Книга Манускрипт всевластия - Дебора Харкнесс

Когда он повернул ручку, дверь с грохотом распахнулась.

— У тебя что, замок неисправен? — нахмурился Мэтью.

— Не замечала… — Я принялась двигать защелку туда-сюда.

— Попроси персонал им заняться. — По его лицу пробежала тень какого-то непонятного чувства. — Жаль, что чудесный вечер заканчивается на такой прозаической ноте.

— Ты правда доволен ужином? — Его желудок беспокоил меня больше всех тайн вселенной.

— Более чем.

Я загляделась на его красоту. Как это люди не падают, встречая его на улице? Поддавшись импульсу, я встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. Собственные губы на холодной, гладкой как атлас коже показались мне очень горячими.

Что это мне взбрело в голову? Опустившись на всю ступню, я смущенно уставилась на проблемный замок.

Это длилось каких-то пару секунд — однако «Ноутс энд квайериз», волшебным образом снятые с библиотечной полки, доказывали, что пара секунд иногда меняет всю нашу жизнь.

Мэтью, убедившись, что я не собираюсь закатить истерику или сбежать, нагнулся и тоже поцеловал меня — в обе щеки, на французский манер. Ивовый сок и жимолость. Выпрямился он с еще больше затуманившимися глазами.

— Спокойной ночи, Диана.

Прислонившись к закрытой двери, я увидела мигающую на автоответчике цифру «1». Хорошо, что звонок выключен.

Сара хотела задать мне тот же вопрос, который я сама себе задавала.

Мне не хотелось ей отвечать.

ГЛАВА 13

Мэтью, единственный иной среди читателей в Селден-Энде, зашел за мной после ленча. Пока мы шли под расписными плафонами к выходу, он расспрашивал меня о работе и о прочитанных за день рукописях.

В Оксфорде сделалось серо и холодно. Я, поеживаясь, подняла воротник, но Мэтью не мерз, хотя шел без пальто. В пасмурный день он выглядел не столь сногсшибательно, но с фоном все-таки не сливался.

— На тебя обращают внимание, — сказала я, видя, как оглядываются прохожие.

— Совсем забыл про пальто — и потом, это на тебя смотрят, не на меня. — Какая-то женщина при виде его улыбки раскрыла рот и пихнула свою спутницу локтем.

— Ошибаешься, — засмеялась я.

Направляясь к Кебл-колледжу и Университетскому парку, мы повернули направо у Дома Родса и углубились в лабиринт современных лабораторий и компьютерных залов. Под сенью Музея естественной истории — краснокирпичного викторианского храма во славу науки — они представляли собой памятники незатейливой функциональной архитектуры.

Нашей целью был небольшой приземистый домик. Мэтью, пропустив свою пластиковую карточку через считывающее устройство, набрал два разных кода. Потом подвел меня к пропускному пункту, записал как гостя и вручил мне именной бэдж.

— Недурственный уровень безопасности для университетской лаборатории, — заметила я.

По мере нашего шествия по многомильным коридорам, как-то умещавшимся за скромным фасадом, уровень повышался. Мэтью, предъявив еще один электронный пропуск, прижал указательный палец к стеклянной панели у двери. Панель чирикнула и выдала сенсорную клавиатуру. Мэтью набрал код, дверь отворилась. Нас встретил легкий антисептический запах, присущий больницам и пустым общественным кухням. Всюду, куда ни глянь, были кафель, нержавеющая сталь и приборы.

В одном из помещений со стеклянными стенами я видела круглый стол для заседаний, черный монолит монитора, компьютеры. В другом — старый деревянный письменный стол, кожаный стул, громадный персидский ковер, явно стоивший целое состояние, телефоны, факсы и те же компьютеры с мониторами. В других отсеках стояли картотечные шкафы, микроскопы, холодильники, автоклавы, центрифуги и бог знает еще какие приспособления.

Признаков жизни не наблюдалось, но откуда-то доносились виолончельный концерт Баха и что-то до боли похожее на последний хит Евровидения.

— Мой кабинет, — сказал Мэтью по поводу загородки с ковром и повел меня в первую комнату слева, до предела уставленную электроникой, контейнерами и картотеками. Один из ящиков был снабжен ярлыком «<о».

— Добро пожаловать в нашу эволюционную лабораторию. — Голубоватый свет подчеркивал бледность и черноту волос Мэтью. — Источниками образцов ДНК нам служат древние захоронения, раскопки, окаменелости и живые существа. — Выдвинув один ящик, Мэтью взял из него пачку файлов. — Таких лабораторий в мире несколько сотен — все они, пользуясь методами генетики, изучают вопросы происхождения и исчезновения видов. Отличие нашей в том, что люди — не единственный разумный вид, который мы здесь исследуем.

Его слова падали холодно и звонко, как льдинки.

— Вы занимаетесь также вампирской генетикой?

— И чародейской, и демонской. — Мэтью подвинул ногой табурет на колесиках и усадил меня на него.

Вампир в черных высоких кедах «Конверс» выскочил из-за угла и притормозил, натягивая резиновые перчатки. Голубоглазый блондин лет тридцати, похожий на калифорнийского серфера. Не слишком высокий и довольно щуплый по сравнению с Мэтью, но собранный и энергичный.

— Четвертая, резус отрицательный, — определил он, глядя на меня с восхищением. — Вот это находка. — Он зажмурился и втянул носом воздух. — Еще и ведьма к тому же!

— Маркус Уитмор — Диана Бишоп, историк из Йеля. Она здесь в качестве гостьи, а не подушечки для иголок.

— А-а, — протянул Маркус разочарованно и тут же взбодрился: — Вы не против, если я все-таки возьму у вас кровь?

— Вообще-то против. — Не хватало еще, чтобы мне пускал кровь вампир-лаборант.

— А вы здорово взвинчены, доктор Бишоп, — присвистнул он. — Адреналином так и шибает.

— Что тут происходит? — осведомилось знакомое сопрано: к нам подошла Мириам.

— Доктор Бишоп в отпаде от нашей лаборатории.

— Извините, я не знала, что это вы. Пахнет по-другому… адреналин?

— Ага, — кивнул Маркус. — Вы всегда такая? Адреналин бьет ключом, а бежать некуда?

— Маркус. — Два слога, произнесенные Мэтью, содержали в себе предупреждение, леденящее костный мозг.

— Лет с семи, — ответила я, глядя в ослепительно-голубые глаза.

— Это многое объясняет, — снова присвистнул он. — Мимо такого ни один вампир не пройдет. — Маркус имел в виду явно не мою внешность.

— Мимо чего? — Мое любопытство возобладало над нервами.

Мэтью послал Маркусу взгляд, способный превратить молоко в простоквашу. Молодой вампир, напустив на себя безразличие, хрустнул пальцами так, что я подскочила.

— Вампиры — хищные существа, Диана, — стал объяснять Мэтью. — Нас привлекает адреналин, выделяемый людьми и животными.

— Мы чувствуем его запах и вкус, — подхватил Маркус. — Пряная, шелковистая, сладкая кровушка. Самый смак.