Книга Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

от Кимберли с 1924 по 1938 год, служил вместе с генералом Смэтсом. Гарри казалось столь же естественным пойти по стопам отца в Палату собрания, как и в дом 44 по Мейн-стрит. В 1946 году, во время поездки в Лондон, о младшем Оппенгеймере написала газета Financial Times. Это было эхо комментария Эдмунда Берка о Уильяме Питте-младшем после первой речи Питта в Палате общин, и это было остроумное наблюдение. Гарри брал на себя мантию Эрнеста, и через десять лет она станет полностью его собственной.

В детстве младший Оппенгеймер почитал Смэтса, и старший государственный деятель поощрял политические амбиции Гарри.³ Как и другие ветераны Второй мировой войны, Оппенгеймер пережил политическое пробуждение на севере. Война обострила его либеральные убеждения. В 1940-х годах и в течение долгого времени после этого либерализм Оппенгеймера не распространялся на предоставление равных гражданских прав чернокожим, не говоря уже о какой-либо схеме разделения власти между несколькими расами. Скорее это означало "в основном гуманное отношение к ним".⁴ Он верил в политическую, но не экономическую сегрегацию. Это был консервативный и патерналистский вид либерализма, и он нашел свое выражение в постепенно меняющемся подходе Объединенной партии (ОП) к так называемой туземной проблеме во время Второй мировой войны. В 1942 году Смэтс заявил на заседании Южноафриканского института расовых отношений (SAIRR), что сегрегация "попала в злые дни".⁵ Война вызвала быстрое развитие вторичной промышленности. В результате приток чернокожих рабочих в промышленные центры неизбежно привел к нарушению "цветового барьера", особенно в обрабатывающей промышленности. Рост воинственности чернокожих из-за плохих условий труда в сочетании с недовольством из-за жалких условий жизни создал котел потенциального конфликта.⁶

Столкнувшись с этой городской суматохой и сопутствующими требованиями африканских националистов о предоставлении им полных прав гражданства, УП попыталась внести в свою политику в отношении коренного населения частичные, осторожно реформистские изменения. В 1946 году Смэтс назначил комиссию во главе с судьей Генри Фаганом для изучения возможных изменений в сегрегации. Фаган заметил огромный рост числа чернокожих женщин, уезжающих в города, - к 1947 году чернокожие женщины составляли треть городского чернокожего населения - и пришел к выводу, что урбанизация чернокожих необратима. Белые и черные становились все более экономически взаимозависимыми. Когда в феврале 1948 года - за три месяца до переломных всеобщих выборов - был опубликован доклад Фагана, в нем отвергалась идея полной сегрегации как "совершенно неосуществимая" и предпринимались попытки смягчить меры по контролю за притоком населения.⁷ Крайне важно, что в докладе рекомендовалось разрешить черным рабочим постоянно селиться со своими семьями в городских районах. Но в отношении ненавистных законов о пропусках, которые требовали от чернокожих рабочих в городских районах постоянно иметь при себе разрешения, он был неоднозначен. Африканские националисты высмеяли документ. Президент Африканского национального конгресса А. Б. Ксума назвал рекомендации Фагана попыткой "смягчить систему" в рамках существующей политики.⁸ Африканские националисты из партии Herenigde Nasionale осыпали их презрением. В любом случае в ответ на действия Фагана они создали собственную комиссию во главе с парламентарием Паулем Сауэром. Она недвусмысленно заявила, что чернокожие в городских районах должны рассматриваться как "мигрирующие граждане", не имеющие права на политические и социальные права наравне с белыми.⁹ Доклад Зауэра, опубликованный в марте 1948 года, выступал за территориальное разделение рас. Его предписания были предельно ясны. По сути, они заложили основы апартеида.⁰

Именно на этом фоне Гарри Оппенгеймер баллотировался в парламент. Он считал, что самым насущным политическим приоритетом является "немедленное выполнение" рекомендаций доклада Фагана, а надлежащую роль ЮП он видел в том, чтобы быть "политическим выражением новой индустриальной Южной Африки".¹¹ Другие в окружении Оппенгеймера были такого же мнения. Альберт Робинсон, который подружился с Гарри на кортах для сквоша в шахтерском клубе Спрингс после того, как в 1939 году поступил на работу в Anglo American, успешно боролся на дополнительных выборах в Ланглаагте за ЮП в 1947 году. И он, и Оппенгеймер надеялись, что ряд молодых людей, которые, как и они, пришли из армии, пройдут в парламент, чтобы "сыграть свою роль в послевоенном восстановлении".¹² Сам Оппенгеймер решил выставить свою кандидатуру в Кимберли в 1946 году, когда действующий член парламента Уильям Хамфрис заявил, что уйдет на пенсию по окончании срока своих полномочий. Я считаю очень важным, чтобы в парламенте было прямое представительство золото- и алмазодобывающей промышленности, и именно с этой целью я предлагаю добиваться избрания", - заявил тогда Оппенгеймер.¹³ На выборах 1948 года в парламент в качестве членов оппозиции пройдут 11 бывших военнослужащих, пять из которых были новичками.¹⁴ В эту когорту новичков входил будущий лидер Объединенной партии сэр Де Вильерс ("Див") Граафф. Его мать, леди Эйлин Граафф, искренне просила Оппенгеймера "присмотреть за моим мальчиком" после того, как они оба были избраны в парламент.¹⁵ Граафф получил единственное новое место в Объединенной партии, в избирательном округе Хоттентотс Холланд.

 

Выборы 1948 года

 

Решение Оппенгеймера баллотироваться в Кимберли (город, а не округ), несмотря на то, что после возвращения в Союз в 1931 году он большую часть времени проводил на Витватерсранде, было хорошо просчитано. Он родился в Кимберли; его отец добросовестно служил городу в качестве мэра и члена парламента на протяжении многих лет; а имя Оппенгеймера, синоним компании De Beers, придавало дополнительный блеск городу алмазов. Кроме того, хотя националисты были готовы выставить кандидатов в маргинальных местах на Рэнде - и даже в безопасных местах UP - они, похоже, считали Кимберли проигранным делом. В 1948 году из рядов националистов не было ни одного претендента. Оппонентом Оппенгеймера в номинации UP был Грэм Иден (Graham Eden), человек с грубым характером, который долгое время был членом городского совета и служил мэром Кимберли с 1944 по 1946 год.¹⁶ Оппенгеймер явно пользовался поддержкой Хамфриса, как уходящего в отставку члена, и поддержкой партийной машины. В конце концов, борьба была довольно близкой: Оппенгеймер набрал 661 голос против 550 голосов Идена при 97-процентной явке членов городского отделения UP в Кимберли.¹⁷ Смирившись с поражением, Иден продолжал служить избирательным агентом Оппенгеймера на всеобщих выборах 1948 и 1953 годов.

 

На выборах. Сэр Эрнест Оппенгеймер поддерживает кандидатуру своего сына в парламент на собрании Объединенной партии в Кимберли, 1948 год. (Библиотека Брентхерста)

 

На избирательных участках. Гарри Оппенгеймер на предвыборной кампании, с Бриджит рядом. (Библиотека Брентхерста)

Следующие два месяца Оппенгеймер провел в активной предвыборной борьбе и агитации. Его противниками были два независимых кандидата: Уильям Трехевен, который пользовался