английский словарь внушительных размеров.
У Нинки две большие любви – Сэм с фейсбука и английский язык.
Последнее время Нина полюбила заходить в мужские отделы популярных магазинов, ходить среди вешалок, трогать руками большие уютные толстовки, просторные футболки и свитера. Наверное, она представляла, что когда-нибудь сможет подарить Сэму – вот эту кофту, например, с теплым капюшоном и карманом на животе.
Задумчиво смотрит, прикладывает к себе, смотрит размер на вороте. Мне кажется, Нинке грустно. Она выбрала простую серую толстовку на «молнии», самого маленького мужского размера и направилась к кассе. Мы с Настей подтянулись за ней.
Впереди нас – влюбленная пара. Мерзкая, как и все влюбленные пары в самом начале отношений, когда они не могут оторваться друг от друга и постоянно целуются. Как их только не тошнит друг от друга?
– За-а-ай, ну дава-а-ай, возьмем эти шортики? – тянула лохматая девушка с неровно обесцвеченными волосами и смотрела на парня глазами Ослика, которого Шрек не хочет брать с собой на прогулку. – Ну, ведь кла-а-асные, смотри… – сует ему почти под нос вешалку с драными джинсовыми шортами.
– Нет, зай, давай не будем, – строго отвечал ей парень, вешая штаны обратно.
– Ну, почему-у-у? – девушка повисла на руке парня. – Зай, а что мне тогда носи-и-ить?
Парень не ответил.
Мы втроем переглянулись, поняв друг друга без слов.
– Зачем тебе эта кофта? – спросила Настя Нину.
– Сама буду носить, – ответила Нина. – Скоро зима, а кофта большая и теплая.
– Этот неловкий момент, когда парень дает тебе свою толстовку, а она тебе мала, – задумчиво сказала я. Нинка ответила мне лишь хмурым взглядом.
