Книга Я – первый - Сергей Зверев

Я ничего не отвечал, безутешно предаваясь своему горю.

– Э, да что сейчас с тобой говорить! – махнул рукой чеченец. – Посиди здесь пока, я сейчас.

Он встал, затушил сигарету и громко позвал хозяйку дома.

Пока я пил водку (пришлось выпить два больших стакана с небольшим перерывом и почти что без закуски. Врать не буду, первый пошел неплохо) и курил, Коля наскоро приводил меня в чувство и успокаивал. Теперь он явно переживал за то, что мои нервы просто не выдержат и что я действительно могу сорваться.

– Все нормально, Сережа, все нормально. Никто ничего не узнает. Ты, главное, сам молчи. Это самое главное! Через пару дней приедешь сюда еще, нам поговорить надо будет. Бригадир тебя отпустит, я с ним договорюсь. – На радостях Коля не заметил своей оплошности и торопливо налил мне еще.

– Теперь тебе пора. Вставай, машина тебя ждет. Давай, давай. – И он повел меня к калитке.

Всю дорогу обратно я мрачно размышлял о разносторонности человеческой натуры. Интересно, будет ли Коля спокойно спать после такой грамотно проведенной «подставы»? Неужели хотя бы на чисто человеческом уровне ему не жалко простого русского паренька, которого втягивают в нехорошие «чеченские» игры? А ведь на моем месте мог быть и другой… Другой, который бы не знал, что в сумке не было ничего противозаконного.

К моему неподдельному удивлению, она действительно оказалась плотно забитой детскими вещами, продуктами и детским питанием. Специальный сканер быстро определил это и так же засек мобильный телефон с двумя проводками, которые крепились изнутри на «молнии».

– Он бы сработал и дал звонок, если бы сумку открыли, – пояснил мне Виталик, – это обыкновенная проверка, Сергей, мелочи. Но ты ее выдержал. Теперь последует более серьезное задание.

– Обрадовал, – мрачно проворчал я, разглядывая на экране серо-белые изображения предметов в сумке. Майор отвернулся и сделал вид, что ничего не услышал.

…Так вот, а каково было бы сейчас непосвященному человеку в этой ситуации? Как бы себя чувствовал простой парень с нетренированной психикой, узнав, что он причастен к гибели людей?

«Ах ты, Коля, сволочь…»

Я раскачивался на сиденье и тупо смотрел в блестевшую на солнце окантовку зеркальца заднего обзора. Водка уже начала действовать, но расслабления я не ощущал.

«Да все мы хороши, Серега… – вдруг ожил мой внутренний голос. – Коля подставляет меня, я подставляю его, и прав будет тот, кто сделает это быстрее… и лучше! Ну, ведь так же? – задал я вопрос сам себе. – Пятерка, Крохалев, садись и не мучайся ты этой философией. Это поганая игра, здесь мужчин нет, а есть только интересы государства».

«Ну ты даешь! – искренне восхитился я самому себе. – Во сказал! Государства! Много ты от этого государства видел, а?!»

«Ну не государства, хрен с тобой. Тогда интересы Родины, браток, так пойдет?» – по-дружески спросил меня тот же самый голос.

«Ну, если за Россию, тогда пойдет», – честно ответил я самому себе, снова посмотрел в зеркальце, подмигнул хмурой полупьяной физиономии, сел поудобнее на продавленном сиденье и внезапно уснул.

* * *

– Ну что же, капитан, пока все идет нормально, – проговорил седой человек в штатском костюме и негромко принялся постукивать карандашом по столу.

В просторном и светлом московском кабинете было тихо, шума с улицы вообще не было слышно, а в большие окна с раздвинутыми жалюзи светило солнце, и зайчики от осеннего, пока еще теплого светила слепили мне глаза, отражаясь от идеально лакированной поверхности стола. Рядом со мной сидел Виталик и еще один незнакомый мне мужчина.

К Виталику седой обращался по фамилии, а к пожилому – по имени и отчеству. Скорей всего, пожилой мужик с редкими волосами и в плохо сидящем на нем костюме (есть такие люди, которым не идет гражданская одежда) являлся начальником отдела, который и вел мою разработку. А Виталик – разработчиком всей операции. А я – исполнителем. А седой мужик во главе стола – генералом ФСБ.

После доклада начальника отдела, который негромким, монотонным голосом озвучил всю проделанную нами работу, генерал задал пару уточняющих вопросов Виталику и повернулся ко мне:

– Ты все слышал, капитан. Твоя непосредственная командировка в Чечню закончилась, дом в Грозном ты еще не достроил, ну да это не важно. Достроят другие, – здесь он усмехнулся. – А наша работа с тобой еще будет продолжаться, – он интонацией выделил слово «наша».

Я кивнул. Но не очень обрадованно. Генерал не обратил на это никакого внимания.

– Ситуация следующая, Сергей! – продолжил он серьезным тоном. – Мы вышли на крупную чеченскую группировку здесь, в Москве. Поскольку война закончилась и Чечня получила независимость, – тут он сжал зубы, помолчал, вздохнул и продолжил: – то сейчас московские чеченцы, скорей всего, активизируются. А говорю – московские, то есть те, кто здесь осел давно, а не бандиты, да и бандиты, впрочем, тоже! – проговорил он и раздраженно и несильно хлопнул ладонью по столу. – Дело в том, что сейчас у них есть прикрытие в лице целого государства, да и в случае чего они отсидятся у себя в независимой республике после совершения любых преступлений, и никак их оттуда не достанешь! Все условия для развития кавказского бандитизма в России налицо, такого еще не было!

И он с ненавистью посмотрел на меня, как будто это я был главой делегации, заключившей мир в Хасавюрте несколько недель назад. Затем седой опомнился и раздраженно схватил сигареты, лежавшие рядом с пепельницей.

– Разрешите курить, товарищ генерал? – спросил я, воспользовавшись моментом.

Сейчас генерал ФСБ озвучил те же самые соображения, которые сразу приходили в голову любому дворнику, не то что знающим людям, хотя официальная пресса обходила этот щекотливый вопрос стороной. Скорее всего, власть просто не знала, что сказать. А обыкновенные менты, начиная от сержанта и заканчивая каким-нибудь порядочным генералом, тихо матерились про себя и готовились к невиданному всплеску преступлений во всех видах криминальной деятельности.

– Да кури… – махнул рукой седой, ища зажигалку. Зажигалку он не нашел и начал раздраженно хлопать себя по карманам. Пожилой мужик встал и дал генералу прикурить, затем положил зажигалку рядом с пепельницей.

– Вы же не пойдете покупать спички в киоске напротив, – тихо произнес он и уселся на свое место.

Генерал глянул на него и уже спокойно выпустил дым в потолок.

– Так вот, Крохалев…

Я с сожалением смял тлеющий окурок в пепельнице. Не успел… Негоже офицеру выслушивать боевую задачу с сигаретой в руке.

– Ты вплотную вышел на эту бригаду, они тебя проверили и поверили, что парень ты ушлый, деньги любишь, но и честно их отрабатываешь. Такой «кадр» им нужен. Скорей всего, тебя вскоре используют еще раз. Но здесь дело осложняется еще и вот чем… – Я вскинул голову и изобразил задумчивое внимание. Хоть генерал мне и нравился, все равно выслушивать его слова с мрачным видом не полагалось. – Специфика этнических криминальных групп такова, что они принимают к себе только своих. Или родственников, или земляков, которые им знакомы иногда еще лучше, чем родственники. Мы не можем «подвести» туда наших людей. Именно нечеченцев в данном случае… «Они» проверяют каждого чеченца, уж у себя в республике они соберут такую информацию о любом своем земляке, что нам и не снилось.