Книга Короли и ведьмы. Колдовство в политической культуре Западной Европы XII–XVII вв. - Ольга Игоревна Тогоева

с этих событий и следует отсчитывать время окончательного отказа от Божьего суда в английских ведовских процессах: эпизодически «плавание» еще упоминалось в источниках, однако преимущественно в негативном ключе. Так, в 1716 г. к ордалии холодной водой прибегнул некий Джон Динли в графстве Ворчестер, однако результаты его деятельности оказались поставлены под сомнение, поскольку выяснилось, что Динли был мертвецки пьян и сразу же после проведения испытания отправился купаться голышом в той же запруде[949]. В 1751 г. judicium aquae проводилось в Тринге (Хертфордшир), и в результате один из участников экзекуции оказался повешен за убийство женщины, несправедливо обвиненной в колдовстве[950].

Таким образом, история активного использования judicium aquae в Английском королевстве, начавшаяся с трактата Якова Стюарта, завершилась полным отказом от идей, высказанных в его «Демонологии». В противостоянии двух точек зрения на расследование дел о колдовстве победил Парламент, опиравшийся на мнение просвещенных рационалистов, возможно, испытывавших к своему правителю личную неприязнь, замешанную на религиозных чувствах. И все же некоторые особенности судопроизводства, которых не знала континентальная Европа, но о которых писал английский и шотландский монарх, сохранялись на Британских островах на протяжении веков, позволяя участвовать в преследовании предполагаемых ведьм и колдунов практически всем подданным двух королевств. Речь шла о весьма специфической процедуре «наблюдения», к рассмотрению которой мы теперь и обратимся.

Глава 9.

Суд — дело каждого?

В 1647 г. в Лондоне был издан короткий трактат «Ответы на некоторые вопросы». Его автором стал уже знакомый нам Мэтью Хопкинс, сын пуританского викария из Саффолка и генеральный охотник на ведьм (Witchfinder General), как он сам себя именовал. Пик его деятельности, как я уже упоминала, пришелся на 1645–1647 гг., когда Хопкинс в компании с Джоном Стерном сумел арестовать и привести к суду около 200 человек, подозреваемых в занятиях колдовством. Тем не менее, на публикацию собственного сочинения печально знаменитого охотника на ведьм подвигло отнюдь не желание похвастаться успехами или передать профессиональный опыт молодым коллегам: под конец жизни[951] он сам оказался под следствием, в ходе которого был обвинен в превышении должностных полномочий[952]. Преступление Хопкинса заключалось в излишнем усердии, с которым он добивался признательных показаний от своих жертв, иными словами — в применении не только разнообразных ордалий, но и пыток в ходе следствия, что к середине XVII в. в Английском королевстве было официально запрещено[953].

В свое оправдание генеральный охотник заявлял, что его действия никак не могут быть классифицированы как нелегитимные, поскольку к физическому насилию в своей работе он не прибегал. Процедура, которую он использовал, по его словам, носила совершенно иное название — the watching, т. е. «наблюдение» за подозреваемыми, будь то в повседневной жизни или уже в тюрьме[954].

Подробнее об этой интересной особенности английского судопроизводства мы узнаем из трактата Джона Стерна, помощника Мэтью Хопкинса. Именно он в 1645 г. получил от магистратов города Мэннигтри предложение начать в графстве Саффолк поиски людей, занимавшихся колдовством. Он же пришел на помощь своему коллеге, попытавшись также доказать, что действия охотников на ведьм являлись абсолютно законными.

В отличие от Хопкинса, который явно торопился, составляя ответы на вопросы судей[955], Джон Стерн сочинил весьма обстоятельный трактат, посвященный как событиям недавнего прошлого, так и «теоретическим» вопросам демонологии. С его точки зрения, the watching являлось практически обязательным этапом следствия в делах о колдовстве. Речь при этом шла отнюдь не о доносах или свидетельских показаниях, как то было принято в континентальной Европе[956], но о совершенно особой парасудебной процедуре, направленной на сбор предварительной информации о том или ином человеке и осуществляемой не судебными чиновниками, а рядовыми гражданами, к которым относились и сами охотники на ведьм.

Впрочем, ни Мэтью Хопкинса, ни Джона Стерна нельзя было назвать новаторами в сфере английского судопроизводства, поскольку вопрос о необходимости «наблюдения» поднимался уже в конце XVI в. Так, в анонимном памфлете «Раскрытие ужасающих дел [о колдовстве]» 1579 г. специально подчеркивалось, что the watching — совсем не то же самое, что поиск вещественных улик, оценка репутации подозреваемого или сбор предварительной информации самими судьями[957]. О существенной разнице, имеющейся между предварительным опросом местных жителей и свидетельскими показаниями, полученными уже в ходе процесса, сообщалось также в памфлете «Задержание и признание трех отъявленных ведьм» 1589 г.[958] А Ричард Галис в своем «Коротком трактате» 1579 г. прямо заявлял, что «наблюдение» должно вестись прежде всего за повседневной жизнью предполагаемых ведьм или колдунов, дабы понимать, «как и на что они живут, кому служат и как проводят время»[959]. Подобные сведения могли стать первым прямым доказательством вины того или иного подозреваемого и предоставляли законную возможность арестовать его, заключить в тюрьму и пытать, добиваясь признания[960].

Впрочем, согласно Джону Стерну, процедура watching включала в себя два разных «уровня». Первый из них действительно представлял собой негласное наблюдение. Охотники на ведьм прибывали в тот или иной город и жили в нем некоторое время, оценивая поведение окружающих (всех или кого-то конкретно): их манеру общения с соседями, круг знакомств, профессиональные занятия и досуг, отношения в семье[961] и черты характера, которые могли бы навести на подозрения в занятиях колдовством[962]. Рекомендовалось также завести знакомство с этими людьми и/или под благовидным предлогом проникнуть в их дома и произвести их тайный осмотр[963].

Если подозрения охотников на ведьм подтверждались, наступал второй этап watching — круглосуточное наблюдение за подозреваемыми после их ареста и помещения в тюрьму[964]. Здесь в ход шли уже совсем иные методы: запрет на сон, еду и питье[965], связывание по рукам и ногам, лишение возможности присесть или принуждение к бегу по камере без остановки. Мэтью Хопкинс, к примеру, так описывал один из процессов 1644 г. в Мэннигтри (Эссекс), в которых он принимал участие: «По просьбе суда они не давали ей спать две или три ночи, ожидая, что в это время к ней явятся ее фамилиары»[966]. В другой раз с той же целью «наблюдатели» заставили свою жертву ходить без остановки по камере на протяжении всей ночи, не давая ей ни минуты отдыха[967]. Таким образом, все перечисленные выше действия предпринимались не для того, чтобы силой выбить из предполагаемых ведьмы или колдуна признательные показания, но чтобы заставить их вызвать себе на помощь своих домашних духов (Familiars или Imps)[968] (Илл. 23).

Фамилиары являлись еще одной особенностью островной демонологии раннего Нового